Мне не хотелось признавать, что Джейми прав. Разумеется,
меня недолюбливали, и были совершенно правы — ведь я не одна из них. Джейми я
нравилась, впрочем, тут речь шла о странной химической реакции, которая
противоречила здравому смыслу и от мальчика не зависела. И Джебу я нравилась,
но Джеб был немного того. А вот для поведения других людей не существовало
подобных оправданий.
Не то чтобы меня вдруг полюбили, но… все же произошли
перемены.
Я это заметила на следующий день после ужина с расспросами
доктора. Труди, Лили, Джейми и я стирали белье в темной купальне.
— Анни, передай мне мыло, пожалуйста, — попросила Труди.
Меня как током шибануло: я впервые слышала свое имя из
женских уст. Онемев, я передала ей кусок и смыла с рук едкие остатки.
— Спасибо, — добавила она.
— Не за что, — пробормотала я. На последнем слоге мой голос
дрогнул.
Днем позже я искала Джейми перед ужином и наткнулась в
коридоре на Лили.
— Привет, Анни! — кивком поздоровалась она.
— Здравствуй, Лили, — ответила я, в горле пересохло. Вскоре
вопросы стали задавать не только док и Иен. К моему удивлению, одним из самых
активных оказался болезненный Уолтер, с лицом землистого серого цвета. Он
бесконечно расспрашивал меня о Поющем мире и Летучих мышах. Даже молчальник
Хит, за которого обычно говорили Труди и Джефри, заинтересовался Огненным миром
и завороженно слушал мои рассказы об этой планете, хотя я не очень ее любила.
Он забрасывал меня вопросами, пока не выпытал практически все известные мне
подробности. Лили интересовала техника: космические корабли, доставлявшие нас с
планеты на планету, техника пилотирования, навигация в глубоком космосе, топливо…
Именно ей я объясняла про криоконтейнеры: их видели многие,
но мало кто понимал, для чего они предназначены. Робкий Уэс, обычно сидевший
рядом с Лили, спрашивал не о других планетах, а о Земле. Как у нас все
устроено? Ни денег, ни вознаграждения за труд — почему общество Душ до сих пор
не развалилось? Я попыталась объяснить, что это не слишком отличается от нашей
жизни в пещерах, где все работали без денег, а плоды наших трудов делились
честно, на всех.
— Да, — покачав головой, перебил меня Уэс. — Но здесь все по
другому: для лодырей у Джеба есть ружье.
Все посмотрели на Джеба, тот подмигнул, и все рассмеялись.
Джеб заглядывал почти на каждый урок, но не принимал в них участия, а сидел,
задумавшись, в уголочке, то и дело улыбаясь.
Джеб оказался прав насчет «средства против скуки»; как ни
странно, несмотря на то, что у всех имелись ноги, ситуация напомнила мне
Морские водоросли. Там существовало особое название для тех, кто развлекал
других, вроде Утешителей, Целителей или Искателей. Я была одним из
«рассказчиков», поэтому превращение в учителя здесь, на Земле, не стало чем то
новым, по крайней мере, в профессиональном плане. И на морском дне, и вечерами
на кухне, наполненной ароматом свежевыпечен ного хлеба, мы были в своеобразном заточении.
Мои рассказы вносили свежую струю, новые впечатления, давали передышку от
однообразного изматывающего труда, от созерцания одних и тех же тридцати пяти
лиц, от одинаково печальных воспоминаний об утраченных близких, на время
избавляли от страха и отчаяния, давно уже ставших привычными спутниками. Во
время моих уроков на кухне было полно народу. Только Шэрон и Мэгги неизменно
пропускали занятия.
Примерно на четвертой неделе моего так называемого
учительства жизнь в пещерах снова переменилась.
В битком набитой кухне, помимо привычной парочки,
отсутствовали Джеб и док. На соседнем столе стоял жестяной поднос с подошедшими
булочками, готовыми к выпечке. Труди ежеминутно проверяла, не подгорела ли
предыдущая партия.
Если Джейми знал историю, которую я собиралась рассказать, я
поручала ему вести урок. Лицо мальчика загоралось воодушевлением, он
жестикулировал, рисуя в воздухе картины. Хайди захотелось узнать побольше о
Дельфинах, и я попросила Джейми по возможности ответить на ее вопросы. Люди
всегда с грустью расспрашивали о новой планете, колонизируемой Душами. Дельфины
казались им зеркальным отражением их самих в первые годы вторжения. Темные
глаза Хайди под светлой челкой источали сочувствие.
— Они ведь больше похожи на больших стрекоз, чем на рыб,
так, Анни? — Джейми частенько просил моего подтверждения, только вот никогда не
дожидался ответа. — Они кожистые, с тремя, четырьмя или пятью комплектами
крыльев — в зависимости от возраста, да? Они вроде как летают по воде — там
вода легче нашей, не такая плотная. У них пять, семь или девять ног, смотря
какого они пола, так, Анни? Там есть три разных пола. У Дельфинов очень длинные
руки с крепкими сильными пальцами, приспособленными для строительства. Они
возводят целые подводные города из жестких придонных растений — что то вроде
наших деревьев, хотя и не совсем. Их цивилизация развита меньше нашей, правда,
Анни? Даже кораблей космических пока не изобрели или, там, телефонной связи. В
техническом плане люди их превосходят.
Труди вынула поднос с румяными булочками, и я приготовилась
сунуть поднос с подошедшим тестом в раскаленную, дымящую печь. Пришлось
расталкивать народ, балансируя с подносом в руках.
Тут снаружи, в конце коридора, поднялся шум. Сложно было
судить, откуда он доносится — акустика пещер самым причудливым и
непредсказуемым образом искажала звуки.
— Эй! — воскликнул Джейми. Я обернулась и успела увидеть,
как его затылок исчезает за дверью.
Я, как наседка, двинулась за ним.
— Подожди, — сказал Иен. — Он вернется. Расскажи еще о
Дельфинах.
Иен сидел на стойке рядом с духовкой — слишком жарко, на мой
вкус. Он протянул руку и схватил меня за запястье. Я дернулась, избегая
внезапного контакта, но осталась на месте.
— Что там происходит? — спросила я.
В коридоре кто то торопливо переговаривался. В общем гуле
слышался голос Джейми. Иен пожал плечами.
— Кто знает? Может, Джеб… — Он сделал вид, что его это не
слишком то интересует. Нарочитое безразличие в его голосе не могло обмануть: от
меня не укрылось напряженное выражение глаз.
Я не сомневалась, что скоро все выяснится, поэтому тоже
пожала плечами и пустилась в объяснения чрезвычайно сложных семейных отношений
Дельфинов, попутно помогая Труди переложить теплый хлеб в пластиковые
контейнеры.
— Шестеро из девяти… бабушек и дедушек, если можно так
выразиться, традиционно сидят с личинками всю первую фазу их развития, а три
родителя со своими шестью бабушками и дедами работают над новым крылом
семейного жилища, которую займет окрепший молодняк, — объясняла я, как обычно
уделяя больше внимания булочкам, чем слушателям. По дальнему концу комнаты
пронесся вздох. Я продолжила, но попыталась разглядеть в толпе, кого так
расстроил мой рассказ. — Остальные трое, как у них принято, занимаются…
