Конечно, гонять тачки по темной норе — сомнительная радость, но через каждые сто шагов горел в настенном кольце факел, и внизу мы видели солнце, пока нагружали тачки, так что не сильно расстраивались. Хуже было другое. Мы ночевали в пещерах за большой печкой. Изнутри первые ярусы Нашей Башни были из земли и камня, который называется песчаник. Нам объяснили, как сделать постели на камне, а не на земле, и дали тюфяки из овечьей шерсти. Еще нас предупредили, чтобы мы не вздумали расширять пещеры и прокапываться в глубь Нашей Башни. Там, в наших жилищах, был настоящий мрак — без масляного светильника не обойтись. И по нужде ходить далеко — эти горожане додумались, чтобы все справляли свои нужды в одном месте.
Наша Башня была устроена очень разумно — снаружи было красивое жилье богатых людей, лавки, помещения стражников, дорогие харчевни, а внутри — склады, печи, жилища простых людей, границей же служила нора.
Вечером, когда мы выполняли дневной урок, нас отпускали в город. Сперва давали провожатого, чтобы мы не заблудились и не влипли в неприятности. А это было совсем легко — особенно на речном берегу, где рыбаки продавали свежую рыбу. Правда, к нам приставать с глупостями опасались — мы все шестеро всегда держались вместе.
Мы обошли город, но у нас не было денег на развлечения, и прогулки стали не так занятны.
— Давай вечером залезем повыше, — предложил Гамид. — Найдем выход к окнам и посмотрим на столицу. Мы тут уже сколько живем, а ни разу не посмотрели.
— И увидим одни крыши, — сказал на это Левад. — Лучше пойдем к храму Аштарот смотреть на девиц.
— Какая радость на них смотреть? Самая тощая стоит не меньше десяти «рабов», и то еще может не взять бляшек, им сикли подавай. На крыши смотреть — для здоровья полезнее, не портишь себе настроение.
— На крышах женщины по вечерам отдыхают, — заметил Абад. — Можно найти хорошеньких…
— А давай с ними по-умному договоримся, — предложил Левад. — Они дорого берут, потому что там за ними смотрят младшие жрицы и забирают деньги на храм. А если позвать их сюда, то возьмут подешевле… мы можем два дня обойтись без лепешек, а потом — два дня без пива…
— Не пойдут. Нам их и уложить некуда, — сказал Тахмад. — У кого из вас есть чистое одеяло?
Мы промолчали.
— Ну так идем, — сказал Гамид. — А то даже как-то дико — трудимся в башне, а выше третьего яруса не бывали.
Мы не пошли за чистыми плащами, а отправились наверх в чем были, и не по лестницам, а по норе.
Ночью, когда по ней не гоняли тачки с глиной и кирпичами, приходили люди с повозками — такими, каких мы в Субат-Телле не видали. Это были бочки на колесах, и они воняли и смердели. Мы познакомились с хозяином такой повозки, и он объяснил — господа, что живут наверху, редко спускаются вниз, и если не забирать то, что извергают их тела, то там скоро не останется пустого места. Так что мы шли осторожно, чтобы не задеть такую повозку. Кроме того, ночью привозили камни, большие и маленькие, и с ними было много хлопот — они сыпались с телег и раскатывались по норе. Заслышав голоса камневозов, мы искали какую-нибудь дырку в стене норы, чтобы спрятаться и переждать это бедствие. Еще ночью затаскивали длинные и толстые бревна и самые большие камни — те, что тянут канатами, подкладывая катки. От них тоже следовало держаться подальше.
Но мы недалеко ушли — нас остановила стража. Мы и не подозревали, что дорогу охраняют.
В общем, наверх нас не пустили, да еще обозвали землезадыми глиноедами.
— Понагнали вас, работаете за бляшки, — бурчал старый одноглазый стражник. — Пошли отсюда!
Мы и пошли вниз. Но ушли недалеко. Нас окликнул господин, который вышел на шум из своего жилища. Это был какой-то важный чин у стражи нижних ярусов — он мог их послать ловить ворон, и они с поклонами отступили вверх по норе.
И он был пьян. Человек, который тащил вслед за ним факел, осветил его, и мы поняли, насколько он пьян. Нам с жидким пивом никогда не достичь такого блаженства — вот что мы поняли.
— Ступайте сюда, парни, — сказал этот господин. — Не бойтесь, я вам кое-что скажу. Вы — счастливые люди, парни. Вам ни о чем не приходится думать. Вы полагаете, что наверху рай? Нет, то же самое, что внизу. Тоже гоняют свои тачки, обжигают таблички и кирпичи, пекут лепешки, ткут покрывала, но там, наверху, страшно — что, если завтра не привезут рыбу и зерно? Не отрывайтесь от земли, парни, вот что я вам скажу. Вы всегда можете спуститься в город, а те, что наверху, не всегда. Уже растут дети, которые не бывали внизу Вот, держите «раба» и пропейте его вместе за мое здоровье.
Слова такого важного господина с завитой бородой — приказ, а целый «раб» — царский подарок, так что мы три раза поклонились и пошли в таверну за городской стеной. Она была открыта по ночам, чтобы перед рассветом туда пришли камневозы и те, кто возит смрадные бочки.
— А в самом деле, это же страшно — когда всё доставляют снизу, — Левад почесал в затылке. — Но, с другой стороны, тем, кто гоняет вверх тачки с зерном, платят больше, чем нам…
— А что бывает, если столкнутся две тачки, мешок упадет, порвется, и зерно вывалится? — спросил умный Тахмад. — Мы-то соберем нашу глину с пола, ничего ей не сделается. А зерно испорчено, и возчик не получает дневной платы.
Мы немного поспорили — на какой срок нас продали вербовщики, и к кому идти, если мы захотим поменять хозяина. А потом легли спать.
Оказалось, что Гамид не выкинул из головы странную мысль посмотреть сверху на городские крыши. Когда мы уснули, он вылез из пещеры и прокрался к лестнице. Оказалось, что на ночь спускают решетки, так что по ступеням не пройти, но он как-то перелез вверх по веревочным перилам. Увернувшись от стражи, он вылез не менее как на шестом ярусе! И у него хватило наглости забраться в комнату стражников, пока они расхаживали по норе. На четвереньках он подошел к окну и увидел такое, что чуть не заорал с перепугу.
Дело в том, что мы, парни, очень редко смотрим в зеркало. У девушек есть маленькие зеркала из отполированной бронзы, а нам они ни к чему. Мы знаем, как действует зеркало, и этого достаточно — с головной повязкой и без него можно управиться. Кроме того, у отражения есть всякие колдовские свойства, это все знают. Тот, кого ты видишь, может тебя сглазить. Или он вдруг начнет что-то делать, а ты должен повторять.
Гамид увидел из окна отражение Нашей Башни.
— Там подвесили огромное зеркало, и в нем — она! Высоченная, кверху чуть сужается, окна светятся! — выкрикивал он.
— Ты спятил. Откуда возьмется такое зеркало? Ты представляешь, как его пришлось бы отливать и полировать? — спросил умный Тахмад. — И к чему подвесили? На небе нет крючков!
— На небе могут быть крючки, — возразил Левад. — На что же боги подвешивают звезды?
— Нужно будет вечером обойти Нашу Башню и посмотреть, что там такое висит, — сказал Абад. — Спите, дурни, а то завтра даже миски каши не выработаем.
