— Матерь божья! — изумленно воскликнула Мэри Энн.
— Я действительно узнал ее, — сказал, покраснев, Стивен, — к тому же слышал, что вы нередко нанимаете… обитателей Ист-Энда, мистер Холмс. Об этом писал в своих сочинениях доктор Уотсон. Я подозревал, что она ваша помощница и у нее удастся что-нибудь выведать. Впрочем, я окончательно убедился в вашем сотрудничестве лишь после того, как она решилась на крайне странный поступок: украла мой бумажник, а потом вернула его.
— Неужели вы заметили?! — удивилась девушка.
— Это сказано не в осуждение, мисс Монк, все было очень ловко проделано. У меня есть обычай перед тем, как выйти из паба, проверять, на месте ли ценные вещи. Я уже собирался потребовать вернуть бумажник, но вы весьма любезно сделали это сами.
— И после этого стали меня выслеживать?
— Нет-нет! — запротестовал Данлеви. — Только после ночи двойного убийства. Ведь вы оказались в самой гуще событий, и, как я полагал, знаете что-то, неизвестное мне. Я шел за вами в уайтчепелской толпе вовсе не для того, чтобы выследить живущего в Уэст-Энде мистера Холмса. Все гораздо проще. А когда я узнал, что ваше единственное место назначения — Бейкер-стрит, то и вовсе прекратил слежку, боясь нарваться на неприятности.
— Когда изучили все газеты, мучаясь бездельем после чая, — съязвила она.
— Так или иначе, — подытожил Холмс, — мисс Монк проявила находчивость и обнаружила вчера, что вы за ней следите. И тогда я сообщил вам, отправив телеграмму, что рассчитываю на ваше присутствие здесь сегодня днем.
— А каков текст телеграммы? — поинтересовался я.
Стивен Данлеви вытащил из кармана смятый листок бумаги и вручил мне с насмешливой улыбкой.
— «Мисс Монк исчезла при неясных обстоятельствах, жду вас ровно в три часа дня на Бейкер-стрит, Шерлок Холмс», — прочитал я вслух.
Юная дама, о которой упоминалось в записке, воззрилась на меня, не веря своим ушам. Впервые за время нашего знакомства она совершенно утратила дар речи.
— Надеюсь, вы простите меня за эту маленькую шутку. Ваша забота о безопасности мисс Монк делает вам честь, мистер Данлеви, несмотря на все ваши оплошности. — Холмс перевел на него свой оценивающий взгляд. — Но мне необходимо выяснить одно обстоятельство. Находясь в Ист-Энде, вы поддерживали переписку с вашим нанимателем — сообщали газетчикам о моих действиях?
— Вы имеете в виду заметку этого отвратительного прохвоста Тавистока? К моему величайшему сожалению, я упоминал в беседах с несколькими коллегами о вашем участии в расследовании, — признал журналист со страдальческим видом, — но только в том смысле, что вы гениально предвидели заранее нападения изверга.
— К несчастью, ваши допущения оказались совершенно безосновательными, — холодно заметил мой друг.
— Холмс, вероятно, он не мог…
— Конечно, нет, Уотсон. Мистер Данлеви, простите меня за последнюю реплику. Я прошу вас определиться, намерены ли вы помогать или мешать дальнейшему расследованию.
— Я в вашем полном распоряжении, мистер Холмс, — торжественно объявил Данлеви. — Боюсь, мое единственное настоящее открытие сводится к обнаружению первоначального места жительства Блэкстоуна. Это меблированные комнаты, но сразу же после той трагической ночи он съехал оттуда. Я с радостью предоставлю вам любую помощь, на которую буду способен.
— Великолепно! В таком случае желаю вам удачного дня, — без лишних церемоний сказал мой друг, распахивая дверь. — По всей вероятности, я дам о себе знать уже в ближайшую неделю.
Мистер Данлеви потряс мою руку и поклонился мисс Монк.
— Приношу искренние извинения за обман, к которому был вынужден прибегнуть, — сказал он Холмсу. — Я хорошенько подумаю в следующий раз, прежде чем заняться нелегальной деятельностью. Доброго дня всем вам.
Когда дверь за ним затворилась, я отважился попросить:
— Надеюсь, вы нам расскажете, как разработали всю эту комбинацию, хотя бы ради нашего душевного спокойствия.
Холмс расшвыривал газеты, освобождая место для самых нужных.
— Цепочка достаточно проста, если замечаешь несообразности. Поневоле задаешь себе вопросы. Почему армейский друг искал Блэкстоуна всего месяц? И зачем нужны целых два месяца только для того, чтобы установить место проживания друга в ту трагическую ночь? С другой стороны, зачем человеку без конца твердить об одном и том же не самом сенсационном убийстве в целой серии преступлений такого рода, если он не имеет к ним никакого отношения? Остальные выводы были сделаны после кропотливого исследования. Данлеви не имел знакомых в ламбетском работном доме, тем не менее опрашивал его обитателей. Мне он тоже был неизвестен, однако во всех подробностях расписал мисс Монк смерть Тэйбрам. Но самые важные результаты принесла моя привычка регулярно просматривать газеты. Я обращал ваше внимание на утренний выпуск «Стар» от пятого сентября, а также на номер той же газеты от пятого октября. Эти вырезки наклеены в моей тетради цитат и афоризмов — она на столе.
Раскрытая тетрадь была придавлена коробкой патронов для револьвера с чувствительным спусковым крючком. Я встал, чтобы прочитать упомянутые Шерлоком статьи. Так, «Город ночи. Журнал событий Ист-Энда». Автор — С. Ледвин.
«Содержащий массу интересной информации дневник тайного репортера. Я выявил еще нескольких. Анаграмма была достаточно простой, но я обратился к властям, чтобы знать наверняка, что у меня есть свой человек».
«Была ли журналистика единственным его интересом?»
Мой друг эффектным жестом сердито отбросил газеты.
— Мне надоели обвинения, что я, дескать, организовал целую серию свиданий между мисс Монк и самым гнусным преступным отребьем Лондона, — едко заметил он. — Могу заверить вас, доктор…
— Хочу попросить прощения у вас обоих, но я плохо выспалась: один малыш запустил мне руку в волосы, а второй положил ногу на живот. Гостиная была переполнена, и я совсем вымоталась. О нет, — заверила нас Мэри Энн, быстро направляясь к двери, — кровать была предназначена для одного, но хозяева всегда сумеют устроиться поудобнее. Я иду домой. Встретимся в обычное время, джентльмены. Удачи вам, мистер Холмс.
Когда дверь за ней закрылась, я повернулся к своему другу:
— Мой дорогой, простите меня за упрек, будто вы пренебрегаете безопасностью мисс Монк. — И хотя мои извинения упали на каменистую почву, я продолжил, стараясь не обращать внимания на суровый вид и нарочитую невозмутимость лучшего лондонского сыщика. — Вам не кажется странным, что Блэкстоун, если он и впрямь коварный убийца, совершил преступление, находясь в компании Данлеви?
— Нет, если учесть, что того весь вечер потчевали выпивкой — возможно, намеренно, — а потом он попал в заботливые руки мисс Жемчужинки Полл. Блэкстоун, видно, решил, что Данлеви ему уже не помешает.
— Понимаю. Блэкстоун ведь не знал, что его собутыльник — журналист. Что ж, ваша версия вполне правдоподобна. Но, Холмс…
