— Это он, его кроссовки, память у меня фотографическая, так что можешь не сомневаться. Коли его!
Усевшись за стол, Дубов закурил, и теперь Астафьев смог рассмотреть его во всей красе. Это был очень красивый парень, высокий, широкоплечий, с вьющимися черными волосами. Было в нем что-то не цыганское, а скорее южное. Темные глаза, кожа лица смуглая, с хищной лепки носом.
"Да, бабы по нему, наверное, сохнут взводами и ротами", — решил Астафьев и начал допрос.
— Меня зовут Юрий Андреевич Астафьев, старший оперуполномоченный уголовного розыска. Ваша фамилия, имя, отчество?
Его собеседник поморщился, но нехотя представился:
— Дубов Игорь Николаевич.
— Судимости, приводы в милицию были?
— Привод за героин. Дело закрыто.
"Сунули поди обноновцам и отмазались", — подумал Юрий, но отвлекаться не стал.
— Героин нас сейчас не интересует, хотя на квартире у вас мы и его нашли в достаточно больших для возбуждения уголовного дела количествах. Скажите, гражданин Дубов, где вы были сегодня ночью и утром?
— Здесь, дома.
— Кто это может подтвердить?
— Мать, кто ж еще.
Игорь отвечал вяло, нехотя.
— А у меня есть другие сведения, — Юрий вытащил из полиэтиленового пакета с уликами небольшой клочок бумаги. — Этот билет мы с понятыми нашли у вас в кармане джинсов, он на десятичасовую вечернюю электричку до платформы Солнечная. Куплен вчера, в девять пятьдесят вечера. Обратно в тот же день вы приехать не могли, последняя электричка идет оттуда примерно в это же время. Так ведь? К кому вы ездили в Толовое?
Игорь молчал. Юрий кивнул:
— Хорошо, можете не говорить, мы и так знаем. В Толовом, судя по словам вашей соседки, живет ваша тетка, но не она нас интересует, а то золото, что вы сегодня сдали в ломбард.
— Какое золото? Ничего я не сдавал, — скривился Дубов.
— Вот это, — Юрий сунул ему под нос пакетик с золотыми украшениями. — Именно в ломбарде мы узнали ваш адрес, торговец дал против вас показания, так что, Игорь, запираться бесполезно.
— Ничего я не знаю, — продолжал настаивать Игорь, — врет он все.
— Игорь Николаевич, запираться бесполезно, более того, даже вредно. — Астафьеву было трудно говорить в таком спокойном тоне, хотелось закричать, схватить за грудки этого самовлюбленного красавца и вытрясти из него все, что он знает и не знает. — Во-первых, вы сильно наследили около трупа, отпечатки ваших кроссовок трудно спутать с чьими-то другими. Это уже подтвердила экспертиза.
Астафьев сказал это уверенно, так как за секунду до этого появившийся в дверях кухни Сычев утвердительно кивнул и тут же скрылся.
— Во-вторых, сейчас сюда приедут родители убитой, опознают украшения, и это будет ваш приговор. Плюс показания скупщика из ломбарда, все это выстраивается в очень логичную цепочку. По всему получается, что это вы задушили девушку…
— Никого я не душил! — впервые взорвался Игорь. — Все было совсем по-другому!
— Хорошо, расскажите, как все было на самом деле. Только это спасет вас от тюрьмы.
Дубов с явной ненавистью посмотрел на Астафьева:
— Хотите списать на меня трупы? Я ведь не дурак, вам только отчитаться нужно, дескать, поймали маньяка! Не получится. Ничего я не скажу.
В кухню прибежала соседка.
— Мать приехала, сейчас придет, — сказала она.
"Только этого еще не хватало!" — подумал Юрий. Он поманил пальцем стоявшего в дверях прапорщика и шепнул ему:
— Не пускай ее сюда, любой ценой. Хоть жениться обещай, но не пускай.
Вскоре в отдалении зазвучали возбужденные голоса, но прапор свою миссию выполнял героически. А Юрий продолжал уламывать Дубова:
— Игорь, пойми, мы не хотим на тебя ничего вешать. Зачем нам это делать, если через неделю снова пойдут трупы? Это глупо!
Астафьев поднялся с табурета, в возбуждении прошелся по кухне, снова сел.
— Больше того, я знаю, что ты не убийца. Но нам нужно знать правду, что ты видел в лесу рядом с платформой Солнечная? Самый главный аргумент в твою пользу будет тогда, когда мы возьмем настоящего убийцу. Итак, ты спешил на раннюю электричку, на шесть тридцать, наверняка опаздывал, поэтому пошел не по дороге, а срезал через луг и рощу. Так ведь?
С трудом, нехотя, но Игорь кивнул. В глазах его даже мелькнуло некоторое удивление.
— Ну, давай, — подбодрил его Юрий. — Что, я за тебя все должен рассказывать? Сам поработай над своим алиби. Что было дальше?
Дубов взялся за сигареты, но пачка оказалась пустой.
— Дай закурить, — совсем другим, потухшим голосом попросил он. Первая затяжка словно сняла с него какую-то тяжесть. Чувствовалось, что парень решился, начал говорить более собранно. — Я действительно опаздывал, тетка денег на геру не дала, хотя у нее их полно, но в этот раз зажлобилась, курва! Меня еще дома ломать начало, тыква варит плохо, я решил срезать дорогу, думал, там луг, а оказалось болото. Выбрался к роще, смотрю, мужик какой-то из кустов велосипед вытаскивает. На багажнике корзинка плетеная, большая такая, понятно, что грибник. Он сел и поехал…
— В какую сторону, к Кривову или в Толовое? — торопливо прервал Юрий.
Игорь сморщил лоб, вспоминая.
— К Кривову. Я прошел дальше и натолкнулся на эту… — он замолчал, пытаясь подобрать слово. — Ну, в общем, она там уже лежала. Я сразу понял, что этот мужик ее замочил.
— Почему? — быстро спросил Юрий.
— Да все говорят, что «грибник» по окрестностям баб душит. А он как раз оттуда вылез с этим велосипедом, а эта… еще теплая была, да что теплая, просто как живая.
— Ты откуда это все знаешь?
— Ну, я же снимал с нее и серьги, и все… Дотрагивался.
Он неопределенно махнул в воздухе рукой и замолк. Астафьев решил, что пока не стоит зацикливаться на этих подробностях, и начал давить на главное:
— Как выглядел тот «грибник»? Сколько ему лет, рост, вес, может, что еще интересное запомнил?
Игорь снова сморщился, с силой провел обеими руками по волосам, так же с усилием начал припоминать:
— Я же его мельком видел. Лица не просек совсем, но в очках он точно, дужки здесь, — он ткнул себя пальце по темечку, — были связаны веревкой. Мощный такой старик, плечи здоровущие, рост… с меня. И… квадратный какой-то.
— Ты сказал старик, почему старик? — настаивал Юрий.
Игорь пожал плечами.
— Старик он и есть старик. Это по всему видно. Волосы у него седые торчали из-под фуражки.
— Дальше! — торопил Юрий. — Во что он был одет?
— В камуфляже зеленом, но не «дубок», попроще. Куртка, штаны. На голове тоже армейская фуражка, пятнистая такая.
