– Не бей по лицу, сука!!! Я только позавчера фиксы фарфоровые вставил!
Подтащив задержанных друг к другу, Игорь и Мишка двумя парами наручников связали их в плотный комок. Два дяди, ростом около двух метров каждый, сидели на земле и не могли понять, чьи ноги у них на плечах и как это получилось. Через минуту их шок прошел, и посыпались угрозы и запугивание «крутыми» адвокатами.
– Какой у тебя может быть адвокат, дурак?! – наклонился над одним из них Стариков. – У тебя может быть только прокурор! Сиди молча, пока я еще пару узлов не завязал!..
Рамсу, Бойкоту и Шилу долго прятаться между седьмым и восьмым этажами, за шахтой лифта, не пришлось. В отличие от своих друзей, завязанных на улице в шкотовый узел, они успели избавиться от пистолетов, сбросив их в мусоропровод. Поэтому, когда Макаров попросил их выйти из-за шахты и не дергаться, они послушно это сделали. Сцепив всех троих двумя парами наручников, опера вывели их на улицу.
– Это что? – ткнул Булгаков пальцем в сидящих на земле Гогу и Мартына. – Задержание «по-слянски»?
– Это больше похоже на скульптурную композицию «Самсон, раздирающий пасть мальчику, вынимающему занозу», – заметил Александр. – Размотать-то их сможете, или придется ногой по улице катить?
Кое-как разместив задержанных в джипе и служебных «Жигулях» с липовыми номерами, оперативники дождались, когда появится вызванный из райотдела «уазик» с двумя операми, и колонной двинулись в сторону отдела милиции. Никаких иллюзий относительно целесообразности засады у «BMВ» и в квартире Морика Макаров не питал, однако пока остается хоть один шанс, его нужно использовать.
– Ребята, посмотрите, пожалуйста, баки под мусоропроводом, – подумав, попросил Макаров.
Еще через три часа, пока Гоге и Мартыну следователь «шил» дела за незаконное хранение огнестрельного оружия, Рамса, Бойкота и Шило отпустили, предварительно изъяв у первого удостоверение журналиста газеты «Вечерний Заболоцк», а у второго – удостоверение сотрудника КГБ СССР, выданное ему, если верить записи, в октябре 1975 года. Непонятно, кто и как вручал дважды судимому Бойкоту удостоверение сотрудника КГБ, если в октябре 1975 года Бойкот существовал в виде шестого месяца беременности своей мамы. Сначала следователь хотел «сшить корочки» еще для пары уголовных дел, но, когда снял с удостоверения Рамса корочки и прочитал на красном переплете фразу золотым тиснением – «Журналист из России», вздохнул и понял, что ничего тут не сошьешь. Дурак – он и в Африке дурак. А на пожелтевшей фотокарточке сотрудника КГБ вообще была какая-то лысая голова, даже отдаленно не напоминающая череп Бойкота. Одним словом, «откатали» их пальцы для дактилоскопической картотеки и вышибли из отдела. Прыгнув в покалеченный джип, братки поехали на «разбор» к Моисею, а минутой спустя с «засадных» мероприятий вернулись двое оперов и привезли в трех целлофановых пакетах две «беретты» и один «кольт» сорок пятого калибра. С оружия эксперты моментально «сняли пальцы» и запустили в компьютер для идентификации. К вечеру Рамс, Бойкот и Шило, в суматохе бегства из квартиры Морика забывшие протереть платками пистолеты, уже находились в местном розыске. А еще через сутки, после посещения следователем прокурора района, они попали в розыск федеральный. Но это будет только через сутки, около двенадцати часов, когда в городе Слянске, в больничной палате, проснется от шума Сергей Вербин…
– Кличка?
– Гога, – нехотя ответил задержанный.
– Грузин, что ли? – поинтересовался Макаров, вытянув под стол ноги. – Тогда почему нос картошкой? В детстве пенальти пробили?
– Не грузин я, – пробормотал Гога, рассматривая торчащие из-под стола туфли опера. – Фамилия – Гоголев.
– А-а… Что ты делал у дома Морикова?
– А кто это?
– Морик? Это тот, к кому вас послал Моисей.
– А кто такой Моисей?
– Вор, организатор криминальной группировки, преступник, из-за которого «приземляют» таких недоумков, как ты.
– Я не знаю такого, – упрямо твердил Гога.
– Кстати… – вкрадчиво вмешался в разговор Булгаков. – Ты знаешь, что на последней «ходке» Моисею на зоне чуть в рот не дали?
– Ну, не дали же… – растерянно выдавил Гога.
– А ты говоришь – не знаю такого. – Макаров улыбнулся голливудской улыбкой.
– Я пошутил, Гога. – Улыбка Булгакова, напротив, была милицейской – растянутые до ушей, плотно сжатые губы. – Я же тебе еще у машины говорил, что ты – дурак.
– Гога, – продолжая улыбаться, Макаров постучал носком туфли по стулу задержанного, – Шило, Бойкот и Рамс уже на свободе. Рассказали все нашим коллегам и спокойно пошли домой. Или – к Моисею, но это не наше дело. Главное, что вышли отсюда. Мартын сейчас добросовестно сочиняет явку с повинной и спрашивает следователя, как правильно написать: «чистосердечно раскаиваюсь» или «чистосердечно раскалываюсь». Напишет – его тоже отсюда выкинут. А вот как с тобой быть? Расхождение в показаниях… Все говорят, что их к Морику Моисей послал, а гражданин Гоголев утверждает, что приехал к бабе. Может, мы про одно и то же говорим, Гога? Морик – не та баба, часом? Ты что, под хвост однополым «зашпиливать» любитель? Товарищ Булгаков, у вас имеется камера для педерастов? А то как бы не ошибиться да «девку» мужикам не закинуть в «хату». Зеки же от возмущения отдел разломают…
– Ты че буровишь-то?! – Гога от возмущения чуть не задохнулся.
– Сидеть, шавка!!! – рявкнул Макаров. – Ты на кого клык оголяешь?! Душару из тела вышибу! Ты кто по жизни, обсосок?! Ты «шестерка» «на подсосе»! В дешевый авторитет влазишь? «Колоться» тебе в падлу? Так ты у меня сгниешь на лесоповале! Ты не вор, не блатной, крылом тебя на зоне прикрыть некому, что же ты холку морщишь передо мной?! Тебе два года за оружие светит! И дома еще обыск не делали! Неизвестно, что там обнаружится. А я уверен, что какая-нибудь гадость, типа бейсбольной биты со следами крови, или пяток патронов обязательно найдется. Тебе мент сделку предлагает. А может и не предложить. Сейчас на основании того, что имеются расхождения в показаниях, вернем обратно весь этот зоопарк в виде Рамса, Бойкота, Шила и других да «очняки» ставить будем. Художественный фильм про то, как «один фраерок четверых братков накормил»! После этого тебе в зону лучше вообще не попадать, потому как известие о том, что из-за Гоги четверо пацанов на нары попали, прилетит в колонию быстрее, чем тебя туда довезут этапом. Последний раз спрашиваю – что ты со всей этой кодлой делал у дома Морикова?
– К Морику мы приехали… – глухо произнес Гога.
– Уже лучше, – похвалил Саша. – Зачем?
– Моисей послал… – Гога замолчал, показывая всем своим видом, что проявлять перед мусорами разговорную инициативу он не собирается. Однако Макаров курил и рассматривал свою левую ладонь, словно пытаясь понять, что его ждет завтра.
– Моисей, говорю, послал…
– Я не глухой. Это у тебя что-то с памятью. Ты это уже говорил.
– Велел найти Морика и привезти к нему.
