— Стрём, — сказала она, — мы к Артуру Уизли. Гарри подумал: какая нелепость — рассчитывать, что манекен расслышит ее тихий голос сквозь стекло, когда на улице грохочут автобусы и галдит народ. Правда, тут же сообразил, что манекены вообще не слышат. А через секунду разинул рот от изумления: манекен чуть заметно кивнул, поманил суставчатым пальцем, и Тонкс, схватив под руки Джинни и ее мать, вошла прямо в стекло и исчезла.
За ними вошли Фред, Джордж и Рон. Гарри оглянулся на озабоченную толпу — никто и головы не повернул в сторону безобразных витрин «Чист и Лозоход лимитед», никто не заметил, как шестеро человек растворились в воздухе.
— Иди, — шепнул Грюм, снова подтолкнул Гарри в спину, и сквозь что-то, похожее на холодную водяную завесу, сухие и тепленькие, они вошли внутрь.
Ни безобразного манекена, ни самой витрины не было и в помине. Они очутились, судя по всему, в приемном отделении, где на шатких деревянных стульях сидели рядами волшебники и волшебницы; иные, совершенно нормальные с виду, читали старые номера «Магического еженедельника», иные — с неприятными уродствами, вроде слоновьего хобота или лишней руки, торчащей из груди. Здесь едва ли было тише, чем на улице, — многие пациенты издавали очень оригинальные звуки: колдунья с потным лицом, энергично обмахивавшаяся экземпляром «Ежедневного пророка» в середине первого ряда, то и дело давала тонкий свисток, причем изо рта у нее шел пар; неопрятный кудесник в углу при каждом движении брякал, как бубенчик, и голова его начинала трястись так, что остановить ее он мог, только схватив себя за уши.
Между рядами сновали волшебники и волшебницы в лимонных халатах, задавали вопросы и делали записи в больших отрывных блокнотах, как у Амбридж. На груди у них Гарри увидел вышитую эмблему: скрещенные волшебная палочка и кость.
— Это доктора? — тихо спросил он у Рона.
— Доктора? — изумился тот. — Ты про этих чокнутых маглов, которые режут людей? Не-е, это целители.
— Сюда! — позвала миссис Уизли под возобновившееся бряканье кудесника в углу, и они встали с ней в очередь к пухлой блондинке — волшебнице, сидевшей за столом с табличкой «Справки».
Стена позади нее была увешана объявлениями и плакатами типа: «ЧИСТЫЙ КОТЕЛ НЕ ДАСТ ПРЕВРАТИТЬСЯ ВАШЕМУ ЗЕЛЬЮ В ЯД», «САМОЛЕЧЕНИЕ — ЭТО САМООБОЛЬЩЕНИЕ». Еще висел большой портрет волшебницы с длинными серебряными локонами, под ним подпись:
Дайлис Дервент
Целитель больницы св. Мунго (1722–1741)
Директор Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» (1741–1768)
Дайлис присматривалась к гостям Артура Уизли и как будто пересчитывала их. Когда Гарри поймал ее взгляд, она чуть заметно подмигнула и ушла за раму.
Тем временем в голове очереди молодой волшебник отплясывал на месте странную джигу и, ежесекундно вскрикивая от боли, пытался объяснить характер своего недуга блондинке за столом.
— Эти туфли… ой… их дал мне брат… уй… они грызут мне… Ай… ноги… взгляните, они, наверно… УРРР… заколдованы… МА-ММА… снимите их. — Он прыгал с ноги на ногу, словно танцевал на раскаленных углях.
— Туфли, кажется, не мешают читать? — раздраженно спросила блондинка, указывая на большое объявление слева от стола. — Вам нужно в «Недуги от заклятий», пятый этаж, видите поэтажный указатель? Следующий!
Молодой отковылял в сторону, посетители Уизли продвинулись на шаг, и Гарри смог прочесть указатель:
ТРАВМЫ ОТ РУКОТВОРНЫХ ПРЕДМЕТОВ…………1 этаж
Взрыв котла, обратное срабатывание волшебной палочки, поломка метлы и проч.
РАНЕНИЯ ОТ ЖИВЫХ СУЩЕСТВ……………….2 этаж
Укусы, ужаления, ожоги, застрявшие шипы и проч.
ВОЛШЕБНЫЕ ВИРУСЫ………………………3 этаж
Инфекционные заболевания, как то: драконья оспа, болезнь исчезновения, грибковая золотуха и проч.
ОТРАВЛЕНИЯ РАСТЕНИЯМИ И ЗЕЛЬЯМИ……….. 4 этаж
Сыпи, рвота, неудержимый смех и проч.
НЕДУГИ ОТ ЗАКЛЯТИЙ……………………………5 этаж
Наговор, не совместимый с жизнью, порча, неправильно наложенные чары и проч.
БУФЕТ ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ И БОЛЬНИЧНАЯ ЛАВКА…6 этаж
ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ, КУДА ОБРАТИТЬСЯ, НЕ В СОСТОЯНИИ НОРМАЛЬНО ГОВОРИТЬ ИЛИ НЕ ПОМНИТЕ, ЗАЧЕМ ПРИШЛИ, НАША ПРИВЕТ-ВЕДЬМА С УДОВОЛЬСТВИЕМ ВАМ ПОМОЖЕТ.
Теперь к столу подошел старый сгорбленный волшебник со слуховой трубкой:
— Я к Бродерику Боуду! — просипел он.
— Сорок девятая палата. Но боюсь, вы напрасно потратите время. Он в полном затмении — все еще воображает себя чайником. Следующий!
Измученный волшебник крепко держал свою маленькую дочь за щиколотку, а она вилась у него над головой, хлопая громадными оперенными крыльями, проросшими прямо сквозь комбинезончик.
— Пятый этаж, — равнодушно сказала блондинка, не задавая вопросов, и он ушел через двойную дверь недалеко от стола, держа дочь как воздушный шарик. — Следующий!
Миссис Уизли подошла к столу.
— Здравствуйте, — сказала она. — Моего мужа Артура Уизли утром должны были перевести в другую палату. Вы не скажете?..
— Артур Уизли? — Блондинка провела пальцем по длинному списку. — Да, второй этаж, вторая дверь справа, палата Дай Луэллин.
— Спасибо. Пошли, ребята.
Они прошли через двойную дверь, затем по узкому коридору, увешанному портретами знаменитых целителей и освещенному хрустальными шарами, полными свеч и плававшими под потолком наподобие гигантских мыльных пузырей. Из дверей по сторонам выходили и входили в палаты волшебники и волшебницы в светло-зеленых халатах. Из одной двери потек желтый, дурно пахнущий газ; время от времени откуда-то доносилось приглушенное подвывание и стоны. Они поднялись по лестнице и вошли в отделение для раненых магическими существами. На второй двери справа была табличка: «Опасно. Палата Дай Луэллин, серьезные укусы». Под ней карточка в латунном держателе, и на карточке от руки надпись: «Дежурный целитель Гиппократ Сметвик. Целитель-стажер Август Сепсис».
— Молли, мы подождем снаружи, — сказала Тонкс. — Мистеру Уизли ни к чему так много гостей разом… Сначала родные.
Грозный Глаз одобрительно буркнул и прислонился спиной к стене коридора, вращая волшебным глазом во все стороны. Гарри тоже попятился, но миссис Уизли поймала его и втолкнула в дверь со словами:
— Не глупи, Гарри. Артур хочет тебя поблагодарить.
Палата была маленькая и невзрачная, с одним узким окошком наверху в стене напротив двери. Больше света давала гроздь хрустальных шаров под потолком в центре. Стены в дубовых панелях, на одной — портрет довольно свирепого волшебника с подписью: «Уркхарт Ракплуг, изобретатель Кишечно-опорожнительного заклятия».
Тут было всего трое больных. Мистер Уизли занимал койку в дальнем конце, возле окошка. Гарри с облегчением увидел, что он полусидит, опершись на несколько подушек, и читает «Ежедневный пророк» под единственным лучом солнечного света, падавшим как раз на его кровать. Он оторвался от газеты и, увидев, кто к нему идет, весело заулыбался.
