— Образцы антиматерии не касаются стенок
сосудов, — ответила, явно ожидавшая этого вопроса Виттория. — Они
находятся в подвешенном состоянии. Эти сосуды называются «ловушками
антивещества», поскольку они буквально затягивают его в центр сферы и
удерживают на безопасном расстоянии от стенок.
— В подвешенном состоянии? Но… каким образом?
— В точке пересечения двух магнитных полей. Можете
взглянуть.
Виттория прошла через всю комнату и взяла какой-то большой
электронный прибор. Эта хитроумная штуковина больше всего походила на лучевое
ружье из детских комиксов. Широкий, похожий на пушечный ствол, лазерный прицел
сверху и масса электронных приспособлений в нижней части. Девушка соединила
прицел с одним из сосудов, взглянула в окуляр и произвела тонкую калибровку.
Затем отступила в сторону и жестом пригласила Колера приблизиться.
Директор, казалось, пребывал в полном замешательстве.
— Неужели вам удалось добыть видимое количество?
— Пятьсот нанограммов.
[29] В виде
жидкой плазмы, состоящей из миллионов позитронов.
— Миллионов?! Но до сих пор во всех лабораториях мира
удалось выделить лишь несколько частиц антивещества…
— Ксенон, — быстро ответила Виттория. — Папа
пропустил луч через поток ксенона, который отнял у частиц все электроны. Детали
эксперимента он держал в тайне, но мне известно, что отец одновременно впрыскивал
в ускоритель струю чистых электронов.
Лэнгдон уже и не пытался что-либо понять. «Неужели они
говорят по-английски?» — думал он.
Колер замолчал, сдвинув брови. Затем он судорожно вздохнул и
откинулся на спинку кресла — так, словно его сразила пуля.
— Но это означает, что технически мы…
— Именно. Мы имеем возможность получить большое
количество антивещества.
Колер посмотрел на металлические стержни, поддерживающие
сферические сосуды, неуверенно подкатил к тому, на котором был закреплен
зрительный прибор, и приложил глаз к окуляру. Он долго смотрел, не говоря ни
слова. Затем оторвался от визира, обессилено откинулся на спинку кресла и вытер
покрытый потом лоб. Морщины на его лице разгладились.
— Боже мой… вы действительно это сделали, —
прошептал он.
— Это сделал мой отец, — уточнила Виттория.
— У меня просто нет слов…
— А вы не хотите взглянуть? — спросила девушка,
обращаясь к Лэнгдону.
Совершенно не представляя, что он может увидеть, Лэнгдон
подошел к стержням. С расстояния в один фут сосуд по-прежнему казался пустым.
То, что находилось внутри, имело, по-видимому, бесконечно крошечные размеры.
Американец посмотрел в окуляр, но для того, чтобы сфокусировать взгляд на
содержимом прозрачной сферы, ему потребовалось некоторое время.
И наконец он увидел это.
Объект находился не на дне сосуда, как можно было ожидать, а
плавал в самом центре сферы. Это был мерцающий, чем-то похожий на капельку
ртути шарик. Поддерживаемый неведомыми магическими силами, шарик висел в
пространстве. По его поверхности пробегал муар отливающих металлом волн. Шарик
антивещества напомнил Лэнгдону о научно-популярном фильме, в котором
демонстрировалось поведение в невесомости капли воды. Несмотря на то что шарик
был микроскопическим, Лэнгдон видел все углубления и выпуклости, возникающие на
поверхности витающей в замкнутом пространстве плазмы.
— Оно… плавает, — произнес специалист по
религиозной символике.
— И слава Богу, — ответила Виттория. —
Антивещество отличается крайней нестабильностью. По своей энергетической
сущности оно является полной противоположностью обычного вещества, и при
соприкосновении субстанций происходит их взаимное уничтожение. Удерживать
антивещество от контакта с веществом очень сложно, потому что все — буквально
все! — что имеется на Земле, состоит из обычного вещества. Образцы при
хранении не должны ничего касаться — даже воздуха.
Лэнгдон был потрясен. Неужели можно работать в полном
вакууме?
— Скажи, — вмешался Колер, — а эти, как их
там… «ловушки антивещества» тоже изобрел твой отец?
— Вообще-то их придумала я, — несколько смущенно
ответила она.
Колер поднял на нее вопросительный взгляд, ожидая
продолжения.
— Когда папа получил первые частицы антивещества, он
никак не мог их сохранить, — скромно потупившись, сказала Виттория. —
Я предложила ему эту схему. Воздухонепроницаемая оболочка из композитных
материалов и разнополюсные магниты с двух сторон.
— Похоже, что гениальность твоего отца оказалась
заразительной.
— Боюсь, что нет. Я просто позаимствовала идею у
природы. Аргонавты
[30]
удерживают рыбу в своих щупальцах при
помощи электрических зарядов. Тот же принцип использован и здесь. К каждой
сфере прикреплена пара электромагнитов. Противоположные магнитные поля
пересекаются в центре сосуда и удерживают антивещество в удалении от стен. Все
это происходит в абсолютном вакууме.
Лэнгдон с уважением посмотрел на шарообразный сосуд.
Антивещество, свободно подвешенное в вакууме. Колер был прав. Этого мог
добиться лишь гений.
— Где размещены источники питания
электромагнитов? — поинтересовался Колер.
— В стержне под ловушкой. Основания сфер имеют контакт
с источником питания, и подзарядка идет постоянно.
— А что произойдет, если поле вдруг исчезнет?
— В этом случае антивещество, лишившись поддержки,
опустится на дно сосуда, и тогда произойдет его аннигиляция, или уничтожение,
если хотите.
— Уничтожение? — навострил уши Лэнгдон. Последнее
слово ему явно не понравилось.
— Да, — спокойно ответила Виттория. —
Вещество и антивещество при соприкосновении мгновенно уничтожаются. Физики
называют этот процесс аннигиляцией.
— Понятно, — кивнул Лэнгдон.
— Реакция с физической точки зрения очень проста.
Частицы материи и антиматерии, объединившись, дают жизнь двум новым частицам,
именуемым фотонами. А фотон — не что иное, как микроскопическая вспышка света.
