— Вам легко говорить, сеньор Престон! Вы забываете, что
в этом городе я никто, обыкновенная телефонная девица. Так меня называют, когда
господа в хорошем настроении. А они не всегда бывают в хорошем настроении.
Такие девицы как я, обязаны делать то, что говорят, иначе им грозят
неприятности. Серьезные неприятности. И всем на это наплевать. Так этим шлюхам
и надо, говорят в таких случаях, ничего иного они и не заслуживают. Вот что
говорят о нас люди. Вы слышали, конечно, сеньор Престон, об одной телефонной
девице в этом городе, которая ослепла? А другой плеснули в лицо серной
кислотой. Известно вам об этом?..
Изабелла говорила быстро, но внятно. У нее было время
выработать собственную философию, и я не собирался с ней спорить.
— Вы правы, я разыграла перед вами комедию, и вы ей
поверили. Мистер Свенсон тоже мне поверил. Он дал сто долларов и сказал, чтобы
на несколько дней я исчезла с горизонта.
Я не смог удержаться от смеха.
— Почему вы смеетесь?
— Да так просто! Круг замкнулся. Старик Моралес дал мне
сто долларов, чтобы я нашел Хуаниту, а Свенсон дал вам сто долларов, чтобы вы
ее выдумали!
Судя по виду Изабеллы, она отнюдь не считала забавным это
совпадение.
Я задал еще несколько вопросов, но ничего нового от нее
более не услышал. Когда же объявил, что ухожу, Изабелла словно взбесилась.
Потребовала сказать, что я решил в отношении агентов из иммиграционного
управления, ожидающих внизу в холле. А я, признаться, совсем забыл про эту
выдумку. Пришлось пообещать сказать им, что произошла ошибка. Кажется, я ее
убедил. В половине седьмого направился в «Круглый бар», улицы все были
запружены автомашинами.
Глава 13
«Круглый бар» представляет собою в плане скорее
восьмиугольник, но вряд ли разумно называть питейное заведение «Восьмиугольный
бар». Это место встречи деловых людей, в нем немало уютных отдельных кабинетов,
некоторые из них арендуются постоянными клиентами. Я спросил, где находится
кабинет Свенсона, мне предложили подняться на второй этаж. На лестничной клетке
в кресле сидел крупногабаритный тип в зеленом костюме, при моем появлении он
встал и загородил дорогу.
— Куда идете?
— В кабинет мистера Свенсона. Он назначил мне свидание.
А вы что, местный метрдотель?
— Я тут на все руки. Догадываетесь, что имею в виду?
У вас в карманах при себе нет ничего лишнего?
— Портативный миномет, если вас это интересует!
— Очень интересует. — В его руке вдруг появился
пистолет. — Лицом к стене, руки вверх!
Я повиновался. Он обыскал меня, обнаружил мою пушку, что-то
пробурчал и вытащил ее из кобуры.
— Можете обернуться. Как зовут?
— Престон, — сказал я, оборачиваясь. — Марк
Престон, ПОДХОДИТ?
— Годится. Именно это имя мне и называли. Шеф готов вас
принять.
Он подтолкнул меня вперед, провел к кабинету Свенсона и
открыл дверь. Стол был накрыт на четыре персоны, но, на мой взгляд, время было
не подходящее для чревоугодия. Свенсон сидел на стуле лицом к двери. В руке
держал «люгер». Увидев меня, расслабился немного, сунул пистолет за пояс.
— Ждали кого-нибудь другого?
— Не исключено. Входите и закрывайте дверь. Я вошел в
комнату и уселся за стол. Свет хрустальной люстры отражался в серебре столовых
приборов. Я потянул веточку петрушки из блюда с закуской, где таяли кубики
льда.
— Вы настаивали на встрече со мной, — сказал я
Свенсону, жуя петрушку. Это ему явно действовало на нервы. — Я только что
расстался с одной из ваших приятельниц. Ее зовут Изабелла.
Рот Свенсона скривился гримасой.
— Изабелла? Кто такая?
— Вопрос задан не правильно, Свенсон! В школе учат
спрашивать не «кто такая», а «кто она». Впрочем, вы ее прекрасно знаете. Это та
крошка, которую вы мне вчера вечером подослали. Но сутки назад она называлась
по-другому и выглядела гораздо толще.
— Ну и что? — рявкнул Свенсон. — У вас что,
живот от этого разболелся?
— Нет, не разболелся, я чувствую себя прекрасно. Чего
не скажешь о подлинной Хуаните. Ведь это ваша вина, а, Свенсон? Вот она где,
разгадка тайны! Вы убили Хуаниту и теперь готовы истребить всех жителей города,
лишь бы выйти сухим из воды, не так ли?
— Совсем спятили! — пробормотал он. — Вы,
Престон, совсем спятили! Если воображаете, будто я прикончил Хадсона и Хартли,
значит, у вас совершенно шарики за ролики зашли.
Я взял еще веточку петрушки и потыкал ею в сторону Свенсона.
— Ваша взяла, Свенсон. Вовсе я так не считаю, будто вы
— убийца. Может быть я малость и спятил, но не настолько все же, чтобы являться
к вам сюда словно младенец, если бы считал вас убийцей. Впрочем, хватит
говорить обо мне. Поговорим лучше о вас. Почему вдруг понадобилось так срочно
меня видеть, зачем вся эта артподготовка и кого вы еще ждете в гости?
Свенсон потрогал «люгер», словно хотел удостовериться, что
он на месте.
— А разве вы не догадываетесь? Мы ожидаем Смайноффа.
— Почему?
— А он заявил, что намерен меня прикончить. Вот почему.
Это начинало становиться интересным.
— Прикончить вас? А чего ради?
— Этот тип совершенно трюхнулся. Когда Хартли пришил
Хадсона, он…
— Стоп, стоп! — я жестом остановил его. — Не
так быстро. Начнем сначала. Так вы говорите, что Хартли ликвидировал Грега
Хадсона?
— Ну разумеется! Я думал, вы в курсе. После встречи с
вами Хадсон предупредил Хартли. Он хотел смыться из города и нуждался в
деньгах. Сначала Хартли отнесся к этому спокойно. Но потом вы явились в
контору. Он решил тогда, что Хадсон становится опасным. Если бы полицейские
сцапали этого парня, он не задумываясь выложил бы все, что знает. Только вы
расстались с Хартли, как тот помчался к Хадсону. И прикончил его.
Я решил съесть еще веточку петрушки.
— Скажите, пожалуйста! Стало быть, дело можно считать
закрытым! Избавившись от Хадсона Хартли всю ночь прорыдал в свою подушку. А
наутро отправился к себе в контору и, мучимый угрызениями совести, решил
покончить с собой. Воткнул себе в спину кухонный нож. Засим занавес!
— Очень смешно! — ухмыльнулся Свенсон. — Нет,
все было не так! У Смайноффа нервы не выдержали. С такими придурками никогда
нельзя дело иметь. Тратишь уйму сил и энергии, чтобы создать серьезное
предприятие, а потом из-за какого-нибудь недоноска все идет прахом!
