— Что ж, я предоставил тебе возможность чистосердечного признания. В этом меня уже не упрекнуть, — продолжал игру в кошки-мышки Егор Матвеевич.
«Блефует, ему более ничего не остается», — мысленно подбадривал себя Зубарев.
— Вчера я выходил из кабинета, ты оставался в нем один.
— И что? — Страх несколько отступил и полковник отвечал нагло.
— А то, что из ящика моего письменного стола пропал пистолет.
— Его мог взять и кто-то другой, например, секретарша. Всего лишь предположения, генерал. Я и понятия не имел, что вы храните оружие у себя в письменном столе.
— Понятия, говоришь, не имел? Охотно поверил бы, если бы не фотография.
— Какая еще фотография? — насторожился собеседник.
— Обойди письменный стол и выдвини второй ящик сверху.
— Это еще зачем?
— В качестве эксперимента.
Полковник пожал плечами, но просьбу выполнил. Когда он выдвигал ящик его что-то ослепило.
— Что это? — резко задвинул он ящик обратно, но уже сознавал, что попался на простой уловке.
— Фотовспышка, дорогой мой.
Зубарев кинулся обратно к ящику, но генерал на этот раз преградил ему путь.
— Незаконными методами действуете, коллега.
Полковник попытался оттолкнуть начальника. Но тот перехватил его руку, легко скрутил и застегнул на запястьях за спиной наручники.
— Никакой я тебе не коллега. Садись на стул, — произнес генерал приказным тоном.
— Я напишу жалобу.
— В камере тебе больше нечем будет заниматься, — услышал он за спиной голос начальника уголовного розыска. Старков явился без доклада, по предварительной договоренности с Карповым. — Многие знали, что Егор Матвеевич держит ПМ в ящике письменного стола, но фото, как ты туда влезаешь, только твое.
— Я понимаю, что вам необходимо принять экстренные меры, — смерил Зубарев Старкова недобрым взглядом. — Но на фотографии не зафиксирован сам пистолет в моей руке.
— Этого и не нужно, просто дополнительная улика не помешает, — продолжил Александр Анатольевич. Хозяин кабинета вернулся в свое служебное кресло и оттуда не без интереса наблюдал за словесной перепалкой подчиненных. — У нас имеются ваши отпечатки пальцев на рукоятке самого пистолета.
— Может, и сам пистолет у вас, — раздвинул губы в улыбке Зубарев.
— И само оружие.
Старков раскрыл дипломат, с которым явился, и выложил целлофановый пакет с пистолетом.
— Блеф, меня на мякине не проведешь. Это не то оружие.
— Вот заключение экспертизы. — Начальник уголовного розыска положил листок на край письменного стола. Зубарев читал, и его лицо все сильнее искажалось от отчаяния. — Из пистолета, на котором ваши пальчики, сегодняшней ночью совершено покушение на известного нам генерала Карпова, — добивал он.
— Покушение? — Его изумление не выглядело театральным. — Но это не я.
— Кто же тогда произвел три выстрела, бросил пистолет и сбежал, если на нем ваши пальчики? Благодари бога, что промахнулся.
— Не я, клянусь, не я.
Его подавленный вид даже вызывал жалость. Но жалеть рано, необходимо выбить показания против Зимбера.
— Тогда кто, кому передали оружие?
— Заместителю мэра города — Зимберу Исааку Давидовичу. Я расскажу, все расскажу, — сломался допрашиваемый.
— Напишешь.
Карпов бросил ключи от наручников Старкову, и тот освободил руки Зубареву.
Через час генерал читал показания и удовлетворенно кивал головой. Отложив исписанные листки в сторону, нажал кнопку селекторной связи.
— Алла Сергеевна, впусти конвоиров. — Старшина с гусарскими усами и молодой сержант с гладко выбритым лицом вошли в кабинет. — Напоследок хотелось бы тебя обрадовать, — сказал Карпов Зубареву. Тот приостановился уже у выхода и обернулся. — Преступников, покушавшихся на мою жизнь, мы задержали.
— Ненавижу, — процедил сквозь зубы арестованный, — всех ненавижу.
— Разговорчики, — подтолкнул его плечом грозный старшина, прикрывая за собой дверь.
— Удалось, — улыбнулся полковник Старков.
— Иначе и быть не могло, — улыбкой на улыбку ответил генерал. — Но с Зимбером нам еще придется повозиться.
— Почему?
— Да потому, что против него нет улик.
— А показания Зубарева?
— Слова, он от него открестится.
— А подростки? — напомнил начальник угро.
— Это уже что-то, — согласился начальник. — Но с ними необходимо поработать.
— Лично доведу дело, — пообещал полковник. — Руки чешутся отправить эту мразь за решетку.
— Полностью разделяю твои взгляды.
И Карпов протянул заму руку. Крепкое рукопожатие скрепило их единство во взглядах.
Егор Матвеевич, конечно, шел на некоторые нарушения закона, но лишь для того, чтобы доказать истину. Преступники пошли изощренные, поэтому и приходилось применять нетрадиционные методы для доказательства их вины. Кто-то осудит генерала, а кто-то с ним согласится, но в том, что он до конца остается борцом, — ему не откажешь. А Карпов все больше убеждался, что к современной мафии нужно применять их же методы, только силу они уважают, признают и понимают.
— Генерал ждет тебя, — поздоровался Старков за руку в приемной с младшим лейтенантом Сергеевым.
Игорь впервые находился в кабинете начальника УВД области и чувствовал себя робко. Но Карпов его робость быстро развеял. Он вышел парню навстречу и запросто поздоровался за руку, проводил и усадил на стул.
Сергеев уже более подробно доложил об убийстве семьи Смугловых и о предполагаемом похищении Лены.
— Хочу сразу расставить точки над «и». Сушняков хорошо о тебе отзывался, поэтому и пригласил поговорить по душам. Но наша беседа носит неофициальный характер, не возражаешь?
— Нет.
— Так вот, я уверен, что Лену Смуглову прячут в особняке некоего Ерофеева Юрия Юрьевича. Слышал о таком?
— Вор в законе, замаскировался под личиной честного предпринимателя.
— Оснований выдать ордер на обыск его особняка у меня нет, но освободить девочку — наша прямая обязанность. Разве не для того мы носим погоны, чтобы помогать честным людям?
— Я вас понял.
— Признаюсь честно: я в долгу перед этой девочкой. С удовольствием сам бы переворошил преступный муравейник, но… — развел он руки.
— Не нужно мне объяснять. Вас знают в лицо, а меня нет. И должность.
— Рад, что нашли общий язык, и надеюсь на тебя. Но одному не справиться.
