На всем пути к церкви Санта-Мария делла Виттория Оливетти ни
разу не притронулся к тормозам. Лэнгдон знал, что при других обстоятельствах он
сам так крепко вцепился бы в ремень безопасности, что костяшки его пальцев
побелели бы от напряжения. Но в данный момент он словно пребывал под наркозом.
Лишь боль в руке напоминала ему о том, где он находится.
Над его головой, не умолкая, выла сирена. «Но это же
предупредит его о нашем появлении», — думал Лэнгдон. Однако, как бы то ни
было, они мчались с невероятной скоростью. Оливетти, видимо, вырубит сирену,
когда они будут ближе к цели, предположил американец.
Сейчас же ему не оставалось ничего иного, кроме как сидеть и
предаваться размышлениям. Потрясающая новость об убийстве папы наконец
полностью дошла до его сознания. Это было невероятное, но в то же время вполне
логичное событие. Внедрение в стан врага всегда оставалось для иллюминатов
основным оружием. Внедрившись, они могли изнутри перераспределять власть. И
папам не раз приходилось умирать насильственной смертью. Но это была лишь
череда слухов, не подтвержденных вскрытием тел. Лишь совсем недавно произошло
событие, свидетельствовавшее о том, что убийство действительно имело место.
Ученые добились разрешения провести рентгеноскопическое обследование гробницы папы
Целестина V, который, по слухам, умер от руки своего чрезмерно честолюбивого
наследника Бонифация VIIl. Исследователи надеялись, что рентгеноскопия укажет
им хотя бы на такие признаки грязной игры, как сломанные кости. Каково же было
изумление ученых, когда рентген показал, что в череп папы был вколочен
здоровенный десятидюймовый гвоздь!
Лэнгдон припомнил о тех перепечатках газетных статей,
которые прислал ему несколько лет назад такой же, как и он, чудак, увлеченный
историей братства «Иллюминати». Решив поначалу, что все эти перепечатки —
фальшивки, он отправился в зал микрофильмов библиотеки Гарварда, где, к своему
изумлению, обнаружил, что статьи действительно существуют. Теперь он постоянно
держал их фотокопии перед собой, приколотыми к классной доске. Они были
призваны служить ярким примером того, что даже вполне респектабельные средства
массовой информации могут стать жертвой массовой паранойи. И вот теперь все эти
высказанные прессой подозрения перестали казаться ему продуктом больного
воображения…
БРИТАНСКАЯ РАДИОВЕЩАТЕЛЬНАЯ КОРПОРАЦИЯ
14 июня 1998 года
Папа Иоанн Павел I, скончавшийся в 1978 году, стал жертвой
заговора масонской ложи «Пи-2»… Тайное общество «Пи-2» решило умертвить Иоанна
Павла I после того, как стало известно о решительном намерении понтифика снять
американского архиепископа Пола Марчинкуса с поста президента Банка Ватикана.
Банк подозревался в теневых финансовых операциях с масонской ложей…
«НЬЮ-ЙОРК ТАЙМС»
24 августа 1998 года
…Почему покойный Иоанн Павел I был найден в постели одетым в
свою дневную рубашку? Почему рубашка была разорвана? И на этом вопросы не
заканчиваются. Медицинского обследования проведено не было. Кардинал Вилло
категорически запретил патологоанатомическое исследование, сославшись на то,
что за всю историю церкви вскрытия тел скончавшихся понтификов не проводилось.
Все лекарства, которые в то время принимал Иоанн Павел, самым таинственным
образом исчезли со стоящей рядом с постелью тумбочки. Так же как и стаканы, из
которых он пил, ночные туфли и завещание.
«ДЕЙЛИ МЕЙЛ» 27 августа 1998 года
…За этим заговором стояла могущественная и безжалостная
масонская ложа, щупальца которой дотянулись и до Ватикана.
В кармане Виттории зазвонил сотовый телефон. Резкий звук
прогнал малоприятные воспоминания из памяти Лэнгдона.
Девушка поднесла телефон к уху, и американцу стало ясно,
что, поняв, кто звонит, она несколько растерялась. Даже со своего места, с
расстояния нескольких футов, ученый узнал этот резкий, как луч лазера, голос:
— Виттория? Говорит Максимилиан Колер. Вам уже удалось
найти антивещество?
— Макс! С вами все в порядке?
— Я видел выпуск новостей. Там не было никаких
упоминаний о ЦЕРНе или об антиматерии. Это хорошо. Так что там у вас
происходит?
— Ловушку пока обнаружить не удалось. Положение
продолжает оставаться очень сложным. Роберт Лэнгдон принес огромную пользу. У
нас есть возможность захватить убивающего кардиналов человека. В данный момент
мы направляемся…
— Мисс Ветра, — остановил ее Оливетти, — вы
уже сказали больше чем достаточно.
Виттория прикрыла трубку рукой и произнесла раздраженно:
— Это директор ЦЕРНа, коммандер, и он имеет право…
— Он имеет право быть здесь, чтобы лично разобраться с
проблемой. Вы используете незащищенную сотовую линию и уже сказали, повторяю,
более чем достаточно.
— Макс? — процедила Виттория сквозь зубы.
— У меня есть для тебя информация, — сказал
Колер. — О твоем отце… Я, кажется, знаю, кому он рассказывал об
антивеществе.
— Макс, отец никому ничего не говорил, — хмуро
ответила девушка.
— Боюсь, что твой отец все же не удержался и поделился
сведениями о своем выдающемся открытии. Для полной ясности мне надо проверить
кое-какие материалы нашей службы безопасности. Я скоро с тобой свяжусь.
И он отключился.
Когда Виттория засовывала аппарат в карман, ее лицо
напоминало восковую маску.
— С вами все в порядке? — участливо спросил
Лэнгдон.
Девушка утвердительно кивнула, но дрожащие пальцы ее рук
говорили, что это далеко не так.
* * *
— Церковь расположена на пьяцца Барберини, —
сказал Оливетти. Выключив сирену и посмотрев на часы, он добавил: — У нас еще
девять минут.
Местонахождение третьей вехи и церкви вызвало у Лэнгдона
какие-то отдаленные ассоциации. Пьяцца Барберини… Это название было ему
знакомо, однако в какой связи, он сразу вспомнить не мог. Но затем он вдруг все
вспомнил. Сооружение на этой площади станции метро вызвало в обществе большие
споры, и это случилось лет двадцать назад. Историки опасались, что
строительство большого транспортного узла под площадью может разрушить стоящий
в ее центре многотонный обелиск. Городским властям пришлось перенести обелиск в
другое место, а на площади установили фонтан под названием «Тритон».
Во времена Бернини на площади стоял обелиск! И если у
Лэнгдона до сих пор продолжали оставаться какие-то сомнения, то сейчас они
полностью исчезли.
В одном квартале от площади Оливетти свернул в переулок и,
проехав еще немного, заглушил двигатель. Коммандер снял пиджак, закатал рукава
рубахи и вогнал обойму в рукоятку пистолета.
