– Сообщай: при десантировании «Первый» повредил ногу, командование принял прапорщик Маркитанов. Приступаю к выполнению поставленной задачи.
– «Валокордин» – «Центру», «Валокордин» – «Центру», – затараторил развернувший радиостанцию Шальнев. – Как слышишь меня? Прием.
– «Центр» – «Валокордину», – отозвался в микрофоне голос дежурного радиста рядового Сонникова. – Слышу вас хорошо. Прием…
«Валокордин» (позывной группе, видимо представляя себе будущие впечатления от ее подвигов, давал ротный) начал передавать сообщение…
Пункт временной дислокации отряда специального назначения ГРУ
Когда пришло сообщение от группы Есина, комбат и майор Кузнецов находились на ЦБУ.
– Товарищ полковник, командир группы повредил ногу, возможен перелом, эвакуирован воздушным путем, прапорщик Маркитанов принял командование группой на себя, – доложил дежурный по части, тем самым заставив Митина крепко выругаться.
– Хандец заданию! – Командир отряда сел на скамью и помотал головой. – И этот тоже: «принимаю на себя командование группой!» Димарик, блин! Вот черт, как не повезло-то! Конец всему…
– Почему? – Лицо Кузнецова выражало неприкрытое удивление.
– Боевая задача сорвана! – Подполковник едва сдержался, чтобы не выместить подступающее раздражение на ни в чем не повинном ротном. Хотя в армии всегда кто-нибудь да виноват. – Есин выбыл. Кто теперь поведет группу? Маркитанов?
– Именно Маркитанов, – вновь вступился за прапорщика Кузнецов. – Тем более что он уже сообщил, что принял командование.
– Ты что, дурак?
– Товарищ подполковник, я… – возмутился майор.
– Это же Димарик!!! – прервав возмущающегося командира роты, комбат постучал пальцами по собственной голове.
– Вот именно, – не стал отрицать Кузнецов. – Я уверен, он справится! – Твердость, с которой это было заявлено, заставила комбата задуматься.
– Ты так считаешь?! – Вопрос был задан не без изрядной доли ехидства.
– Да он справится, – убежденно заявил командир первой роты. – Я его знаю очень давно и очень хорошо и потому, товарищ подполковник, настаиваю, чтобы группа продолжала выполнение поставленной боевой задачи.
– Хм, нда… А впрочем, так и так головы не сносить, времени на отправку другой группы у нас нет. Пусть действует, – Митин махнул рукой. – Но если он положит бойцов, я тебя, майор… – Подполковник не договорил, провел рукой по лицу, словно стирая осевшую на кожу пыль, и добавил: – Отвечать будем оба! – И, как ни странно, улыбнулся: – А может, ему снова повезет, а, Кузнецов?
– Повезет, – уверенно подтвердил ротный. – А не повезет – выкрутится.
На этом их разговор окончился, а третья группа приступила к выполнению боевой задачи.
Дул несильный ветер. Небо, с утра радовавшее взгляд синевой, подернулось сиренево-серой дымкой, у самого горизонта выползли облака. Маркитанов, расстелив на камне карту и положив на нее компас, вглядывался в циферблат только что включенного джипиэса. Наконец высветились цифры. Прапорщик облегченно вздохнул и, наморщив лоб, начал выискивать на карте, все время поглядывая на выдаваемые джипиэсом координаты, точку стояния. Определил. Повозился какое-то время, прикладывая к карте компас и ориентируя карту на местности (точку, обозначающую переданные по радиосвязи координаты двигавшейся впереди банды, он благополучно отметил чуть раньше).
– Дирекционный угол, дирекционный угол. – Губы Димарика непроизвольно шевелились, выдавая в нем напряженную работу мысли. – Поправка… склонение… сам черт голову сломит… а… блин…
– Темка, – Маркитанов подозвал спрятавшегося за валунами Осипова. – Азимут двести десять градусов. – Дмитрий решил не мудрить с поправками, совершенно справедливо рассудив, что по прямой идти все равно не получится, а раз так, то к чему выкобениваться? Истинный… магнитный… В конце концов, на что тогда джипиес?
– Двигаешься аккуратно, но в темпе, путь выбираешь сам. Если что – зови меня. И вот что еще, все-таки Грузия… мирняка не вальни…
– Угу, – как-то не очень уверенно отозвался Осипов.
– Давай, топаем. – И немного громче Маркитанов произнес: – Начинаем движение.
– Начинаем движение, – передали вдоль цепи. Народ зашевелился.
– Вперед, слоны! – Прапорщик заулыбался, глядя на выстраивающихся в линию разведчиков. Молодцы, ничего не скажешь! Вот они, все как один, почти полтора десятка прикипевших к его душе бойцов. Потом Дмитрий подумал о предстоящем задании, и улыбка сползла с его лица. Что ждало разведчиков впереди – скрывало будущее.
Дымка тумана стремительно наползала на серые каменные склоны гор. Группа, растянувшись на многие десятки метров, начала преследование уходившего в глубь грузинской территории противника.
Помня о строгом запрете выхода в эфир, радисты работали только на прием. Каждые полчаса от «Центра» приходило сообщение с координатами объекта поиска. Из поступавших цифр явствовало: объект все время находится в движении. Вскоре стало понятно, что разведчики преследуют кого-то, двигающегося в таком же пешем порядке и идущего почти параллельным курсом, разве что значительно южнее. По прикидкам Маркитанова, расстояние, разделяющее их, сокращалось, но «Центру» казалось, что происходит это слишком медленно. Разведчиков недвусмысленно торопили.
– Двигаем, двигаем, – в свою очередь, подгонял бойцов Дмитрий, прекрасно понимая, что уходящую банду следует перехватить задолго до ближайшего грузинского селения.
Незаметно наступили сумерки. Решив, что пора устраиваться на ночевку, Маркитанов остановил группу.
– Продолжайте преследование! – Стоило только «Валокордину» более чем на полчаса задержаться на одном месте, как из «Центра» поступил категоричный приказ двигаться дальше.
Ночное передвижение едва не закончилось падением Осипова в оказавшуюся на пути расселину.
– Все, баста! – Плюнув на категоричные приказы командования, Маркитанов остановил группу. До рассвета оставалось менее четырех часов. – Старших троек ко мне!
– Старших троек к командиру! – понеслось вдоль цепи, и вскоре из темноты по одной начали выныривать фигуры вызываемых прапорщиком разведчиков.
– Значит, так. – Оглядев собравшихся, прапорщик начал отдавать указания…
Распорядившись о порядке размещения и охраны и отпустив старших троек, Дмитрий принялся за обустройство собственной дневки. Ровная площадка нашлась быстро. Расстелив коврик и укрывшись спальником, прапорщик закрыл глаза и провалился в сон. Жаль, что утро наступило до невозможности быстро. Едва забрезжило, как Маркитанов поднял группу, а когда солнце только-только начинало окрашивать горизонт розовым цветом, разведчики возобновили преследование…
После нескольких часов тяжелого спуска прапорщик поднял руку, останавливая начавших выбиваться из сил спецназовцев – ночная и утренняя гонка по горной местности не прошли даром, требовался хотя бы небольшой – тридцати-сорокаминутный отдых.
