— Тогда я предлагаю вам встретиться в полночь возле ворот Оранжереи. Оттуда по улице Сюрантанданс вы быстро доберетесь до Дома. Конечно, далековато, но если вы случайно кого-то встретите, он решит, что вы выгуливаете собаку. Двери там открыты и днем, и ночью, а привратник ни на кого не обращает внимания. Я нарисую вам, как добраться до самой удобной лестницы.
— Превосходно. Последний вопрос: обитатели комнат ничего не заметили?
— В этот час они обычно спят, а те, до кого докатился слух об ужасном призраке, затаились, ни живы ни мертвы, в своих клетушках.
— Что ж, посмотрим, как оно обернется. Теперь настал мой черед просить вас о помощи. Королева в Шуази. Сопровождает ли ее госпожа Кампан?
— Разумеется.
— А женская прислуга?
— Не вся. Несколько женщин остались в замке, чтобы произвести проверку белья Ее Величества.
— И в их числе госпожа Ренар?
— Да, полагаю, что так. Вы, видимо, хотите расспросить ее относительно кражи универсального ключа королевы?
— От вас ничего не скроешь. И еще. Не желая злоупотреблять своими полномочиями, хотел бы вас просить проводить меня в библиотеку королевы. Мне надобно проверить кое-что, от чего зависит безопасность Ее Величества.
— Господин маркиз, я понял вас с полуслова. Все будет так, как вы пожелаете. Вы хотите, чтобы мы пошли туда вместе? Или мое присутствие…
— Ваше присутствие будет как нельзя кстати.
Через прихожую главной трапезной они прошли во внутренние покои королевы, где царила непривычная суматоха: отсутствие Ее Величества позволяло произвести работы, обычно затрудненные по причине размеренного уклада дворцовой жизни. Горничные, полотеры, чистильщики серебра, слуги, вытирающие пыль с лепнины, карнизов и всевозможных украшений, вооружившись большими щетками, сновали в разные стороны. Хрустальные люстры спускали с потолка и, разобрав на части, тщательно протирали. В безлюдье библиотеки Николя, как обычно, охватило чувство восхищения и покоя. Изумившись двери, украшенной искусно нарисованными книжными корешками, он внимательно и с почтением оглядел передвижные полки, где за стеклами, затянутыми зеленой тканью, стояли книги с вытесненным на переплетах гербом Франции. Внимание Николя привлекло полное собрание сочинений Боссюэ. Он указал на него Тьерри, и тот понимающе кивнул.
— Посмотрите, — произнес комиссар, — на эти позолоченные обрезы с искусно нанесенными страницами. Производит впечатление исключительно достоверное, как и переплеты на дверях.
— Вы правы, это подделки под книги; на самом деле это шкатулки, выполненные в виде книг. Что ж, остается узнать, что они содержат.
— А это мы сейчас проверим, — ответил Николя, беря в руку первый том.
Приподняв крышку-обложку, они нисколько не удивились, обнаружив внутри маленький томик в переплете, покрытом мраморной бумагой цвета зеленого миндаля. Выразительное название не оставляло сомнений относительно содержания томика, а его потрепанный вид говорил о том, что обращались к нему довольно часто.
— Я давно слышал об этих книжках, но никогда не видел их собственными глазами, — произнес Тьерри, — а потому не хотел верить. Ах, вы только подумайте, давать в руки молодой женщины столь фривольные сочинения. Думаю, австрийский министр догадывался, равно как и аббат Вермон, чтец королевы.
— Когда я уезжал в Брест, говорили, что он попал в немилость.
— Не верьте слухам! Он всего лишь ездил в свое аббатство уладить дела, относящиеся лично к нему. Недавно он вернулся и снова каждую неделю проводит два или три дня в Версале, исполняя свои обычные обязанности в кабинете королевы, которая — и я тому свидетель — по-прежнему относится к нему с неизъяснимой добротой и полностью ему доверяет.
— А что говорят слухи о поставщиках такого рода литературы?
— Наиболее осведомленные намекают на происки некой супружеской пары, где муж в силу своих занятий подходит на роль поставщика, а жена — на роль посредницы. Она принадлежит к ближнему окружению Ее Величества и имеет постоянный доступ в ее покои.
— Вижу, у нас с вами одни и те же мысли.
Находка подтверждала подозрения Мерси-Аржанто, его самые худшие опасения. Поставив том на место, они не стали искать новых доказательств и направились в гардеробную, расположенную на нижнем антресольном этаже; там, приложив палец к губам, Тьерри покинул Николя на пороге комнаты, где трудилась госпожа Ренар. Поглощенная работой кастелянша не почувствовала испытующий взгляд комиссара, и он, пользуясь моментом, постарался лучше разглядеть ее. У госпожи Ренар было пикантное привлекательное личико, выдававшее, однако, женщину с характером; впрочем, такие женщины нередко надолго сохраняют очарование молодости. Николя подумал, что Ренар наверняка отличает не только обольстительная внешность, но и талант соблазнительницы, часто присущий женской прислуге, использующей его для завоевания расположения и получение милостей от своей хозяйки, будь та даже самой королевой. Стоя у стола, кастелянша старательно сворачивала королевские платья и белье, прокладывая их длинными полосами шелковой бумаги. Внезапно, почувствовав у себя за спиной чье-то присутствие, она резко обернулась и вскрикнула от неожиданности.
— Не пугайтесь, сударыня, — миролюбиво произнес Николя. — Я комиссар Шатле, и мне поручено вести дело об исчезновении драгоценности, принадлежащей королеве.
Она надменно вскинула голову.
— Мне кажется, сударь, что по приказу Ее Величества королевы, обладающей правом поступать по своему усмотрению, дело это поручено инспектору Ренару, моему мужу.
— Мне это известно, однако по причине отсутствия результатов начальник полиции принял иное решение. И поэтому я здесь. Могу ли я узнать ваши соображения относительно этой кражи?
— Я жду ваших вопросов, сударь, хотя и сомневаюсь, что вы имеете право их задавать.
— Тем не менее позвольте начать, — промолвил он, не ответив на ее выпад. — Будучи приближенной к королеве, вы в силу вашего положения, без сомнения, имеете наиболее верное представление о том, как могла случиться эта кража, и лучше, чем кто-либо, сможете рассказать мне об этом.
— Даже не знаю, что вам сказать. Никто не знает, ни где, ни когда точно случилась кража. Не исключено, что драгоценность сама найдется, ведь она вполне могла завалиться за шкаф или закатиться под ковер. Такое случается каждый день. В тот день королева поздно ночью отправилась в спальню к королю. Утром слуг известили о пропаже. Вот, пожалуй, и все, что я могу вам сказать.
— Благодарю вас. Еще вопрос. Говорят, вы поставляете книги в библиотеку Ее Величества.
Ему показалось, что руки женщины, только что аккуратно расправлявшие шелковую бумагу, непроизвольно сжались в кулаки.
— Это не моя обязанность, сударь. Не знаю, кто мог вам такое рассказать. Но кто бы он ни был, он солгал. Опять этот иностранец решил подгадить…
