— В свете взрыва, прогремевшего вчера в небе над
Ватиканом, проблема антивещества стала темой самых горячих дискуссий в научной
среде. Из заявления, зачитанного личной помощницей доктора Колера госпожой
Сильвией Боделок, следует, что совет директоров ЦЕРНа приостановил все
исследования, связанные с антивеществом, хотя и высказался о потенциальных
возможностях последнего с энтузиазмом. Исследования могут быть возобновлены
после того, как будут изучены все проблемы, связанные с безопасностью их
проведения.
«Отлично! — подумала Макри. — Последний рывок, и
мы дома».
— Не может остаться незамеченным отсутствие сегодня на
наших экранах Роберта Лэнгдона, профессора из Гарварда, прибывшего вчера в
Ватикан, чтобы оказать помощь в разрешении кризиса, связанного с сообществом
«Иллюминати». Высказывались обоснованные предположения, что он погиб при
взрыве, однако, как утверждают, его видели на площади Святого Петра после него.
О том, как профессор мог там оказаться, высказываются различные предположения,
хотя представитель больницы Сан-Джованни ди Дио утверждает, что вскоре после
полуночи мистер Лэнгдон упал с неба в реку Тибр и был выписан из лечебницы
после оказания ему первой медицинской помощи. — Глик вскинул брови и,
глядя в камеру, закончил: — Если это действительно так… то прошедшая ночь
оказалась воистину ночью чудес.
Отличное завершение! Макри почувствовала, как ее губы против
воли растянулись в широкой улыбке. Безупречная концовка. Пора прощаться!
Но Глик прощаться не стал. Вместо этого он выдержал паузу и,
шагнув в направлении камеры, объявил с таинственной улыбкой на устах:
— Однако прежде чем попрощаться…
Нет!
— …я хотел бы, чтобы перед вами выступил мой гость.
Чинита судорожно сжала камеру. Какой еще гость? Что, дьявол
его побери, он вытворяет?! Он должен убраться из эфира! Но она знала, что
опоздала. Глик уже сделал объявление.
— Человек, которого я хочу вам представить… —
продолжал репортер, — американец… известный ученый.
Чинита не знала, как поступить. Она затаила дыхание, когда
Глик, повернувшись к собравшейся вокруг них небольшой толпе, пригласил своего
гостя выйти вперед. Макри взмолилась про себя: «Боже, сделай так, чтобы это
оказался внезапно обнаружившийся Роберт Лэнгдон… а не очередной псих,
свихнувшийся на почве теории заговоров!»
Когда Макри увидела гостя, ее сердце провалилось в желудок.
Это был вовсе не Роберт Лэнгдон, а какой-то лысый тип в джинсах и ковбойке. При
ходьбе он опирался на палку, а его глаз не было видно за толстенными стеклами
очков. «Псих!» — с ужасом подумала Макри.
— Позвольте вам представить, — провозгласил
Глик, — известного ученого из университета Де Пола в Чикаго доктора
Джозефа Ванека, специалиста по истории Ватикана.
Чинита немного успокоилась. По крайней мере этот парень не
был психом, зациклившимся на теории заговоров. Впрочем, нельзя и исключать, что
он был психом, зациклившимся на других столь же жгучих вопросах.
— Доктор Ванек, — продолжал Глик, — насколько
мне известно, вы располагаете потрясающей информацией и готовы поделиться ею с
нашей аудиторией. Эта информация имеет прямое отношение к вчерашнему конклаву.
— Да, конечно, — вступил в дело Ванек. —
После ночи сюрпризов трудно предположить, что остались еще какие-то вызывающие
изумление факты… и тем не менее… — Он замолчал, не закончив фразы.
— И тем не менее есть нечто такое, что позволяет
увидеть эти события в несколько ином свете? — улыбнулся Глик.
— Да, — кивнул Ванек. — Хотя это звучит
неправдоподобно, но коллегия кардиналов, сама не ведая того, избрала за этот
краткий срок двух пап.
Макри едва не уронила камеру.
— Двух пап, вы говорите? — спросил Глик с тонкой
улыбкой.
— Именно, — снова кивнул ученый. — Но прежде
я должен сказать, что всю жизнь занимался правилами избрания пап. Юридические
каноны избрания отличаются чрезвычайной сложностью и многие из них в наше время
не принимаются во внимание как устаревшие или просто забыты. Даже «великому
выборщику» скорее всего не известно то, о чем я хочу сейчас сказать. Тем не
менее, согласно старинному и благополучно забытому закону, стоящему под номером
63 в редком издании «Romano Pontifici Eligendo», или, проще, «Выборы папы
римского», голосование с помощью бюллетеней не единственный способ избрания
понтифика. Имеется еще один способ, именуемый «одобрение, выраженное общим
восторгом». — Доктор Ванек выдержал паузу и закончил: — Именно это и
произошло прошлой ночью.
— Прошу вас, продолжайте, — сказал Глик, не сводя
взгляда с собеседника.
— Как вы, наверное, помните, — произнес
ученый, — прошлой ночью, когда камерарий Карло Вентреска стоял на крыше
базилики, все находящиеся внизу кардиналы принялись в унисон выкрикивать его
имя.
— Да, я это прекрасно помню.
— Так вот, держите в уме эту картину, а я тем временем
зачитаю вам отрывок из старинного уложения о выборах. — Доктор Ванек вынул
из кармана какие-то листки, откашлялся и начал читать: — Избрание методом
одобрения, выраженного общим восторгом, имеет место в том случае, если все
кардиналы… как бы вдохновленные Духом Святым, спонтанно, без чьего-либо нажима,
единодушно и громко провозглашают имя одной-единственной личности.
— Итак, — с улыбкой сказал Глик, — вы
утверждаете, что вчера, когда кардиналы хором выкрикивали имя Карло Вентреска,
они на самом деле избрали его папой?
— Именно это они и сделали. Более того, закон гласит,
что подобные выборы имеют преимущество перед выборами с помощью голосования и
избранным может быть не только кардинал, но и любой рукоположенный клирик, будь
он простым священником, епископом или кардиналом. Поэтому, как вы можете
видеть, камерарий был избран на пост папы посредством этой древней
процедуры. — Глядя прямо в объектив камеры, доктор Ванек продолжил: — То,
что Карло Вентреска был вчера вечером избран папой, является непреложным
фактом. И его понтификат длился всего семнадцать минут. Если бы он чудесным
образом не вознесся в небо в столбе пламени, то сейчас был бы похоронен в
священных гротах Ватикана наравне со всеми своими предшественниками.
— Благодарю вас, доктор, — сказал Глик, хитро
подмигнув Макри. — Ваша информация оказалась чрезвычайно интересной…
Глава 137
Стоя на верхних ступенях римского Колизея, Виттория громко
крикнула ему с обворожительной улыбкой:
— Пошевеливайся, Роберт! Так и знала, что мне следовало
искать мужа помоложе!
