Боб кивнул в знак согласия и стал открывать витрину. Я зашел
в лавочку и в задней комнате обнаружил старика Моралеса, он курил дешевую
сигарету. При виде меня просто расцвел.
— А, сеньор Престон! Вы нашли мою девочку? Вы меня к
ней отвезете? — И он поднялся на ноги, дрожа от возбуждения.
— Да как вам сказать… И да и нет.
— Что вы сказали, сеньор?
Мексиканец явно ничего не понимал. Глядя на этого старого
человека с доверчивым взглядом, я испытывал жгучий стыд от того, что должен был
сделать. Но иного выхода не было. Выложил ему придуманную историю о Хуаните и
ее подружке. И по мере того как громоздил ложь на ложь, становился все
уверенней. Должен же я был как-то обслужить этого Моралеса за его деньги, благо
он доверчиво внимал всем моим россказням! В детали я вдаваться не стал. Моралес
заглотнул все: и приманку и крючок. Впрочем, моя версия была вполне
убедительной. Правда, некоторое несоответствие в ней было, и я ждал с его
стороны недоуменных вопросов.
— Грациа, сеньор Престон! — сказал
мексиканец. — Очень интересно вы все рассказали. Теперь мне остается одно
— поблагодарить подругу Хуаниты, и можно будет возвращаться домой!
— Хм, боюсь, это невозможно, мистер Моралес, —
ответил я неуверенным тоном, дабы побудить его продолжать беседу.
— Почему же нет, сеньор?
— Это довольно трудно объяснить, но тем не менее
постараюсь. Видите ли, ее подружка, та, о которой я говорил, она захотела
знать, почему вдруг такой интерес к Хуаните. Она боялась, что, отвечая на мои
вопросы, может причинить неприятности Хуаните. И дала понять, что в таком
случае ничего мне не скажет, ни одного слова!
Мексиканец с восторженным видом причмокнул.
— Вот это значит настоящая подруга! Я очень рад, что у
моей Хуаниты такая замечательная подруга! Но почему это должно помешать мне
пойти поблагодарить ее?
Я придал лицу таинственное выражение.
— Когда я ей сказал, что действую по поручению отца
Хуаниты, ее это приободрило и она мне все рассказала. Но когда стал ей говорить
о вас и объяснил, что самостоятельно вы не в состоянии заниматься розысками
дочери, потому что прибыли в Соединенные Штаты тайно, без документов, девушка
испугалась. Вы понимаете, у этой девушки, у подруги Хуаниты, у нее тоже есть
отец. И он занимает высокое положение в обществе, очень высокое! Если
когда-либо вдруг обнаружится, что его дочь дружит с девушкой, которая проживает
в Америке незаконно, он рискует все потерять. Я очень, очень огорчен, мистер
Моралес, но не может быть и речи о вашей встрече с этой девушкой!
Старик в знак одобрения кивнул головой.
— Да, это настоящая дама!. Сначала она
покровительствует моей Хуаните, а потом заботится о своем отце!
— Я очень надеялся, что вы все правильно
поймете! — с жаром сказал я ему.
Затем было принято решение, что он покинет Монктон сегодня
же вечером, как только стемнеет. Я предупредил, что один из моих друзей довезет
его в машине до границы, причем в такое место, где не будет риска нарваться на
патруль. А дальше уж его дело. Старик не знал, как отблагодарить меня за все
благодеяния. Короче, все прошло как нельзя лучше, мы долго жали друг другу
руки, потом я уехал.
И отправился прямиком к себе в контору. Меня встретила
Флоренс Дигби, свежая и сияющая.
— Здравствуйте, мистер Престон! — сказала она
предельно церемонно. — Никак не ожидала увидеть вас так рано! Надо
полагать, внешность дамы не соответствует ее голосу.
— Какой дамы? Какому голосу? — удивился я, тряся
головой. — Объясните мне, мисс Дигби.
— А разве вам никто не звонил?
— Нет! Что, наконец, происходит?
— Немногим более получаса тому назад, — только что
пришла, — звонила какая-то дама и просила вас к телефону. Сказала, что
дело очень серьезное, и я ей дала ваш домашний телефон. Она сказала, что
немедленно позвонит.
Судя по всему, Флоренс сомневалась в моей искренности — Я,
наверное, уже ушел, — объяснил секретарше. — Побуду здесь немного,
может быть, она перезвонит. Думаю, бесполезно спрашивать у вас, оставила ли она
свои координаты?
— Так оно и есть. Она ничего больше не сказала. Я
позвонил Сюрпризу-Чарли. Немного покапризничав, он в конце концов согласился
отвезти сегодня же вечером старика Моралеса на границу. Едва успел повесить
трубку, как раздался телефонный звонок.
— Это она, — сказала Флоренс.
— Прекрасно! Соедините меня с ней.
Подождал несколько секунд, петом услышал женский голос:
— Это Марк Престон?
Таким голосом женщины определенного типа говорят, когда
обращаются к мужчинам. Голос нежный, теплый, многообещающий.
— Кто у телефона?
— Мистер Престон, мне надо немедленно с вами
поговорить, у меня крайне мало времени. Где мы можем увидеться?
— Подходит ли вам как место встречи моя контора?
— Если увидят вдруг, что я посещаю вас, это может быть
не правильно истолковано.
— Или слишком правильно истолковано? — предположил
я.
— Понимайте как хотите!
Голос мне кого-то напоминал. С этой женщиной я уже
беседовал.
— Знаком ли вам особняк Бахья?
— В Вест Шоре? Да.
— Квартира двадцать четыре. Я буду там через полчаса.
Это очень важно.
Несмотря на томный голос, который стал у женщины, видимо,
привычкой, чувствовалось, что она очень взволнована.
— Один вопрос, мисс незнакомка! Можете ли вы
представлять для меня хоть какой-нибудь интерес, пусть самый малый? Несколько
мгновений она помолчала, затем заявила:
— Хорошо, Раз вас это так интересует, могу кое-что
рассказать по делу Грега Хадсона.
— Значит, через полчаса, — сказал я и повесил
трубку.
Вест Шор представляет собой нечто вроде оазиса рядом с
городским пляжем. Это роскошный квартал, где проживают богачи. Здесь находятся
первоклассный отель, прекрасный охотничий ресторан, около двадцати роскошных
вилл и Бахья, особняк с дорогими квартирами, сдающимися внаем. Женщина, что
звонила мне по телефону, должна быть очень богатой или иметь такого рода покровителей.
Я склонился ко второму варианту.
Бахья сооружен у подножия скалы и отделен от дороги двумя
рядами пальм. От него несет роскошью за двадцать миль. Квартира 24 помещалась
на первом этаже справа. Я вылез из автомашины и внимательно осмотрелся. Проникнуть
в квартиру можно было лишь через окно или дверь здания, выкрашенную в
ярко-желтый цвет. Перед входом стояло немало автомобилей, небо возможно,
конечно, определить, какой из них принадлежит владельцу квартиры 24. Нажав на
кнопку звонка, я с удовлетворением подумал, что мой пистолет 38-го калибра в
кобуре под мышкой может оказаться нелишним. Дверь открылась почти сразу же.
