Если бы не чутье листоноши, валяться бы Поште с разорванным горлом и вырванной печенью. Но – успел. Почуял. Обернулся. И встретил летящего в прыжке морлока из двух стволов.
Странно, но того это не остановило! Заряд картечи из двух резаных патронов оторвал морлоку руку и часть плеча, изувечил лицо, выбил оба глаза – но бледнокожий мутант, рухнувший на пол в лужу собственной крови, еще трепыхался и пытался ползти к Поште, скаля кривые клыки.
Тратить патроны Пошта не стал: достал верный охотничий нож – кизляровский «Байкер», обошел покалеченного морлока сзади, схватил того за волосы, оттянул голову назад – и полоснул клинком пониже кадыка.
Морлок захрипел, в потолок ударил фонтан черной крови, и мутант сдох.
Пошта вытер нож, спрятал его обратно в ножны на голени, перезарядил дробовик и задумчиво оглядел труп морлока.
Несчастный людоед был одет в серый выцветший камуфляж. На нашивке над левым нагрудным карманом значилось: «Мичман Завирулько».
Военный моряк. Вот оно что! Морлоки – это аборигены объекта 825ГТС, моряки военно-морского флота!
Укрылись здесь от Катаклизма, значит. А впоследствии – мутировали. Скатились по эволюционной лестнице до людоедства, утратили человеческий облик. И стали жрать балаклавцев. А те – отстреливать морлоков. Закономерный конец для изолированной колонии выживших. Рано или поздно все общины сталкиваются с подобным. И – либо вымирают в неравной схватке с мутантами, либо ищут другие пути развития. Выживание человечества – только в сотрудничестве одних выживших с другими выжившими. Изоляция – путь к гибели.
От философских рассуждений Пошту отвлек странный звук, доносившийся из-за разобранной потолочной панели. Не звук даже – эхо, смутно напоминающее… ну да, треск радиопомех.
Листоноша закинул дробовик за спину, подпрыгнул, вцепился в каркас подвесного потолка и подтянулся, заползая в узкую, заросшую пылью и паутиной щель. Тут звук был слышен отчетливее и действительно смахивал на шорох работающей рации. Пошта вытащил ракетницу и пополз по-пластунски в сторону источника звука.
Вскоре дорогу ему преградила стена камня, и пришлось разбирать панель потолка и спрыгивать вниз. Куда он заполз, превратившись в потолочную крысу, оставалось только догадываться. Треск радиопомех смолк, уступив место… мелодии? Вряд ли, откуда тут взяться музыке… Но больше всего это смахивало именно на мелодию.
Пошта огляделся. Окольный потолочный путь привел его в помещение с тускло мерцающими лампами на стенах и прогнившим деревянным паркетом на полу. Наличие света означало одно из двух: или рейд морлоков был успешно отражен, или тут была своя, автономная система электропитания. Второе было более вероятно, так как помещение смахивало на штаб. Или, на крайний случай, радиорубку. А таким местам положен как минимум аварийный дизель-генератор.
– Ну-с, что у нас тут? – пробормотал Пошта, осматриваясь.
Комната, два на пять метров. С одной стороны – массивная дверь, не заперта и даже слегка приоткрыта. Если слух не подвел листоношу, за дверью – источник странных звуков. С другой – дверь когда-то была, но выбита чудовищной силы взрывом кумулятивного заряда. В комнате из мебели – стол и стул, прогнившие, из трухлявого дерева. Явный «предбанник», место сидения вечного дежурного. Ага, вот и скелет под столом.
А еще под столом была кобура (пустая) и кнопка (нажатая). Словно покойник вдавил ее перед смертью – а она так и осталась в положение «вкл».
«Интересно, что же она включает?» – подумал Пошта, и ответ не замедлил явиться сам собой. Наверное, сработали невидимые емкостные датчики движения – и из-под спринклеров под потолком повалил желтоватый газ. Пошта мигом надвинул на лицо маску противогаза, но без толку – газ, похоже, был каким-то аналогом иприта, отравляющее вещество кожно-нарывного действия: хоть капля попадет на кожу или, не дай бог, на слизистую – и все, пиши пропало, даже листоноше настанет каюк.
Пошта стремительно метнулся к приоткрытой двери. Газ постепенно заполнял помещение.
Быстро сориентировавшись, Пошта попытался закрыть тяжелую дверь, но это оказалось не так-то просто. Изъеденные ржавчиной, простоявшие несколько десятков лет без надлежащего ухода, дверные петли визжали, словно испуганные крысы. Металлическая обшивка крошилась под пальцами листоноши в мелкую труху, которая моментально забила воздушные фильтры противогаза. Чувствуя, что еще чуть-чуть и он лишится сознания, Пошта из последних сил надавил всем корпусом на упрямую железку. Что-то хрустнуло, и дверь наконец-то закрылась. Скинув бесполезный противогаз, листоноша схватился обеими руками за обруч дверного засова и провернул его пару раз влево. Внутри двери что-то заскрежетало.
– Надеюсь, я смогу потом тебя открыть… – Пошта устало прислонился лбом к теплому металлу двери, чувствуя, как пот градом льется ему за шиворот. Листоноше пришлось сделать не меньше десяти глубоких вдохов и выдохов. Немного помогло: исчезла противная слабость в ногах, а окружающие предметы перестали двоиться.
Окончательно успокоившись, Пошта приступил к осмотру помещения. Пункт связи в балаклавском бункере заметно отличался от тех, что листоноше доводилось видеть прежде. Как правило, это были небольшие комнаты, обставленные по минимуму: стол, пара стульев, стеллаж с документами и громоздкое оборудование, давно пришедшее в негодность. Здесь же все было совсем по-другому. На противоположной от входа стене располагался огромный экран, ныне погасший и покрытый толстым слоем пыли. В центре помещения выстроились в шахматном порядке пять столов, на каждом из которых стоял маленький телевизор и дощечка с маленькими кнопками. Да это же компьютеры! Если Пошта сможет доставить хоть один из них в Джанкой, то ребята из научного отдела его на руках носить будут пару недель, не меньше. Ведь оборудование, находившееся во время Катаклизма в подземных укреплениях, до сих пор функционировало, и запчасти от этих компьютеров могут принести немало пользы для клана Листонош.
– Так-так-так. Кого же из вас мне выбрать? – на несколько минут Пошта забыл об идущей за закрытой дверью кровопролитной схватке между морлоками и карательным отрядом балаклавцев. На первый взгляд все пять аппаратов были в хорошем состоянии, лишь серый пыльный налет да бурая плесень портили общее ощущение их целостности.
Вспомнив занятия в классе прикладной механики и наставления мастера Ступицы, листоноша отсоединил провода, ведущие от монитора к системному блоку, а затем провод электропитания и клавиатуры. Еще к серой коробке компьютера было присоединено странное устройство, похожее на располовиненную грушу с колесиком посередине. Решив, что лишней она не будет, Пошта засунул пластмассовый фрукт в боковой карман.
И тут на маленьком экране что-то мелькнуло. Затрещала одна коробочка, загудела вентилятором другая, и на прибитом пылью стеклянном ящике появилася фраза:
«Установить соединение? Y – да, N – нет, A – отмена».
Повинуясь внезапному порыву, Пошта нажал клавишу с символом «Y». В ответ на это компьютер мягко заурчал, а на экране монитора побежали столбцы букв и цифр. Естественно, Пошта не мог разобрать или запомнить не единого слова, ведь даже если бы он знал прикладную механику на «отлично», уследить за этим мельтешением было физически невозможно.
