— В этом доме кормить гостей принято? — произнесла Лена громко и весело.
— С каких это пор ты стала тут гостьей? — улыбнулся Поликарп Сидорович. Мать вышла из другой комнаты и присела на диванчик рядом с тестем.
— Проголодалась?
— Слов не подобрать, как! И еще: сегодня ночью я уезжаю.
— Куда, зачем? — всплеснула руками Вера Сергеевна.
— К нему, мама, он ждет, — последовал ответ дочери.
— У нас еще не было времени серьезно поговорить, — начала женщина. — Так вот: приходил майор. Как же его фамилия, запамятовала.
— Сушняков, — подсказал дед.
— Да, Сушняков. Он нам с дедушкой разъяснил, что тебе нет нужды скрываться. Во-первых, несовершеннолетняя, во-вторых, принимала косвенное участие в угоне машины. Условный приговор — это не так страшно. Ты опять начнешь учиться и все будет, как прежде.
— И он мне говорил то же самое. Еще пожелал счастья с Воронежевым. Какие же мужчины смешные.
При воспоминании о нем губы девушки раздвинулись в мечтательную улыбку.
— Кто он? Шумилин, которого разыскивает милиция? Не думай о нем, ведь это он втянул тебя в грязную историю. — Вера Сергеевна рассуждала, как все матери на земле, и волновалась в первую очередь за свое чадо.
— Никто меня не втягивал, — возразила дочь. И почему-то добавила: — А деду он нравится. Правда? — посмотрела на него заговорщически, в надежде на поддержку. И он не подвел.
— Пусть едет, раз решила. Парень неплохой.
— Как это понимать? — переключилась хозяйка на тестя. — Он же убийца. Майор Сушняков недвусмысленно дал понять, за что этот парень разыскивается.
— Не убийца, а подозреваемый. Заметь, два совершенно разных понятия. Что касается меня, то не верю в это.
— Какая разница: убийца или подозреваемый? — вскипела Смуглова-старшая. — Что делать моей девочке рядом с таким типом?
— Я люблю его!
Этими словами Лена заставила всех замолчать. Паузу нарушили тихие всхлипывания Веры Сергеевны, грозящие перерасти в рыдания.
— За что мне такое наказание? — начала уже причитать она.
Девушка подошла к диванчику, втиснулась между дедом и матерью и обняла обоих.
— Я и вас очень люблю. А ты, мама, не горюй напрасно. Вот увидишь, какой Виталик хороший, когда познакомлю с ним.
— Так его в тюрьму посадят, и надолго, — привела та веские аргументы, утирая лицо ладонями.
— Надеюсь, что судьба милосердна к невиновному, и все обойдется. Если же мир такой жестокий и несправедливый, то готова принять его таким, какой он есть. Я буду ждать его.
— Бедная, бедная дочурка. — Женщина уже справилась с проявлением слабости и тоже постаралась принять реально сложившуюся ситуацию. — Недельку он может без тебя потерпеть?
— Зачем? — вырвался у девушки вопрос.
— Поживешь эти несколько дней с нами, — пояснил дед. — Мы ведь тоже не посторонние. И если ты полюбила молодого человека — это совсем не означает, что можно игнорировать любовь материнскую.
Леночка ненадолго задумалась.
— Недельку потерпит, — наконец обрадовала она родственников. У Веры Сергеевны, конечно, имелись еще вопросы, по поводу образования, проживания и так далее, но она сочла за лучшее не затрагивать их до более благоприятных времен, если такие вообще наступят.
Несколько дней после встречи со Смугловой Воронежев ходил хмурым и мало разговаривал со сверстниками. Пару раз порывался позвонить Лене, но, подумав о том, что он ей скажет, так и не решился.
Как-то, возвращаясь из школы, столкнулся с Платоновой, в случайность чего не очень-то верилось.
— Здравствуй, Паша, — поздоровалась та как ни в чем не бывало.
— Здравствуй, — отозвался тот, уверенный, что легко от ее назойливости не избавиться.
— Все по Смугловой сохнешь? — подковырнула одноклассница.
— Что толку? У нее теперь другой.
— Тот, с которым в бега ударилась?
Видно было, что новость пришлась девушке по вкусу.
— С ним.
— А ты не верил мне, — не без злорадства произнесла Платонова. Но затем пропела елейным голоском: — Не расстраивайся особенно, без них как-нибудь обойдемся, — и взяла парня под руку.
— Обойдусь, — поправил ее Павел.
— Не думаешь же ты, что я оставлю тебя грустить по утраченной любви в одиночестве?
— Не думаю, — вздохнул парень, просто не в силах что-либо возразить.
Настойчивость и прилипчивость Оли, а самое главное — отсутствие конкуренции даром не пропали. Они стали вместе проводить все свободное время. Воронежев старался не упоминать о Смугловой, а у Платоновой и мыслей о ней не возникало. Возможно, для самой Смугловый разрыв отношений с Воронежевым и прошел бы без последствий, если бы не еще одна случайная встреча Платоновой и Силантьевой.
Оля стояла и мерзла на автобусной остановке, когда около нее притормозил «жигуленок» цвета сафари. Она узнала за рулем Веру.
— Садись, подброшу, — предложила та.
— Вот спасибо, — втиснулась пассажирка в салон, — до костей продрогла.
— Зима в этом году не балует обывателя, — поддержала разговор Вера. Она преследовала цель кое-что выведать у Платоновой, поэтому и остановилась.
— Пешего обывателя, — уточнила Оля, пододвинув ноги ближе к горячему потоку воздуха.
— Не спорю. Кстати, я слышала, что Смуглова в городе. Ты, случайно, ее не видела?
— Довелось свидеться.
Тоном Платонова показывала, что вспоминать ей не хочется. Вера это заметила, но ее интересовал Шумилин, образ которого из головы не выветривался.
— Не очень ты к ней расположена, — подначивала Силантьева.
— Мы с ней близкой дружбы не водили.
— Сдается мне, что существует у вас камень преткновения.
— Воронежева Пашку имеешь в виду? Так они виделись. Только ей Павел не нужен. У Ленки теперь новый ухажер.
— Кто же? — внутренне напряглась сидящая за рулем.
— Ты его знаешь. Бывший спортсмен — Виталик.
Вера подавила эмоции.
— Она с ним в город приехала?
— Одна.
— А Шумилин где же?
— Понятия не имею.
— Ну и бог с ними. Приехали.
Таким образом, в новой любви у Лены появилась другая соперница, только эта не стремилась перед ней раскрывать свои чувства. Она давно заметила, каким неравнодушным взглядом смотрит на Лену Виталик, но была уверена, что близких отношений у них не получится, потому что Смуглова из кожи лезла ради Воронежева. Теперь все изменилось. Но они ее еще не знают. Не знают, что озлобленная и ревнивая женщина способна на месть, подлость. Вне себя от ревности, Вера строила планы устранения соперницы. И реальная возможность устранения существовала. Она прекрасно сознавала, что со Смугловой сделают люди Гонтаря, попади она к ним в лапы. Но ее волновала судьба Шумилина. Ей хотелось, чтобы Лену устранили, а уж его-то она сумеет утешить. После долгих раздумий девушка решилась, наконец, переговорить с самим Гонтарем.
