— До двадцати трех часов.
— Тогда приглашаю тебя на день рождения.
— Твой?
— Нет, но сегодня исполнилось семнадцать лет очень хорошему человеку.
— С удовольствием, — улыбнулся Гущин, и они ушли от неприятной темы. Молодые люди симпатизировали друг другу и, если придирчиво наблюдать со стороны, фальши не проскальзывало.
Парни проходили мимо доски с надписью: «Их разыскивает милиция». Оба завороженно уставились на третий портрет во втором ряду.
— Это же я, — не сдержал изумления сам разыскиваемый.
— Видимо, опять что-то напутали. — И Гущин сорвал плакат, окончательно расположив к себе Виталика.
Леночка открыла дверь и с интересом посмотрела на спутника Шумилина. На нее уставились наивные мальчишеские глаза. Если бы не военная форма, то она посчитала бы его младше себя.
— Принимай гостя, — сиял Виталик. — Какой день рождения без гостей?
— Аркаша, — скромно представился тот. Виновница торжества представилась в свою очередь и на правах хозяйки пригласила его в дом.
Стол сервировали все вместе. Общее дело объединяло и сближало. Все трое уже непринужденно болтали, предвкушая приятный вечер.
Прежде чем произнести первый тост, Шумилин не без гордости вручил подарок, действительно добытый потом и кровью, непосредственным свидетелем чего являлся приглашенный. Но он несколько сконфузился.
— Мне и подарить-то нечего, — даже как-то стушевался Гущин. Имениннице же сумочка очень понравилась, она примерила ее на плече, пощелкала позолоченным замочком. Ни в какое сравнение со школьным портфелем подарок не шел. В роли хозяйки, пусть временного жилища, в окружении двух парней Леночка ощущала себя взрослой дамой, а Гущина постаралась успокоить шутливым тоном:
— Во-первых, ты случайно попал на именины, во-вторых, сидеть за одним столом с генералом — для меня великая честь и самый что ни на есть дорогой подарок.
— Я рядовой, — прозвучало в реплике недоумение, что лишь сильнее развеселило сотрапезников.
— Какие твои годы? Будешь им, — вставил Шумилин, с лица которого не сходила искренняя, доброжелательная и располагающая к доверию улыбка. Все дружно рассмеялись, скрадывая неловкость неожиданно приглашенного. Но в конце концов Аркадий догадался преподнести оригинальный подарок. Он снял с гимнастерки и протянул растерявшейся Леночке нагрудный знак «Отличник воинской службы», который к тому же принадлежал не ему, а был позаимствован у старослужащего на время увольнения в город. Справившись с растерянностью, Смуглова наигранно возгордилась, как сама выразилась, правительственной наградой из генеральских рук. Прикрепила знак на грудь, проделав тоненькую дырочку на кофточке, и периодически выставляла его напоказ.
После выпитого шампанского у девушки закружилась голова. Из динамиков не нового, но вполне сносного кассетного магнитофона, оставленного хозяйкой квартиры, полилась мелодичная музыка. Лена ощущала себя по меньшей мере центром вселенной и с удовольствием танцевала. Виталику клала голову на грудь (нежные руки покоились на плечах) и доверчиво прижималась к нему. Сама не заметила, как и когда он стал близким и дорогим человеком. Не отказывала в удовольствии женского партнерства в медленном танце и военнослужащему, который после тягот армейской жизни тоже блаженствовал в компании сверстников. Но к нему Лена не прижималась, а пальцы едва касались высоких, худеньких плеч.
Извинившись перед виновницей торжества, парни вышли перекурить на кухню. Шумилин использовал перекур для серьезной беседы.
— Надеюсь, не подведешь? — в очередной раз поинтересовался он, выпуская густые клубы дыма. Собеседник не стал давать клятвы, ударяя при этом себя в грудь, ответил коротко, но твердо:
— Нет. Я тебя уважаю и симпатизирую Леночке. — А после непродолжительной паузы добавил: — И верю в твою невиновность.
— Спасибо. — Виталик с чувством пожал тонкую руку Гущина, отчего тот сморщился. — Но у меня в голове копошится еще одна мысль и покоя не дает. — Служивый молча скосил на него вопросительный взгляд. — Есть идея: выбить из свидетелей убийства правдивые показания.
— Каким образом? — не скрыл интереса Аркадий.
— Ты поможешь с ними встретиться, а я запишу разговор на пленку, — конкретизировал тот задумку.
— Собираешься привести их сюда? — ужаснулся собеседник, не уверенный в положительном результате затеи.
— Что, похож на ненормального? — успокоил его Шумилин. — Все должно выглядеть примерно так… — и он изложил детали. Место встречи неожиданно подсказал военнослужащий. По мелочам договорились созвониться. Как раз в это время на кухню заглянула Леночка. Не то от спиртного, не то от воодушевления щеки ее пылали. Парни невольно залюбовались именинницей.
— Нехорошо, мальчики, надолго оставлять девушку в одиночестве, — упрекнула она, театрально надув и без того пухлые и яркие губки.
— Уже идем, — поспешил ответить за двоих Шумилин, и они, словно по команде, одновременно поднялись.
Как бы там ни было, а праздники, как и все остальное, имеют свойство заканчиваться. Все трое, по разным причинам, давно так не отдыхали. И тем не менее стрелки часов неумолимо двигались вперед. У Гущина оставалось времени только на то, чтобы добежать до воинской части. Он наотрез отказался от того, чтобы друзья его проводили.
— У вас щекотливое положение, и появляться на улицах города в ночное время, да еще в нетрезвом виде, когда портретами Виталика, среди разыскиваемых лиц, обвешаны все перекрестки… До первого милиционера, — аргументировал он отказ, и те были вынуждены признать его правоту.
Аркадий ушел, а девушка принялась убирать со стола. Но Виталик остановил ее.
— Я сам.
Он ловко перехватил из рук именинницы стопку тарелок, и их пальцы соприкоснулись. По их рукам пробежал электрический разряд. Взаимное природное влечение напоминало о себе бурным излучением биотоков. Они держали вместе посуду и смотрели друг другу в глаза, стараясь проникнуть в самые их глубины и прочитать там то, в чем боялись себе признаться. И в этот момент для нее существовал только он — единственный и неповторимый, а для него, разумеется, она. Тарелки выпали и разбились, а руки сплелись крепче. Дыхание участилось, и она впорхнула в его раскрытые объятия, не сомневаясь, что приобретает самый неоценимый подарок в день своего семнадцатилетия…
В эту ночь они сначала нежно изучали друг друга, а затем отдались безудержному порыву…
А в родном городе начальник уголовного розыска Центрального отделения милиции майор Сушняков собирался в служебную командировку, но из-за текучести каждодневных дел все откладывал.
Глава девятая
Пока Егор Матвеевич Карпов лежал в больнице, отношения между его дочерью и сыном преступного авторитета укреплялись. Оле и в голову не приходило, что ее используют в роли щита. Стоило Гонтарю в последней операции угодить в руки правоохранительных органов, как любовник девушки, по плану, становился террористом, а она прикрытием. Но нам известно, чем закончилась последняя сделка Ерофеева-старшего, и сын не раскрыл себя, продолжая оставаться страстным поклонником студентки юридического института и дочери генерала милиции.
