Книга Нумизмат, страница 25. Автор книги Евгений Сартинов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Нумизмат»

Cтраница 25

Всегда элегантный, улыбчивый, с живым дружелюбным лицом, Юрий Пахомович профессионально и интересно рассказывал обо всех экспонатах обширного музея. При этом он всегда исподволь подводил посетителей к одному, главному вопросу: «А у вас есть в семье что-нибудь редкое, старинное, красивое?»

И оказалось, что в полумиллионном Железногорске, несмотря на полное отрицание предыдущей властью всего дореволюционного, сохранились и старинные картины, и древние иконы, и предметы прикладного искусства, и пожелтевшие трудночитаемые книги с ятями и ижицами. С какой живостью Юрий Пахомович реагировал на простодушные признания экскурсантов! Он просто обволакивал человека своим обаянием, вниманием и заинтересованностью, сам напрашивался в эксперты, выспрашивал адрес, возможность прийти в удобное время. В назначенный час Зубанов появлялся на пороге всегда оживлённый, весёлый, с блеском в глазах и на элегантной лысине.

Если объектом внимания была женщина, тем более незамужняя, то он приходил с букетом цветов летом и с шоколадкой в кармане зимой. Что бы ни представили хозяева — старинную книгу без обложки или последнюю чашку некогда грандиозного чайного сервиза фабрики Кузнецовых, — любую вещь Зубанов встречал с восторгом. Он с благоговением перелистывал потрёпанные пожелтевшие листы, рассматривал на свет тончайший молочный фарфор, сквозь который было видно даже, как плещется внутри чашки жидкость. При этом он действительно много рассказывал хозяевам о данном предмете, и у тех возникало естественное желание узнать рыночную стоимость вещицы.

Здесь Юрий Пахомович разыгрывал целый спектакль. Он по новой перелистывал книгу, всматривался через лупу в клеймо фабрики изготовителя, щёлкал ногтем по фарфору, вслушиваясь, нет ли скрытых дефектов, долго и пристально вглядывался в подписи художников на картине, ковырял пальцем заднюю сторону иконы, а потом со вздохом заявлял владельцам что-нибудь неутешительное:

— Увы, если бы у книги присутствовали все листы… Увы, если бы сохранилась не одна, а хотя бы две чашки… Увы, этот автор не получил должного признания ни при жизни, ни сейчас… Икона, конечно, хорошая, но вторая половина девятнадцатого века, а в цене у нас 17-18-й века. Чем древнее, тем дороже. Музей, конечно, это не приобретёт, да и цены там, признаться, смешные. Ну, а рыночная цена…

После названной цифры владелец раритета, конечно, огорчался, а экскурсовод мило его утешал:

— Я бы на вашем месте вообще бы не расстался с такой прелестью. Все-таки это живая история. А впрочем, дело житейское, если надумаете продавать, вот вам мой телефончик, я сведу вас с людьми, которые это купят. Но только торгуйтесь с ними до конца. Не ниже названной цены! Кстати, а у ваших знакомых или соседей нет ничего подобного?

Шло время, порой дни, порой месяцы или даже годы, но неизбежно наступали для владельца старинной вещи совсем уж безысходные времена, и он звонил по оставленному Зубановым номеру. Вскоре в квартире появлялась тучная женщина с пышной чёрной шевелюрой и лёгкой одышкой. Придирчиво осмотрев предложенную вещь, дама называла цену гораздо ниже той, что установил добровольный искусствовед. Далее следовал торг, и не очень довольная скупщица получала предмет антиквариата по назначенной Зубановым цене. Некоторые потом даже звонили ему, благодарили. Они бы очень удивились, узнав, что эта женщина по совместительсту является женой Юрия Пахомовича. Супружеская пара не гонялась за уникальными вещицами, они брали своё количеством, хотя попадались и действительно ценные раритеты.

Но в этот день Зубанов просто разленился. Вчерашний праздничный набег на новый итальянский ресторан оставил на его холецистите уж очень сильное впечатление. Таскаться целый день по этажам с больной печенью Юрий Пахомович не пожелал, по этому поводу и сыграл на струнах чувствительной души своего начальника. Жена отправилась к основному месту работу — в стоматологию, никто теперь не мешал Зубанову, и он, приняв пару таблеток карсила, завалился на диван с грелкой на печени и с журналом по искусствоведению. Это сочетание быстро сморило его, вот почему дверной звонок, спросонья показавшийся слишком резким и пронзительным, заставил Юрия Пахомовича чуть ли не подпрыгнуть на диване и слегка озвереть.

— Какого черта? — бормотал он, нащупывая ногами тапочки и завязывая на поясе лямки роскошного китайского халата. — Ну, если это опять цыгане со своими дурацкими куртками….

Приоткрыв дверь, но оставив её на цепочке, Зубанов недовольно осмотрел высокого, улыбающегося человека на лестничной площадке.

— Вы, Юрий Пахомович? Здравствуйте!

— Здравствуйте, — не очень вежливо, но уже приходя в себя и заставляя собственное лицо улыбаться, пробурчал экскурсовод.

— Мне ваш адрес дал Щербенко, Аркадий Ильич. Я предложил ему несколько монет, две он купил, а с остальными послал к вам, вы ведь интересуетесь царскими монетами прошлого века для Польши?

— Да-да-да, — сразу оживился Зубанов, снимая цепочку. — Проходите.

Щербенко являлся главой местного нумизматического общества, владельцем одной из самых значительных коллекций, и экскурсовод нисколько не удивился такому посланнику. Зубанов действительно специализировался на монетах, выпускавшихся в царской России для окраин империи, он собирал все: ираклисы, тартхули, абазы Грузии, гроши и злоты Польши, пенни Финляндии, пары Югославии.

Не внушал Зубанову опасений и облик пришедшего: дружелюбный, улыбчивый, явно интеллигентный человек. Мало ли сейчас таких вынужденных продавать свои небольшие коллекции для того, чтобы выжить.

Очутившись в квартире и снимая куртку, Силин в очередной раз похвалил себя, что догадался заглянуть в собственную записную книжку. На собраниях нумизматов он не был года три, да и раньше-то не часто посещал клуб «товарищей по террариуму», но адреса руководства и специализацию их коллекций в своё время списал. А Зубанов давно уже входил в число лидеров этого движения.

— Вы сами коллекционируете или монеты к вам случайно попали? — спросил Юрий Пахомович, наблюдая, как гость что-то ищет в карманах куртки.

— Немного занимался, — ответил тот.

— Проходите в кабинет, — предложил хозяин и направился в глубь квартиры. А квартира четы Зубановых впечатляла: трехкомнатная «сталинка» с высоким потолком, раздельными комнатами, громадной кухней. Силин увидел в приоткрытую дверь лишь кусочек зала: инкрустированный слоновой костью журнальный столик из красного дерева, изящная оттоманка прошлого века с округлыми, зализанными формами, пара картин на стене — мастера русской классической школы, не из первого десятка, но подлинники. Виднелась так же часть большого зеркала в чёрной резной раме.

Не менее грандиозное впечатление производил и кабинет Зубанова. По преданию, за большим дубовым столом сиживал последний железногорский градоначальник. В комнате имелось пять часов, но из них шли только одни, напольные, в рост человека, из чёрного дерева, с мерно покачивающимся круглым латунным маятником. Загромоздившие очень большую столешницу подсвечники, статуэтки, чернильница в форме Амура, держащего сосуд с вином, не произвели на Силина впечатления. Зато старинные книжные шкафы с редчайшими книгами по искусствоведению и нумизматике заставили Михаила забыть о том, ради чего он сюда пришёл.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация