– Точно, и привычка ходить в женском платье тоже даром для психики не проходит, – строго погрозила пальчиком Хельга.
Я почувствовал себя почти виноватым, это ведь с моего устного одобрения северный бог нарядился служанкой.
– Впрочем, он вообще, как помнится, собирался бегать по замку голым. Леди Мелисса такого бы точно не…
– А почему нет? – призадумалась моя дочь. – Ты ведь хотел от неё избавиться. Вдруг старушку хватит кондратий при виде бледной задницы моего дяди?
– Знаешь, давай сменим тему. Скажи лучше, что у тебя со школой и репетиторами?
Хельга высунула язык набок и картинно закатила глаза, изображая типа «я с них уже просто вешаюсь»… Она сняла с газовой конфорки кастрюльку с закипевшей водой и только-только разлила нам на две чашки, как раздался звонок в дверь.
– Я сам открою.
В свете событий последних дней стоило проявить разумную осторожность, не граничащую с паранойей. Поэтому я не стал заранее нажимать «тревожную кнопку», имеющуюся в доме каждого уважаемого торговца антиквариатом, не стал надевать римский шлем и бронежилет афганской войны, а просто ограничился тем, что снял со стены кавказский кинжал мастера Али. В руке сидит удобно, а заточка до сих пор бритвенная, сам проверял.
– Да? – Я глянул в глазок. На площадке никого. Только большой непрозрачный пластиковый пакет для мусора. – Блин, блин, блин! – закусив губу, сорвался я. – Неужели она не только сделала это, но ещё и притащила ко мне домой как доказательство?!
Я распахнул дверь, аккуратно заглянул в пакет и тут же отшатнулся.
– Ты считаешь меня кровожадной дурой? – вежливо поинтересовалась Дана, стоя шестью ступеньками ниже на лестнице. На этот раз она была одета в белые облегающие брючки и красную футболку. То есть всё равно без хоть чего-то красного никуда.
– Торт к чаю? – уточнил я, поднимая пакет.
– Да, – кивнула она. – Сколько себя помню, все девочки в семнадцать – восемнадцать лет дрожат за свою талию, но душу продадут за сладкое. Немножко всегда можно.
– Зайдёшь?
– Если пригласишь.
– Ты ведь не вампир, тебе особое приглашение не нужно.
– Верно, – улыбнулась она. – Но иногда так хочется, чтоб именно пригласили…
Я тоже попробовал улыбнуться в ответ, вышел на площадку, церемонно поклонился и распахнул пошире дверь.
Дана процокала каблучками по ступеням, сделала реверанс и вошла в нашу квартиру. Ну, собственно, как вошла? Шагнуть на порог она успела…
– Гореть тебе в аду, дьявольское отродье! – всё с той же до боли знакомой интонацией раздалось изнутри, и в лицо изумлённой дампир ударил шкаф!
Ей-богу, не вру. Хельга вынесла из своей комнаты платяной шкаф и с размаху запустила его в прихожую. Надо признать, вошёл он идеально, тютелька в тютельку, даже стенки не поцарапал, а Дану швырнуло на меня так, что мы вместе впечатались в стену рядом с лифтом.
– Хельга, лапка, извини, что не успел предупредить, к нам гости…
– Да уж, знаю я, какой это гость! Мне же дядя Эдик всё-всё про неё рассказал, когда мы у ледяной стены гуляли. Она вампир!
– Дампир, – поправил я, осторожно пытаясь отклеить от себя трясущую головой гостью.
– А… а есть разница?
– Если сразу бить шкафом, то ровным счётом никакой, вампир тоже охренеет, – поправив скособоченную челюсть, ответила Дана. – Знаете, я, наверное, пойду. Тортик съешьте без меня, я же на сегодня сыта по горло древесно-стружечными опилками…
– Эй, а вы… вы с тортом пришли? – виновато уточнила Хельга. – Тогда я, пожалуй, погорячилась. Сейчас всё уберу!
Мы кое-как наконец сумели отклеиться от стены и друг от друга, шкаф мягко ушёл внутрь и, видимо, занял своё прежнее место. В дверном проёме показалась моя нежная, улыбчиво-смущённая дочь.
– Извините. Папа, ты бы предупреждал, что ли. К нам так редко заглядывают гости…
– И я их очень понимаю, – с жаром поддержала чернокудрая дампир, всё ещё опираясь на мою руку.
Во второй я держал пакет с тортом, он единственный из присутствующих на площадке ни разу не пострадал. Ни морально, ни физически.
За столом на кухне сидели поначалу напряжённо. Дампир выбрала табурет поближе к выходу. Не то чтоб она нас так уж боялась, всё-таки, чтобы вновь приходить в дом, где тебя уже разок били, нужна определённая храбрость. Или глупость, не знаю, но ведь она пришла. И явно хотела сделать нам приятное, раз по дороге заглянула в кондитерский магазин.
– Я режу торт! – громко объявила Хельга и, потянувшись, достала самый большой нож.
Мне показалось, что красавица-дампир отъехала вместе с табуретом на полшага назад.
– Лапка, а ты мыла руки после того, как таскала шкаф?
– Ну, па-а… Я же была в душе!
– Ничего не знаю. Ты была, шкаф не был, иди мой.
– Без меня ничего не резать, – предупредила Хельга, поочерёдно указав ножом на меня и на Дану.
Табуретка вновь дёрнулась в направлении прихожей.
– Милая девочка…
– Подростковый период, – попытался извиниться я за всё сразу. – Ты что-то говорила насчёт того стрелка?
– Эмоциональная, общительная, незакомплексованная. Наверняка хорошо ладит с ребятами в школе, – не обращая на меня внимания, перечислила дампир, автоматически загибая пальцы с длинными, чуть загнутыми ногтями, покрашенными багровым лаком. – Невероятно сильна и, похоже, очень тебя любит.
– К чему это?
– К тому, что любовь – это слабость. Белый Волк, будь очень внимателен, потому что сейчас ты единственно слабое место своей дочери…
– Сменим тему. Я спрашивал о стрелке.
– Каком стрелке? А-ах, дьявол в юбке на папском престоле! Вечно вы, мужчины, не понимаете, что более, а что менее важно. – Она прислушалась к шагам Хельги и быстро закончила: – Девочки нашли его, он больше не будет.
– Чего не будет?
– Ничего. Вообще. Впрочем, может покормить червей. Если они его захотят.
Меня слегка передёрнуло от такой откровенности, но в их клане действительно не церемонятся с наёмными убийцами.
– Вас представить друг другу или сами? – вежливо привстал я, когда моя дочь вернулась.
– Сами, – светло улыбнулась дампир, и мы оба невольно улыбнулись ей в ответ. – Дана!
– Хельга. – Моя девочка аккуратно пожала узкую холодную ладонь нашей гостьи. – Папа говорил, вы меня вроде как охраняете?
– Ну, в определённой мере, ненавязчиво, – осторожно подтвердила Дана, глядя, с какой опасной небрежностью Хельга чуть ли не вместе со столом режет торт.
– Мы благодарны, – кивнул я. – Но меня всегда тяготили бесплатные услуги.
