В полной тишине меня внезапно осенило, и все встало на свои места.
Я поняла то, о чем Эдвард не хотел мне говорить.
То, что Джейк никогда не стал бы от меня скрывать.
То, из-за чего Каллены и волки рыскали по лесу в опасной близости друг от друга.
То, что заставило Эдварда настоять на поездке во Флориду.
То, что Элис увидела на прошлой неделе – и о чем Эдвард мне наврал.
То, чего я и сама ожидала.
Я слышала свое собственное учащенное дыхание, но ничего не могла поделать. Здание школы прыгало перед глазами, словно во время землетрясения, однако я знала, что на самом деле трясет меня.
– Она вернулась за мной…
Виктория не отступится, так и будет наносить ложный удар и убегать – раз за разом, пока не найдет прореху в обороне.
Может, мне повезет, и Вольтури доберутся до меня еще раньше: по крайней мере, в их руках я умру быстро.
Эдвард прижал меня к себе, развернувшись и по-прежнему прикрывая от Джейка, и погладил по лицу.
– Все хорошо, – прошептал он. – Все в порядке. Я никому не позволю и пальцем тебя тронуть.
Потом злобно покосился на Джейкоба.
– Ну что, шавка, теперь ты получил ответ на свой вопрос?
– А тебе не кажется, что Белла имеет право знать? – с вызовом спросил Джейкоб. – Ведь это ее жизнь в опасности.
Эдвард говорил так тихо, что даже Тайлер, который постепенно, дюйм за дюймом, подходил ближе, не мог ничего услышать.
– Зачем пугать, если никакая опасность ей не грозила?
– Лучше быть испуганной, чем обманутой.
Я постаралась взять себя в руки, но перед глазами все расплывалось от слез. Из головы не выходило лицо Виктории: оскаленные зубы и красные глаза, горящие огнем мести. Она считает Эдварда виновным в смерти своего возлюбленного Джеймса и готова на все, чтобы поквитаться.
Эдвард кончиками пальцев вытер слезы на моих щеках.
– Неужели ты действительно считаешь, будто причинить боль лучше, чем защитить? – пробормотал он.
– Белла сильнее, чем ты думаешь, – заявил Джейк. – Она и в худших переделках бывала.
Выражение его лица вдруг изменилось: он посмотрел на Эдварда странным взглядом – прищурившись, словно решал в уме трудную задачку по математике.
Эдвард вздрогнул, лицо исказилось от боли. На одно ужасное мгновение мне вспомнился день в Италии, в жутком дворце Вольтури, где Джейн истязала Эдварда, мысленно рисуя перед ним кошмарные картины…
Это воспоминание вдруг прекратило начинающуюся истерику и позволило взглянуть на вещи трезво. Пусть лучше Виктория меня тысячу раз убьет, чем Эдвард будет так мучиться.
– Ну и рожу ты скорчил! – засмеялся Джейк.
Эдвард поморщился, но все же сумел придать лицу бесстрастное выражение, хотя в глазах все равно стояла боль.
Я перевела взгляд с Эдварда на ухмыляющегося Джейка.
– Что ты с ним сделал? – недовольно спросила я.
– Все в порядке, Белла, – тихо ответил Эдвард. – Просто у Джейкоба хорошая память.
Джейк усмехнулся, и Эдварда снова перекосило.
– Хватит! Что бы ты ни делал, сейчас же перестань!
– Как скажешь, – пожал плечами Джейк. – Он сам виноват, если ему не нравятся мои воспоминания.
Я недовольно уставилась на него, но Джейк проказливо улыбнулся в ответ: словно мальчишка, пойманный за чем-то недозволенным и знающий, что ему это сойдет с рук.
– Директор уже идет сюда, чтобы выгнать посторонних с территории школы, – прошептал мне Эдвард. – Белла, пойдем на английский, а то и тебе попадет.
– Не слишком ли он заботливый? – сказал Джейк, обращаясь ко мне. – Без проблем жить скучно. Или тебе не разрешают повеселиться?
Эдвард сдвинул брови и слегка оскалился.
– Джейк, заткнись, – велела я.
Джейкоб засмеялся.
– Похоже, все-таки не разрешают. Ну ладно, если тебе вдруг захочется снова повеселиться, заходи в гости. Твой мотоцикл по-прежнему стоит у меня в гараже.
Эта новость отвлекла мое внимание.
– Ты ведь должен был его продать. Обещал Чарли, что продашь.
Если бы я не умоляла Чарли от имени Джейка (который не одну неделю возился с обоими мотоциклами и заслуживал вознаграждения), то Чарли выбросил бы мой мотоцикл в мусорку, а то и сжег.
– Продал, как же! Это ведь твой мотоцикл, а не мой. В общем, пусть у меня постоит, пока ты не решишь его забрать.
На его лице вдруг появилась хорошо знакомая мне легкая улыбка.
– Джейк…
Он наклонился вперед, с лица исчезло выражение злого сарказма.
– Знаешь, пожалуй, я ошибался, когда говорил, что нам не быть друзьями. Возможно, у меня получится. Приезжай ко мне.
Я остро почувствовала присутствие Эдварда: его руки все еще обхватывали меня защитным кольцом, хотя ни один мускул не шевельнулся. Бросив взгляд на его лицо, я увидела лишь терпеливое спокойствие.
– Ну, Джейк, не знаю…
Джейкоб совершенно сбросил маску враждебности, словно позабыв про Эдварда – или, по крайней мере, нарочито его игнорируя.
– Белла, я очень по тебе соскучился. Без тебя все наперекосяк.
– Знаю, Джейк, и мне очень жаль, но…
Он покачал головой и вздохнул.
– Понимаю. Не имеет значения, да?.. Ладно, как-нибудь переживу. Кому нужны друзья? – Он скривился, пытаясь скрыть боль под бравадой.
Страдания Джейка всегда вызывали во мне неосознанное желание его защитить. Совершенно иррациональное желание: вряд ли я могу предложить Джейку какую бы то ни было физическую защиту. И все же мои руки, прижатые Эдвардом, тянулись к Джейку – тянулись, чтобы обнять его теплую, широкую талию, чтобы молча поддержать и утешить.
Укрывающие меня руки Эдварда превратились в путы.
– Давайте-ка все по классам, – послышался суровый голос за нашими спинами. – Проходите, проходите, мистер Кроули.
– Джейк, иди в школу, – с тревогой прошептала я, узнав голос директора.
Джейк учился в квилетской школе, но все равно мог получить нагоняй за незаконное нахождение на территории чужой школы.
Эдвард выпустил меня из объятий, взял за руку и снова заставил спрятаться за его спиной.
Мистер Грин протолкался сквозь толпу зевак. Его брови, словно грозовые тучи, низко нависли над маленькими глазками.
– Я не шучу! Те, кто все еще будет здесь стоять, когда я обернусь, останутся в школе после уроков!
Толпа рассосалась, прежде чем директор успел договорить.
