– Поедем, когда поговорим.
Радченко взял бутылку с водой и сделал несколько жадных глотков. Стас, не дожидаясь уточняющих вопросов, сказал:
– Сколько себя помню, увлекался всякими необычными штуками вроде гипноза. «Практикум гипнотизера» – моя настольная книга. Еще когда учился в школе, откладывал каждый грош, чтобы брать уроки у одного старика. Он жил на Манхэттене, в Китайском квартале. Родился там – и за всю жизнь ни разу не побывал на родине, даже за пределы Китайского квартала выходил всего три-четыре раза. Он, кажется, не знал, что где-то рядом есть большой человеческий мир. И где-то за океаном существует большой Китай. При жизни у него было много родни, но он умер одиноким и очень старым, потому что пережил всех близких родственников. Все его уроки я пересказать не смогу, времени не хватит.
– Ты коротко, – сказал Радченко.
– Вот хотя бы: ты решил показать какой-то фокус большой аудитории. В этом случае номер надо готовить. Нужна специальная аппаратура, куча ассистентов и все такое. Короче, это не для нас. Если фокус показываешь двум-трем друзьям, готовить ничего не надо. Проще ввести их в состояние гипноза и заставить поверить в то, что все происходящее – чистая правда. Вот ты, Алла, последний раз получила на раздаче девятнадцать очков. Тебе надо было открываться. Но вместо этого ты берешь еще одну карту. И получается перебор. Тебе кажется, что решение ты приняла сама, на самом деле все сделал я. Вместо карт ты смотрела на мой блестящий карандаш, а я тем временем внушил тебе мысль, что надо взять еще одну карту. И ты это сделала.
– Это как же?
– Вот эта блестящая книжечка в моей руке и металлическая хромированная ручка отвлекают твое внимание, не дают сосредоточиться на игре. – Гуляев перевернул листки записной книжки, на которых не было ничего записано. – Они же служат средством, которое помогает ввести человека в состояние прострации. Врач, вводя вас в гипнотическое состояние, водит хромированным шпателем или молоточком из стороны в сторону, заставляя смотреть на этот молоточек. А сам вслух отдает команды: закройте глаза, усните. Я пользуюсь записной книжкой или хромированным карандашом. А мысленно отдаю команды. Понятно? Ну, если бы я мог научно объяснить и обосновать свои действия, то получил бы Нобелевскую премию. Или еще какую-нибудь. Но я не могу. Я сложно объясняю, а на самом деле все очень просто.
– И все-таки я не понимаю…
– Что тут понимать? – улыбнулся Гуляев. – По телевизору нам с утра до вечера внушают, что черное – это белое, а белое – черное. Врут, врут и снова врут. И мы почему-то верим. Хотя не под гипнозом и еще не утратили способность думать самостоятельно. То есть утратили, но еще не полностью.
– Меня нельзя ввести в состояние гипноза, – сказала Алла. – Так сказал один врач, светило медицины.
– Да, есть люди, которые не поддаются гипнозу, – кивнул Гуляев. – Но их меньшинство. А то медицинское светило пусть устроится на работу дворником. По картам мы тебя уже проверили, можно еще раз попробовать.
Радченко обернулся назад, наблюдая за происходящим. Гуляев повертел в руках свой блестящий блокнот и ручку в металлическом корпусе. Нахмурил лоб, будто вспомнал что-то и не мог вспомнить.
– Сделаем так. Дима продиктует любое предложение, что придет в голову. А ты его запишешь на бумаге.
Алла взяла блокнот и ручку.
– Диктую, – сказал Радченко. – Пиши: «Тогда были другие времена, и мы были молоды». Все, точка.
Гуляев взял блокнот из рук Аллы, не закрывая, и положил его на сиденье надписью вниз.
– Итак, все произошло на твоих, Дима, глазах, – сказал Стас. – Ты продиктовал предложение, Алла записала его. Но скажу сразу: она находилась в состоянии гипноза. Чтобы ввести Аллу в это состояние, у меня практически не было времени. Ну, несколько секунд не в счет. Тем не менее я это сделал. Теперь посмотрим, что получилось. Исходное предложение: «Тогда были другие времена, и мы были молоды».
Стас перевернул блокнот, вложил его в руки Радченко:
– Читай. Узнаешь почерк?
– Читаю. «Вранье, что деньги не пахнут. Эти деньги пахнут. И пахнут плохо».
Минуту все молчали, переглядываясь. Радченко пролистал блокнот с первой до последней страницы, но не увидел других записей. Затем записную книжку изучила Алла. Она покачала головой и внимательно осмотрела хромированную ручку, пощелкала кнопкой.
– Почему ты не продаешь пылесосы или автомобили? – спросил Радченко. – У тебя были бы самые высокие комиссионные в Америке.
– Человек выйдет из состояния гипноза и на следующий день вернет мне пылесос, – вздохнул Стас. – А за все эти штучки меня выгонят с работы. Поэтому интерес к гипнозу у меня чисто научный.
– В таком случае деньги, выигранные у Аллы, придется вернуть.
Гуляев улыбнулся и полез за бумажником.
* * *
Начальник следственного управления Николай Богатырев посмотрел на Девяткина с живым интересом, будто не поверил тому, что услышал. И на всякий случай переспросил:
– Значит, ты предлагаешь задержать Солода?
– Совершенно верно, – кивнул Девяткин. – Пока он не смылся за границу. Он сможет жить припеваючи где-нибудь на Багамских островах. Оттуда через подставные фирмы будет управлять своими активами в России и считать растущую прибыль. Предлагаю задержать его согласно закону на три дня. За это время мы сможем провести обыски в загородном доме Солода и его московских квартирах. По истечении трех дней мы предъявим ему официальное обвинение в организации убийства.
– Интересно. – Богатырев нарисовал на листке блокнота пару каракулей. – Я просмотрел твои бумаги. Все в порядке, концы с концами сходятся. Но не забывай, кто такой Солод. Мы не уличного воришку ловим. Не забывай о его деньгах и связях. И теперь я задам вопрос. Это очень простой вопрос и одновременно очень важный. Итак: ты уверен, что с такой доказательной базой мы сумеем его прижать?
– Собранных доказательств на троих хватит. – Девяткин раскрыл папку разыскного дела. – Вот некоторые полностью доказанные факты, на которых будет строиться обвинение. В парке возле ветеринарной академии найдено тело молодой женщины Веры Панич. На самом деле женщина убита в поселке Апрелевка. Ее тело перевезли в парк, где любила гулять жена Солода Алла. В покойной женщине Солод опознает свою жену. Тело Панич кремируют. Солод наследует деньги жены, ценные бумаги и недвижимость.
– Корыстный мотив очевиден, – кивнул Богатырев.
– Следствие располагает доказательствами того, что была убита и кремирована не жена Солода, а случайная женщина. Беда Веры Панич в том, что она была очень похожа на Аллу Носкову. Настоящая жена Солода в это время находилась в гостях у отца, который постоянно проживает в Америке. Алла поспешила вернуться в Москву, ходила по инстанциям, пытаясь доказать, что жива, а не мертва. Ситуация выглядит комичной, но на самом деле все очень серьезно. Дело осложняется тем, что документы Аллы пропали в Америке. Она въехала в Россию по справке, полученной в консульстве. В милиции, куда она обращается, Аллу приняли за сумасшедшую.
