Колчин не стал дожидаться неприятностей. Он рванулся к Гене, резко выбросил вперед правую ногу и ударил противника внутренним ребром подошвы в голень. Одновременно Колчин захватил обеими ладонями руку телохранителя, которую тот засунул под куртку. Гена, превозмогая боль в ноге, хотел оттолкнуть Колчина. Выдернул из-под куртки руку, не выпустившую оружия. Колчин провел болевой прием. Выкрутил кисть, с силой надавил большими пальцами на основание мизинца.
Гена закричал, стал разжимать пальцы. Пистолет полетел на пол. Правым коленом Колчин ударил телохранителя в пах. Гена сделал глубокий вдох и забыл выдохнуть. Показалось, что комната перевернулась перед глазами, Гена опустился на колени, опустил руки, зажал ладони бедрами.
Колчин размахнулся, справа и слева съездил Гене по физиономии. Это были сокрушительные жестокие удары, телохранитель «поплыл», теряя сознание, увидел, живописную картину: огромная бабочка взмахнула огненными крылышками. Бабочка улетела в темноту, Гена боком повалился на пол. В падении он разломал плечом журнальный столик. Раскололась пополам стеклянная столешница, стаканы покатились по полу.
События развивались так стремительно, что Тарасенко не успел опомниться. Несколько секунд он стоял столбом, отстранено наблюдая за расправой над Геной. Наконец, он пришел в себя, бросился вперед и налетел на кулак Колчина. Удар прошел верхнюю челюсть по касательной, даже не причинил боли. Тарасенко отскочил в сторону, оскалил зубы и зарычал, как зверь. В эту минуту он был готов перегрызть горло противника.
Пистолет лежал на полу, оставалось лишь нагнуться и поднять его. Но Тарасенко сообразил, что сейчас делать этого нельзя. Если он наклонится, то получит ногой в лицо. Надо бы по другому… Колчин попятился к окну.
– Ну, сука, ты труп, – прошипел Тарасенко.
Он наклонил корпус, бросился вперед, нырнул под удар. Кулак Колчина пролетел над макушкой. Тарасенко мертвой хваткой вцепился в рукава Колчина, сковал его движения, лишил возможности размахнуться, провести еще один прицельный удар. Колчин хотел вырвать руки, но ничего не получилось, Тарасенко завладел инициативой.
В молодые годы он увлекался борьбой, считал себя знатоком рукопашного боя и свято верил, что в драке может запросто свалить любого противника. Находясь в заключение, среди старых рецидивистов и бандитов новой волны, Тарасенко подсмотрел и взял на вооружение много подлых приемчиков, которые не раз пригодились впоследствии, в вольной жизни. Сейчас Тарасенко, вцепившись в рукава противника, тянул его к себе, сокращая дистанцию.
Он хотел выгадать момент, отвести голову назад и ударить Колчина лбом в переносицу. Ис11ход драки решал всего один удар. А дальше, когда парализованный болью противник опустится на колени, Тарасенко одновременно с двух рук ударит ему по ушам, чтобы лопнули барабанные перепонки.
Колчин старался уйти, пятился, отступал, но сзади была стена, пространства для маневра не осталось. Тарасенко отвел голову назад. Еще секунда, и все будет кончено. Но тут Колчин сделал большой шаг левой ногой назад и вправо, потянул Тарасенко за собой. В тот момент, когда Тарасенко наступил на правую ногу, Колчин сделал резкий рывок руками и корпусом влево, качнул противника за плечи, бросил через выставленную вперед ногу.
Подметки Тарасенко оторвались от пола, в полете он перевернулся через спину, упал на бок. И тут же получил два увесистых пинка по почкам. Потеряв ориентировку, он встал на четвереньки, пополз к двери. Колчин шагнул вперед, поднял с пола пистолет и опустил его в карман пиджака. Тарасенко схватился за ножку кресла, поднялся на ноги. У него еще оставался маленький, призрачный шанс на победу. Но кулак Колчина уже просвистел в воздухе, въехал в верхнюю челюсть.
Тарасенко выломал спиной стойку бара, влетел в полки с бутылками. Взмахнув руками, как крыльями, посудины со спиртным полетели вниз. Обмякнув, Тарасенко опустился на пол, сел, широко расставив ноги, привалившись спиной к холодильнику.
Колчин подошел к нему, приставил ко лбу ствол пистолета.
– Ну, порезвились немного, и хватит. Теперь рассказывай, – большим пальцем Колчин взвел курок. – Как настоящее имя Петера?
– Его фамилия Петров, – Тарасенко икнул. – Отсюда и эта кликуха – Петер. Зовут его Михаил.
– Чем он занимается?
Тарасенко не рискнул соврать. – Он отстирывает грязные деньги, – сказал он. – На меня в Праге работает несколько сотен девочек из России и Украины. Работают в основном на улицах или в дешевых гостиницах и мотелях. Каждый вечер курьеры собирают выручку. К концу месяца у меня образуется несколько мешоков грязного нала. Но в Европе нельзя сделать ни одной крупной покупки на грязные деньги. Нужны декларации о доходах и еще куча всяких бумаг. Бабки надо отстирать. Но и отстирать деньги в Европе очень трудно. Не то, что в России. Ну, Петер за свой процент помогает сделать деньги чистыми.
– Конкретнее.
Тут Колчин отступил на шаг, обернулся назад. Лежавший на полу Гена стал оживать. Он зашевелился, сел, прислонился спиной к дивану и обхватил обеими руками голову.
– Так и сиди, – приказал Колчин. – Дернешься – получишь пулю.
– Я не дергаюсь, только башка раскалывается.
Гена поднял руки кверху и окаменел, боясь совершить лишнее неосторожное движение. Колчин снова шагнул к Тарасенко.
– Продолжай.
– Петер переправляет грязный нал в Россию, там его оприходуют в одном из банков. В каком именно – не знаю. Ну, две-три банковские операции – и деньги чистые. Затем по фиктивным контрактам бабки перекачивают обратно в Европу. Вот и весь фокус.
– Давно ты с ним работаешь?
– Около двух лет. Он меня ни разу не кинул. Но в последнее время Петер…
Тарасенко прикусил язык. Черт, он сболтнул лишнее.
– Что Петер, договаривай. Ну.
– Поговаривали, что Петер полгода назад он начал крупное дело. Он договорился с московскими и питерскими оптовыми покупателями наркоты. И хотел двинуть туда партии кокаина. Кока приходит из Латинской Америки в Европу. А дальше в Россию. Вроде пару раз все прошло удачно, а на третий раз сорвалось. Таможенники арестовали всю партию дерьма. Это только слухи.
– Откуда взялся этот Петер?
– У нас такие вопросы задавать не принято.
– Где его найти?
– Он сам меня находит, – ответил Тарасенко. – Тридцатого числа каждого месяца он звонит, потом присылает человека забирать деньги. Через три-четыре недели бабки переводят на счета моих фирм в «Прагобанке». Больше я ничего не знаю.
– Если ты соврал, мы еще встретимся, – мрачно пообещал гость.
Дело кончилось тем, что Колчин подошел к Гене и так вмазал ему по морде, что вырубил одним ударом. Затем вернулся к Тарасенко, влепил ему тяжелую зуботычину, бросил на пол пистолет и ушел.
Глава четвертая
Тарасенко лежал на спине в вино-водочной луже, среди бутылочного стекла, осколков зеркала и стеклянных полочек. Рубашка и волосы пропитались хмельной влагой, голова кружилась. Кровь сочилась из разбитого носа, а в глотке застрял сладко соленый комок. Тарасенко хлопал глазами и медленно приходил в себя после глубокого нокаута.
