— Ни то, ни другое, — улыбнулся Столяров. — Что-то вроде доверительной беседы, разумеется, без протокола. Кстати, имя моего коллеги — Задорожный Валерий Иванович.
Он показал рукой на здоровенного мужика с коротко стриженной круглой головой и тяжелой челюстью профессионального боксера.
— В таком случае, при нашей доверительной беседе будут присутствовать сотрудники адвокатской конторы «Саморуков и партнеры». Нет возражений? Тогда я сделаю звонок.
Радченко вытащил из кармана мобильник. Но Задорожный, склонив голову набок, выразительно поморщился.
— Дмитрий Олегович, нам известно, что вы хороший адвокат, партнер солидной фирмы. И ваши коллеги не дадут вас в обиду. Но их присутствие при нашей беседе навредит лично вам. Разговор доверительный, но могут всплыть некоторые факты… Словом, лишние люди ни к чему.
— Так просто человека на улице не задерживают. У вас должны быть…
— Мы не оперативники, чтобы крутить вам руки, укладывать на асфальт и устраивать шмон, — Столяров поморщился. — Мы офицеры контрразведки, серьезные люди. И разговор серьезный. Если вы настаиваете на том, чтобы были выполнены все процессуальные тонкости, будь по-вашему. Через час у нас на руках будет ордер на ваше задержание. И мы проведем его по всем правилам прямо в вашей конторе. На глазах сослуживцев и клиентов. Вашему начальству не понравится, что партнер фирмы вляпался в темное дело.
— Сразу на Лубянку поедем? — сдался Радченко.
Ехать пришлось не в центр города, а в здание межрайонной прокуратуры, находившееся в трех кварталах от ресторана. «Волга»зарулила во внутренний двор кирпичного здания старой постройки. Радченко и его спутники вошли в помещение через служебный вход, по черной лестнице поднялись на третий этаж. В просторном кабинете, выходившим окнами во двор, дядю Диму усадили за стол для посетителей, разрешили курить и даже предложили стакан минералки. Столяров положил на стул кожаную папку на «молнии», уселся на подоконник. Задорожный устроился на стуле напротив адвоката и начал с места в карьер.
— На днях вы посетили приемную ФСБ на Кузнецком, — сказал он. — Точнее попросили случайного ханыгу бросить в ящик письмишко. Это послание нас заинтересовало.
— Но как вы вычислили меня? — удивился Радченко. — Кажется, в письме не было моей визитной карточки. И обратного адреса.
— Это вопрос техники, — в голосе Задорожного прозвучала нотка торжества. — Все гораздо проще, чем вы думаете. Так вот… Письмо анонимное, отпечатано на принтере. В нем некий неустановленный человек сообщает, что на стоянке в районе Волгоградского проспекта стоит фургон с комплексами ПЗРК. И за оружием должны прийти его хозяева. Подозреваемых можно взять на месте. В связи с этим у нас к вам несколько вопросов. Письмо составили вы? Только не тратьте время на вранье.
— Нет, не я, — покачал головой Радченко. — Я его читал. Сам запечатал его в конверт. Сам принес на Лубянку. Вот и все.
— Вопрос второй. Кто написал письмо? — молчание затягивалось, и Задорожный сам ответил на вопрос. — Некто Александр Бобрик. Автослесарь и заядлый мотоциклист. Теперь задавайте свои вопросы. Я хочу чтобы между нами возникло что-то вроде доверия. Без этого нельзя.
— Как вы узнали о Бобрике?
— Некоторое время назад на границе Московской и Рязанской областей в заброшенном сенном сарае произошло то ли убийство, то ли большая драка. Точно сказать не можем, потому что трупы на мете происшествия не обнаружены. Бобрик и его покойный друг Гудков стали свидетелями этой заварухи. О случившимся они сообщили в поселковое отделение милиции. А менты не захотели вешать на себя тухлое дело. Так бы его и замяли. Но вечером того же дня в отделение явились два неустановленных следствием мужика, избили дежурного, забрали заявление свидетелей и скрылись. Тут уж менты не захотели ничего скрывать, обратились в прокуратуру. И так дошло до местного управления ФСБ. К рапорту приобщили одну пластиковую штуковину, похожую на клемму аккумулятора. Один из ментов нашел ее в том самом сенном сарае. Это деталь от электронного планшета ПЗРК. Дело оказалось у нас, в центральном аппарате ФСБ, а тут еще ваша анонимка подоспела. Теперь понимаете?
Радченко неопределенно хмыкнул.
— Впрочем, Бобрик наверняка пересказал вам эпизод во всех деталях, — встрял в разговор Столяров. Он спрыгнул с высокого подоконника и стал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину, как зэк на тюремной прогулке. — Или я ошибаюсь?
— Ошибаетесь, — покачал головой Радченко. — Бобрик сказал, что влип в паршивую историю. И попросил бросить конверт в ящик. Детали мне неизвестны. Я прочитал письмо и не задал ни одного вопроса. Хотя Бобрик, наверное, думал, что я проявлю заинтересованность. Но мне не нужна чужая головная боль. Своей хватает. Я и так много сделал для парня. Вот письмо принес. Подставился из-за него.
— Где он сейчас?
— Не знаю. Сказал только, что на время отчалит из Москвы. Я не приставал с вопросами.
— В компании мотоциклистов, где тусуется Бобрик, вы самый умный и образованный человек, — сказал Задорожный. — Вы юрист, человек с положением в обществе, с жизненным опытом. Неужели парень не обратился к вам за советом? Даже не спросил, как ему поступить в этой ситуации?
— Мы с Сашкой не товарищи, просто здравствуй — и до свидания. В своем письме он все рассказал о фургоне. На мой взгляд, вам остается только ждать. И задержать подозреваемых, когда они появятся на автостоянке.
— Ждать у моря погоды — самое неблагодарное дело, — Столяров снова уселся на подоконник и закурил. — Мы должны выяснить, что знает ваш Сашка, чем забита его башка. Он может описать внешность преступников, дать какие-то наводки. Мало ли что… И не факт, что заинтересованные лица припрутся на эту гребаную стоянку. Итак, где сейчас Бобрик?
— Клянусь всем святым, — без понятия.
Радченко артистично прижал руки к сердцу. Говорить правду ему было всегда труднее, чем врать. Куда девался Бобрик и Ленка не знал никто. На вчерашнюю встречу у «Водокачки»не приехал ни Сашка, ни Рыбников. Мобильник Бобрика не отвечал. Сегодня Элвис поедет в лесничество, возможно, прояснит ситуацию. Но пока полный туман.
— А если немного подумать? — Столяров раздраженно постучал ребром ладони по краю подоконника. — Не хочется ловить вас на слове, как мальчишку.
— Я сказал все, что знаю, — сухо ответил Радченко. — И добавить больше нечего.
Глава двенадцатая
— Возможно, я скажу то, что вам знать не следует, — Майор Столяров подошел к столу, глотнул воды из стакана и похлопал дядю Диму по плечу. — Но разговор у нас доверительный. Убежден, что за стены этого кабинета информация не выйдет. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаетесь, — Радченко посмотрел на часы. Он безнадежно опоздал на встречу с клиентом, такие фокусы — это не фирменный стиль солидный адвокатской конторы, это уже черти что. — Я буду нем как рыба.
