В кабинете было полным-полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор МакГонагалл застыла рядом с ним — на лице ее было очень напряженное выражение. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией; Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жесткими, очень короткими волосами — Гарри его не узнал — стояли по обе стороны двери, точно стражи, а у стены, с пером и тяжелым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли.
Сегодня портреты прежних директоров и директрис даже не притворялись спящими. Все они глядели на собравшихся серьезно и внимательно. Когда появился Гарри, некоторые из них метнулись в рамы к соседям и что-то быстро зашептали им на ухо.
Когда дверь за вошедшими захлопнулась, Амбридж ослабила хватку, и Гарри высвободил локоть. Корнелиус Фадж воззрился на него с мстительным удовлетворением.
— Так, — сказал он. — Так-так-так…
Гарри ответил ему самым агрессивным взглядом, на какой только был способен. Сердце у него колотилось как безумное, но сознание, как ни странно, было спокойным и ясным.
— Он хотел удрать в Гриффиндорскую башню, — сказала Амбридж. В ее голосе прозвучала нотка неприличного восторга, которую Гарри уже слышал, когда она упивалась страданиями профессора Трелони в вестибюле замка. — Его поймал Малфой-младший.
— Да что вы говорите? — одобрительно сказал Фадж. — Надо будет обязательно передать Люциусу. Итак, Поттер… думаю, вам известно, почему вы здесь оказались?
Гарри открыл рот, собираясь ответить вызывающим «да», но не успело это слово слететь у него с губ, как в поле его зрения случайно попало лицо Дамблдора. Директор не смотрел прямо на Гарри — его взгляд был устремлен в точку, находящуюся где-то над правым плечом мальчика, — но Гарри заметил, как он почти неуловимо качнул головой вправо и влево.
И Гарри резко дал задний ход.
— Д… нет.
— Прошу прощения? — удивился Фадж
— Нет, — твердо повторил Гарри.
— Значит, вам это неизвестно?
— Нет, неизвестно.
Фадж недоверчиво перевел взор с Гарри на профессора Амбридж. Гарри воспользовался моментом, чтобы еще раз украдкой взглянуть на Дамблдора, который поощрил ковер микроскопическим кивком и намеком на подмигивание.
— Стало быть, — голос Фаджа был до предела насыщен сарказмом, — вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила?
— Школьные правила? Нет.
— Может, вы и декретов Министерства не нарушали? — сердито поправился Фадж.
— Во всяком случае, я этого не заметил, — вежливо сказал Гарри.
Его сердце по-прежнему сильно билось. Пожалуй, соврать Фаджу стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть, как его физиономия нальется кровью, но Гарри абсолютно не представлял себе, как выкрутиться из создавшегося положения: если кто-то донес Амбридж о занятиях ОД, то ему, их главному организатору, уже пора собирать чемоданы.
— Так для вас новость, — Фадж даже слегка охрип от гнева, — что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация?
— Да, новость, — сказал Гарри, попытавшись изобразить на лице невинное удивление.
— Я полагаю, министр, — шелковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, — дело пойдет быстрее, если я приглашу сюда нашего информатора.
— Да-да, пожалуйста, — кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на Дамблдора. — Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор?
— Совершенно верно, Корнелиус, — с серьезным видом кивнул тот.
Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Затем за спиной Гарри снова открылась дверь. Мимо него прошла Амбридж; она вела за плечо кудрявую подружку Чжоу Мариэтту, прячущую лицо в ладонях.
— Не пугайся, дорогая, тебе нечего бояться, — ласково сказала профессор Амбридж, похлопывая ее по спине, — ну-ну все хорошо. Ты правильно поступила. Министр очень тобою доволен. Он сообщит твоей матушке, какая ты славная девочка. Знаете ли, министр, — добавила она, обращаясь к Фаджу, — мать Мариэтты — та самая мадам Эджком из Отдела магического транспорта, специалист по летучему пороху. Она помогает нам контролировать камины в Хогвартсе.
— Великолепно, просто великолепно! — с восхищением сказал Фадж. — Дочурка вся в мать, а? Ну, поди сюда, милочка, взгляни на меня, не смущайся, давай послушаем, что ты можешь… Ах, разорви меня горгулья!
Мариэтта подняла голову, и потрясенный Фадж отскочил назад, чуть не свалившись в камин. Подол его мантии начал дымиться, он ругнулся и поспешил затоптать его. С горестным стоном Мариэтта натянула воротник своей мантии до самых глаз, но все уже успели увидеть, что ее лицо обезображено россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись «ЯБЕДА».
— Не обращай внимания на эти пятнышки, дорогая, — нетерпеливо сказала Амбридж, — отпусти мантию и расскажи министру…
Но Мариэтта испустила еще один приглушенный стон и отчаянно замотала головой.
— Ну хорошо, глупышка, я сама расскажу. — Амбридж наградила ее очередной тошнотворной улыбкой и продолжала: — Так вот, министр, мисс Эджком пришла ко мне в кабинет сегодня вечером, после ужина, и сказала, что хочет мне кое-что сообщить. Она сказала, что если я загляну в тайную комнату на восьмом этаже, которую иногда называют Выручай-комнатой, то обнаружу там нечто, могущее меня заинтересовать. Я задала ей несколько вопросов, и она призналась, что имеет в виду некое сборище. К несчастью, в этот момент на нее навели порчу, — Амбридж сделала нетерпеливый жест в сторону прячущей лицо Мариэтты, — после чего, заметив свое отражение в зеркале, девушка крайне расстроилась и не сумела сообщить мне дополнительные подробности.
— Ах вот оно что, — сказал Фадж, буравя Мариэтту взглядом, который сам он, видимо, считал по-отцовски теплым и участливым, — это было очень смело с твоей стороны, милочка, прийти к профессору Амбридж. Ты поступила абсолютно правильно. А теперь будь добра, расскажи мне, что происходило на этом вашем собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал?
Но у Мариэтты отнялся язык; она лишь снова помотала головой, таращась на них испуганными, широко раскрытыми глазами.
— Неужели нельзя расколдовать ее, чтобы она могла говорить спокойно? — с нетерпением сказал министр, обращаясь к Амбридж.
— Пока мне это не удалось, — неохотно призналась та, и Гарри почувствовал прилив гордости за Гермиону, сумевшую наложить на Мариэтту такое коварное заклятие. — Но даже если она не заговорит, это неважно: я могу продолжить за нее. Помните, министр, в октябре я посылала вам отчет, где сообщалось, что Поттер встречался с группой своих соучеников в «Кабаньей голове», в Хогсмиде? Так вот…
