Конечно, есть шанс подыскать место в конкурирующем издании, а ее муж мог бы возобновить работу бухгалтером на полный день, но вряд ли ей удастся так быстро найти адекватную замену, тем более что ни она, ни ее муж не располагали удобным маленьким диванчиком, на котором можно спокойно переждать тяжелые обстоятельства…
Прежде чем продолжить расследование, нужно как следует подумать. Впрочем, ей же запретили вообще думать о нем!
Она должна была последовать совету шефа редакции: оставить это дело и заняться чем-то другим.
К тому же Снайдер привел аргумент, о котором она в запале поиска не подумала. Ее патрон был недалек от истины, когда намекнул, что ботинок в кровати, возможно, был лишь фантазией старика, и, следовательно, ее заключения основаны на шатком домысле.
И все же…
В этом деле оставались кое-какие неясности, она чувствовала это.
Недоверие и тревога не покидали молодую журналистку, поэтому в полдень она положила пресловутые снимки в свой портфель и приняла решение: во избежание риска она отвезет их в камеру хранения на автовокзале, расположенном неподалеку от редакции газеты. Как знать, возможно, эти фотографии однажды пригодятся, если, несмотря на серьезное предупреждение начальника, она решит продолжить расследование.
Выйдя из редакции, она еще не вполне отрешилась от размышлений, поэтому даже не посмотрела по сторонам, прежде чем перейти дорогу. Долгий пронзительный гудок клаксона вывел ее из задумчивости. Она в панике поглядела налево и обнаружила старенький «форд-мустанг», мчавшийся в ее направлении на большой скорости.
Она инстинктивно отскочила назад и оказалась отброшенной на тротуар. Машина пронеслась буквально в паре сантиметров от нее. Николь, ошеломленная, была не в силах подняться. Еще секунда, и машина раздавила бы ее!
Она даже не выругалась вслед владельцу «мустанга», который вел себя по-хамски, даже не подумал остановиться, чтобы принести извинения или хотя бы осведомиться о ее состоянии.
Падая, Николь выронила портфель. Она уже намеревалась подобрать его, но к нему наклонился молодой человек, японец с наголо бритой головой в черном тренировочном костюме. Журналистка подумала, что тот хочет из вежливости подать ей портфель. Однако он развернулся и пустился наутек, подло воспользовавшись ее несчастьем.
– Грязная сволочь! – закричала она. – Отдай мой портфель! – Вскочив на ноги, она бросилась его догонять с воплем: – Держите вора!
На пути странного воришки оказалась пожилая дама, чьи щеки пересекали две глубокие длинные морщины. На ней был старый серый плащ от дождя, что было странным, так дождя не предвиделось и небо было идеально чистым. Нелепый наряд довершали большие темные очки, сидевшие на довольно крупном носу, и бледно-розовая фетровая шляпка, скорее несуразная, поскольку кое-как удерживалась на длинных белых волосах (они были прямые и жесткие, наверное, крашеные).
Услышав зов о помощи, она обратила внимание на молодого человека, бежавшего в ее сторону с портфелем в руке, и в тот момент, когда он с ней поравнялся, смелая старушка ловко поставила ему подножку.
Молодчик растянулся во весь свой рост, но не выпустил портфель, словно дорожил им пуще зеницы ока, а может, сказывалась профессиональная воровская хватка. Он легко вскочил на ноги и продолжил бегство. Пожилая дама попыталась его догнать, но разница в возрасте и скорости, конечно же, была не в ее пользу, и несколько секунд спустя она, запыхавшись, остановилась: вор уже скрылся за углом.
Николь тоже остановилась, раздосадованная и обессиленная. Она была просто в ярости: у нее украли портфель, к тому же она, падая, здорово ушиблась. В общем, дивное выдалось утро!
Николь хотела поблагодарить пожилую даму за старания, но ту как ветром сдуло. Однако Николь не могло померещиться, она точно видела, как кто-то отважно сбил беглеца с ног, а затем бросился за ним вдогонку.
Она огляделась вокруг, выждала несколько секунд, но, так и не найдя пожилой дамы в бледно-розовой шляпке, прекратила поиски.
«И все же это странно», – подумала она.
Она снова почувствовала легкую боль в левом бедре, нагнулась и увидела, что при падении здорово порвала брюки. Оторвавшийся лоскут свисал, обнажая тело и черные плавки.
– Черт! Вдобавок этот болван удрал с моими фотографиями!
Конечно, она их отсканировала, а значит, могла снова отпечатать, когда пожелает, но все же ей казалось, что оригинальные снимки имели большую ценность.
Николь сообразила, что не может вернуться на работу в драной одежде. Придется заехать домой. Этого только недоставало на фоне всех ее отлучек, связанных с расследованием!
Снайдера вряд ли обрадует ее опоздание с обеда: он наверняка решит, что она плевать хотела на его предупреждение и нахально продолжила свое расследование.
И тут она подумала о Роджере…
Утром она оставила ему машину, потому что ему хотелось отправиться на предполагаемое место действия своего романа. Это хороший знак! Бог воздал ей за милое отношение к просьбе мужа оставить ему автомобиль. Вначале она подумала, что это еще один предлог, чтобы шататься без дела! Но затем сменила гнев на милость.
Теперь Роджер бесспорно мог оказать ей маленькую услугу и привезти какие-нибудь джинсы. И потом, это избавит ее от необходимости рассказывать в редакции о невероятном происшествии.
Она направилась к ближайшему ресторану, собираясь позвонить оттуда. К счастью, мелкий воришка, прихвативший портфель, не позарился на крошечную сумочку из черной кожи, которую она носила на ремне через плечо, там лежал бумажник и все кредитные карточки. В конце концов, ей еще повезло в подобной ситуации!
Она взяла монетку, набрала домашний номер и выждала семь или восемь гудков, перед тем как положить трубку. Иногда ее муж отвечал не сразу или совсем не брал трубку, так как был поглощен своей работой.
В ресторан вошел посетитель, мужчина лет сорока, в мешковатом костюме. Его взгляд просто прилип к спине Николь. Его глаза слегка расширились, в них сквозило явное удовольствие.
– Хочешь сфотографировать мою задницу? – бросила она.
Он отвернулся и поспешил пройти в зал. Тут только Николь вспомнила о разорванных брюках, что объясняло интерес посетителя. Чтобы не привлекать внимания, она повернулась спиной к стене.
Она снова набрала собственный номер: быть может, она в спешке ошиблась. На этот раз линия была занята. Это было ужасно, но, по крайней мере, это означало, что ее муж дома, а не ушел за покупками… или выпить кофе в «Ньюз-кафе»!
Уже многие годы это бистро являлось самым модным заведением на Саут-бич. Знаменитый кутюрье Джанни Версаче, проживавший на одной из вилл, покупал там газеты в тот день, когда его убили. Расположенное на углу 8-й стрит и Оушен-драйв, «Ньюз-кафе» представляло собой приманку для туристов и многочисленных местных завсегдатаев – начинающих манекенщиков, не слишком известных актрис. Муж Николь, когда вдохновение его покидало, порой направлялся туда. Кафе находилось в нескольких сотнях шагов от их дома, поэтому, когда друзья или родители заезжали их навестить, Николь и Роджер стремились поскорее препроводить их туда, чтобы мещанская, проникнутая посредственностью обстановка их квартиры не оказала на них воздействия.
