Наконец мы выбрали ту, что чуть пониже, — ведь Другую Башню начали строить позже, чем Нашу Башню. И мы пошли к ней, и мы оказались правы!
Она тоже стояла на очень широком основании, и у нее тоже был вход в нору, к которому вела дорога, и вокруг тоже стояли сараи и мастерские, и из крыш поднимались столбы дыма, и бегали люди, и кричали ослы.
— Ну вот, — сказал Тахмад. — Я вас привел. Радуйтесь! Вот тут мы и будем гонять тачки.
Часть вторая
Другая Башня
У Другой Башни мы оказались, когда солнце уже стало припекать.
Мы были голодны и прежде всего отыскали разносчика с горячими лепешками.
— Вот два «кувшина», дай нам шесть лепешек, — сказали мы.
— За два «кувшина» вам будут только четыре лепешки, — ответил он.
— Почему? — удивились мы.
— Здесь такие цены.
Мы добавили еще «кувшин» и сели на обочине перекусить. Но перед этим мы спросили, не знает ли разносчик, где искать господина Агенора Лути. Он не знал, но посоветовал спросить у стражников — у них вроде бы есть списки жителей Другой Башни, которые постоянно обновляются.
Поев, мы пошли ко входу в здешнюю нору и задали стражнику свой вопрос. Он повел нас в помещение, имеющее большое окно, и клянусь язычком Асторет — мы впервые видели такое помещение. Вдоль всех стен были натянуты веревки, а на них висели таблички. Теперь мы поняли, для чего нужны дырявые таблички, и мы восхищенно смотрели, как стражник перебирает их.
— Этот господин живет всего лишь на третьем ярусе, возле храма Мардука, — сказал стражник. — С одной стороны, совсем неподходящее место для такого важного господина. А с другой — он служит нашим жрецам и числится при нашем храме. Это в Той Башне своего храма нет, только собираются построить, а у нас есть маленький на третьем ярусе, и жрецов полтора десятка! Он там, пока не приготовили большой, на восемнадцатом ярусе, там сейчас выкладывают стены плитками и устанавливают изваяния. Рядом с ним — помещение для счетного устройства. Когда храм переберется вверх, то счетное устройство займет всю западную часть третьего яруса. Вот, видите отметки?
Он показал нам знаки на табличке.
— Мы простые парни, мы тачки гоняем, — ответил Тахмад. — Мы в знаках не разбираемся. Ты впустишь нас к нему?
— Да ступайте! Погодите, вот пропуска.
Он дал нам таблички на веревках, удобные, чтобы вешать на шею. На них была крошечная Асторет верхом на льве и сбоку знаки. Таблички следовало вернуть ему при выходе из башни.
— Зачем это? — спросили мы. — Ведь в башню ходит множество народа, неужели каждый получает пропуск?
— Нет, не каждый, — сказал стражник. — Но вы будете поблизости от Трубы, а там такое место… в общем, мы должны быть уверены, что гости не причинят вреда.
— А в Нашей Башне никакой Трубы не было.
— Ну так кто строил Вашу Башню, и кто строил Другую Башню?!
Он объяснил, как идти. Сперва мы, поднимаясь, увидим в начале третьего яруса широкое место, где выгружают глину и кирпичи. Это — в восточной части яруса. Потом нужно пройти еще сотню шагов, и когда на стенах увидим крылатых быков и львов, то внимательно смотреть — справа должны быть двери храма, он, разумеется, снаружи от норы. А счетное устройство — в помещениях между норой и Трубой, и арка, ведущая туда, шагах в десяти от входа в храм, но она неприметная, легко проскочить мимо.
Мы пошли по норе и нашли арку, о которой говорил стражник у входа. Мы вошли и увидели другого стражника. Он забрал у нас таблички с Асторет и дал другие — там был один лев, без богини. Потом он объяснил нам, как идти к Трубе.
— Да что за Труба такая? — спросили мы.
— Дурни вы землезадые, даже не видели устройства настоящей башни! — ответил он.
Оказалось — действительно не видели!
Нашу Башню можно было сравнить с большой кучей глины, растущей вверх, вокруг которой были помещения. А Другая Башня изнутри была пуста. Мы сравнили Трубу с колодцем, облицованным каменными плитами. В поперечнике этот колодец был не меньше тридцати шагов, а внизу даже больше. Свет проникал в него сверху. Начиная с третьего или четвертого уровня туда выходили окна. А на самом дне мы увидели крестовину, которую вращали восемь ослов!
— Опять! — закричали мы. — Опять!
— Что вы орете? — спросил мужчина, незаметно подошедший к нам сзади.
Мы стояли на площадке, обнесенной перилами, и в этом было наше счастье — мы чуть не свалились вниз от грубого и громкого голоса.
— Кто вы? — спросил этот мужчина.
— Мы ищем господина Агенора Лути.
— Это я. Говорите.
— Нас прислала женщина по имени Таш, — сказал Тахмад. — Мы ушли этой ночью из Нашей Башни, но за нами погнались стражники, и мы разделились — она с какими-то людьми ушла в одну сторону, а мы — в другую. И больше мы ее не видели. Она велела идти сюда, к тебе, господин, и сказала, что ты о нас позаботишься.
— Ясно, — ответил он. — Вот только заботы о вас мне недоставало. Кто вы и какое ваше ремесло?
— Мы простые парни, гоняем тачки.
— И тут хотите гонять тачки? Именно это?
— Да, господин.
— Тогда вам не ко мне надо, а к подрядчику Зубастому Бабруку. Эй, Муртак! Где ты там запропал?
— Иду, иду! — отозвался голос, совершенно мальчишеский.
— Ты мне нужен!
— Сейчас!
Но явился этот Муртак не сразу.
— Где застрял? — спросил его господин Агенор.
— Совмещал связки.
— И как?
— Плоховато, нажим слабый и вялый, мазня. Вот, — он показал табличку из сырой глины.
— Да, не очень четко. Отведи этих парней на второй ярус, пусть им там найдут Зубастого. Скажи — это госпожа Ташахегаль прислала и велела о них позаботиться.
И он ушел в комнату, где гремело, скрипело и равномерно стукало.
— Госпожа Ташахегаль… — повторил Гамид.
— Говорили же тебе, что это не простая девица, — сказали мы.
Муртак вывел нас к норе, там мы сдали одни таблички и получили другие. Мы спустились на второй ярус, но Зубастого Бабрука там не нашли, пришлось идти к выходу.
— Нора шире нашей, но круче, — сказал Тахмад. — Это плохо.
— Нам выбирать не приходится, — ответил ему Левад. Муртак с рук на руки сдал нас старому господину в дорогой накидке с широкими красными полосами. Это нас удивило — в Нашей Башне хозяин одевался очень просто, и только золотым обручем на голове показывал, что он богатый человек.
— Да, госпожа Ташахегаль предупредила, что они явятся, и работа ждет их. А где она сама? — спросил Зубастый, прозванный так потому, что зубов у него оставалось очень мало.
