«Валяй, узаконь мое убийство». Я блефовала, но и Мелани
тоже.
О, она то верила, что хочет умереть. В конце концов, она же
бросилась в шахту лифта. Но это был миг паники и поражения. Совсем другое дело
— смотреть на происходящее со стороны, с лучшего места в первом ряду. Я
чувствовала, как адреналин — адреналин, вызванный ее страхом, — заструился по
жилам при мысли о более сговорчивом теле.
Хорошо бы снова быть одной. Ни с кем не делиться.
Восторженно познавать этот мир, такой волнующий и новый, не отвлекаясь на
злобное выселенное нечто, которому давно пора выметаться из чужой головы, где
ему больше не рады.
Я рассматривала эту возможность, и где то на задворках моего
разума Мелани испуганно вздрогнула…
Меня передернуло от одной мысли об отказе от тела. Мне,
Страннице, сдаться? Опустить руки?
Признать свое поражение и попытаться еще раз, в другом —
безвольном, но беспроблемном — носителе?
Я покачала головой. Об этом не может быть и речи.
К тому же… это стало моим телом. Я привыкла к нему. Мне
нравилось каждое движение его мышц, каждый сгиб суставов и натяжение сухожилий.
Я свыклась с отражением в зеркале. Загорелая кожа, острые скулы, копна
шелковистых рыжеватых волос, карий омут глаз — все это было моим.
Я нуждалась в себе. И не хотела, чтобы то, что мне
принадлежало, разрушили.
Глава 6
Преследование
За окнами смеркалось. День, слишком жаркий для марта, все
длился и длился, словно не желал закончиться и освободить меня. Хлюпая носом, я
комкала в руке платок.
— Кэти, вам, наверное, пора. Курт будет волноваться.
— Он поймет.
— Я же не могу тут вечно сидеть. К ответу мы так и не
приблизились.
— Быстрые решения не по моей части. Вы ведь настроены против
смены носителя…
— Да.
— Значит, понадобится время. От бессилия я сжала зубы.
— Все пройдет гораздо быстрее и легче, если вы примете
помощь.
— Я не пропущу ни одного приема, обещаю.
— Надеюсь, что не пропустите, хотя я не совсем это имела в
виду.
— Вы хотите сказать… помощь со стороны? — Вновь пережить
сегодняшнее унижение на глазах у незнакомца?! — Вы прекрасная Утешительница —
одна из лучших.
— Я говорю не о другом Утешителе. — Она растянулась в
кресле. — Скажите, Странница, у вас есть друзья?
— Коллеги по работе? Я почти каждый день вижусь с другими
преподавателями. С некоторыми студентами общаюсь после занятий…
— Вне школы?
Я тупо на нее уставилась.
— Человеческим носителям нужно общение. Вы не привыкли к
одиночеству, дорогая. Вы делились мыслями с целой планетой…
— Там особо не разгуляешься… — Шутка не удалась.
Едва улыбнувшись, Кэти продолжила:
— Вы так отчаянно боретесь со своей проблемой, что ничего
вокруг не замечаете. Возможно, вам как раз стоит расслабиться. Вы говорили, что
Мелани не проявляет активности во время лекций… ее клонит в сон. Возможно,
общение с вашими коллегами также заставит ее скучать.
Я задумчиво морщила губы. Мелани, расслабленная долгим
сеансом терапии, с отвращением отреагировала на подобное предложение.
Кэти кивнула.
— Забудьте о ней, это ваша жизнь.
— Звучит разумно.
— К тому же у этих тел есть физические потребности, и притом
весьма специфические. Инстинкт размножения — самое сложное, с чем нам — тем,
кто был в первой волне, — пришлось столкнуться. Поверьте мне, люди замечают,
если эти инстинктивные порывы не контролируются. — Она улыбнулась, закатила
глаза и, не увидев ожидаемой реакции, со вздохом скрестила руки. — Да ладно
вам, Странница. Вы же знаете, о чем я.
— Да уж, — пробормотала я. Мелани беспокойно шевельнулась. —
Я ведь рассказывала вам о снах…
— Нет, речь не о воспоминаниях. Ваше тело никогда ни на кого
не реагировало — чисто на химическом уровне?
Я хорошенько обдумала ее вопрос.
— Что то не замечала.
— Вы бы заметили, поверьте. — Кэти с усмешкой покачала
головой. — Иногда бывает полезно присмотреться, знаете ли.
Отвращение Мелани растворилось в моем. Кэти заметила мою
гримасу.
— Не позволяйте ей решать, с кем вам общаться. Не позволяйте
управлять вами.
Мои ноздри раздулись. Я подождала, сдерживая гнев, к
которому так и не успела привыкнуть.
— Она не управляет мной. — От гнева защемило горло. — Вы то
не особо утруждались поиском партнера. Может, и вами управляли?
Не обращая внимания на мою злость, она обдумала вопрос.
— Может, и так, — наконец произнесла Утешительница. — Сложно
судить. Но ваша мысль мне понятна. — Она зацепила нитку из шва на блузке и
словно вдруг осознав, что не смотрит мне в глаза, решительно сложила на груди
руки и распрямила плечи. — Кто знает, что достается нам от каждого носителя,
независимо от планеты? Полагаю, лишь время может ответить на этот вопрос.
Затихнет ли она сама, отойдет ли в сторонку, позволив вам выбрать кого то
помимо этого Джареда, или же… что ж, Искатели свое дело знают. Они уже его
ищут, и, может быть, вы им поможете, что то вспомните.
Я похолодела: до меня постепенно доходил смысл ее слов — но
Утешительница, кажется, ничего не заметила.
— Может, им удастся найти возлюбленного Мелани, и вы сможете
быть вместе. Если его чувства так же сильны, как ее, полагаю, новая Душа не
устоит.
— Нет! — Не знаю, кто из нас закричал. Может, и я. Меня
затрясло от обуревавшего ужаса, и я вскочила.
Слезы, которые только что текли ручьем, высохли, дрожащие
руки сжались в кулаки.
— Странница?
Но я уже бежала к двери, давясь словами, которые нельзя произносить,
которые явно принадлежали ей, но отчего то казались родными и понятными. Они не
могли быть моими. Их нельзя произносить.
Это все равно, что убить его. Он перестанет быть собой, а
другой мне не нужен. Я хочу Джареда, а не чужака в его теле! Тело само по себе
ничего не значит!
Я бросилась на улицу; Кэти что то кричала мне вслед. Мой дом
находился недалеко от офиса Утешительницы, но темнота сбила меня с толку.
Только через два квартала я поняла, что бегу не в том направлении.
