На протяжении нескольких следующих минут компьютер выдал еще
несколько ссылок на Грааль, в том числе и текст о трубадурах, знаменитых
странствующих менестрелях Франции. Лэнгдон знал, что общий корень в таких
словах, как «minstrel» и «minister», не является случайным совпадением.
Трубадуры были странствующими слугами, или «ministers», Церкви Марии Магдалины
и использовали музыку, чтобы поведать в песенных балладах историю этой женщины.
По сей день восславляют они добродетели «Госпожи нашей», загадочной и
прекрасной дамы, истовому служению которой отдали себя целиком.
Тут компьютер выдал новую информацию:
Рыцари, плуты (валеты), папы и
пятиконечные звезды: История святого Грааля в картах таро
– Неудивительно, – сказал Лэнгдон, обернувшись к
Софи. – Некоторые из наших ключевых слов созвучны с названиями отдельных
карт. – Он снова щелкнул мышкой. – Не уверен, что ваш дедушка, Софи,
играя с вами в карты, когда-либо упоминал об этом. Но игра – это как бы
«карточный» пересказ истории о пропавшей Невесте и ее порабощении «злой»
Церковью.
Софи окинула его удивленным взглядом:
– Я и понятия не имела.
– В том и состоял смысл. С помощью этой метафорической игры
последователи Грааля тайно обменивались посланиями, скрываясь от всевидящего
ока Церкви. – Лэнгдон часто задавался вопросом, многим ли современным игрокам
в карты известна истинная подоплека четырех мастей. Пики, червы, трефы и бубны
– все это были символы, тесно связанные с Граалем и позаимствованные у четырех
мастей карт таро: мечей, кубков, скипетров и пятиконечных звезд.
Пики были мечами – клинок. Символ мужчины. Червы произошли
от кубков – сосуд. Символ женщины. Трефы были скипетрами – царская кровь.
Символ продолжения рода. Бубны были пятиконечными звездами – богиня. Символ
священного женского начала.
Лэнгдон уже начал опасаться, что компьютер больше ничего не
выдаст, но четыре минуты спустя на экране высветились следующие строки:
Тяготы гения: Биография современного рыцаря
– «Тяготы гения»! – крикнул Лэнгдон
библиотекарше. – «Биография современного рыцаря»! Как прикажете это
понимать?
Геттем снова высунулась из-за двери:
– Насколько современного? И только не говорите мне, что это
ваш сэр Руди Джулиани
[68]
. Лично я считаю, он до рыцаря не
дотягивает.
У Лэнгдона возникла другая догадка. Он почему-то решил, что
это биография недавно посвященного в рыцари сэра Мика Джаггера. Но момент был
не слишком подходящим для обсуждения современной британской политики посвящения
в рыцари.
– Так, давайте посмотрим, что тут у нас имеется. – И он
прочел обрывки текста с ключевыми словами:
… почетный рыцарь, сэр Исаак Ньютон…
… в Лондоне в 1727-м, и…
… его могила в Вестминстерском аббатстве…
… Александр Поп, друзья и коллеги…
– Я так понимаю, понятие «современный» весьма
относительно, – сказала Софи Памеле. – Это отрывок из какой-то старой
книги. О сэре Исааке Ньютоне.
Геттем, по-прежнему стоя в дверях, покачала головой:
– И что толку? Ведь Ньютон был похоронен в Вестминстерском
аббатстве, этом центре английского протестантизма. И католик папа вряд ли мог
присутствовать на похоронах. Вам с молоком и сахаром?
Софи кивнула.
– А вам, Роберт? – спросила Геттем.
Сердце у Лэнгдона билось все быстрее. Он отвел взгляд от
экрана и поднялся.
– Сэр Исаак Ньютон и есть наш рыцарь.
Софи удивилась:
– О чем это вы?
– Ньютон похоронен в Лондоне, – принялся объяснять
Лэнгдон. – Он создатель радикально новой науки, и за это его прокляла
Церковь. И еще он был Великим мастером тайной организации, Приората Сиона. Чего
же еще?..
– Чего еще? – воскликнула Софи и указала на листок со
стихотворением. – А как насчет рыцаря, похороненного папой? Вы ведь
слышали, что сказала мисс Геттем. Никакой папа Ньютона не хоронил.
Лэнгдон потянулся к мышке.
– Кто тут говорил о папе, главе Католической церкви? –
Он выделил слово «папа», щелкнул мышкой. И на экране появился уже весь отрывок
полностью.
На похоронах сэра Исаака Ньютона,
память которого почтили монархи и представители высшего
сословия, распорядителем был Александр Поп,
друзья и коллеги произносили
трогательные панегирики, прежде чем
бросить на гроб по горсти земли.
Лэнгдон обернулся к Софи:
– Итак, нужного нам папу мы получили со второй
попытки. – Он выдержал паузу. – И это есть не кто иной, как мистер
Поп. Александр.
Лондон, там рыцарь лежит, похороненный Попом…
Софи медленно поднялась со стула.
Жак Соньер, мастер двойных загадок и словесных игр, снова
доказал, что человеком он был на удивление умным и изобретательным.
Глава 96
Сайлас проснулся словно от толчка.
Он не знал, что его разбудило и сколько он проспал. Мне
снился сон? Он сел на соломенном тюфяке и прислушался к звукам в резиденции
«Опус Деи», но тишину нарушало лишь тихое бормотание в комнате этажом ниже –
там кто-то молился вслух. Эти знакомые звуки сразу успокоили Сайласа.
Но тут внезапно он снова ощутил тревогу.
Поднявшись в чем был, прямо в нижнем белье, он подошел к
окну. Неужели кто-то меня выследил? Но двор был пуст. Он прислушался. Тишина. С
чего это я так разнервничался? За всю свою многотрудную жизнь Сайлас научился
доверять интуиции. Только интуиция спасала его на улицах Марселя, когда он был
еще ребенком. Задолго до тюрьмы… задолго до того, как у него благодаря епископу
Арингаросе началась совсем другая жизнь. Он высунулся из окна и только теперь
заметил смутные очертания стоявшего за изгородью автомобиля. На крыше
полицейская мигалка. В коридоре скрипнула половица. Кто-то подергал ручку его
двери.
