По выражению лиц Софи и Лэнгдона он понял: они просто в шоке
и такого предательства никак не ожидали. Однако Тибинг был уверен: очень скоро
они поймут, что цепь событий неминуемо должна была привести именно к такой
развязке.
Мне так много хочется сказать вам обоим… но, увы, боюсь, вы
не все поймете.
– Поверьте, – продолжил Тибинг, – у меня не было
ни малейшего намерения вовлекать вас в эту историю. Вы сами пришли в мой дом.
Вы сами искали встречи со мной.
– Лью? – наконец удалось выдавить Лэнгдону. – Что,
черт побери, происходит? Мы считали, что вы в опасности. Мы здесь, чтобы помочь
вам!
– Ни секунды не сомневался, что вы придете, – ответил
Тибинг. – Нам надо многое обсудить.
Лэнгдон и Софи, точно загипнотизированные, не могли оторвать
глаз от нацеленного на них револьвера.
– Это просто чтобы вы слушали меня внимательно, –
пояснил Тибинг. – Если бы я хотел причинить вам вред, оба вы уже давно
были бы мертвы. Когда вчера ночью вы вошли в мой дом, я сделал все ради
спасения ваших жизней. Я узнал, что Приорат в конце концов принял решение не
рассказывать миру правду. Вот почему наступление нового тысячелетия обошлось
без разоблачений, вот почему с приходом конца дней ничего не случилось.
Лэнгдон собрался было возразить.
– Изначально Приорат, – продолжил Тибинг, – взял
на себя священную обязанность обнародовать документы Сангрил с приходом конца
дней. На протяжении веков такие люди, как да Винчи, Боттичелли и Ньютон,
рисковали всем, чтобы сохранить эти документы и выполнить свою священную
миссию. И вот теперь, когда настал момент истины, Жак Соньер неожиданно изменил
решение. Человек, наделенный высочайшими полномочиями в христианском мире,
пренебрег своим долгом. Он, видите ли, решил, что еще не время. – Тибинг
обернулся к Софи. – Он пренебрег Граалем. Он подвел Приорат Сиона. Он
предал память тех, кто на протяжении поколений приближал этот священный момент.
– Вы?! – воскликнула Софи и так и впилась взором
яростно сверкающих зеленых глаз в Тибинга. – Так это вы ответственны за
убийство моего деда?..
Тибинг насмешливо фыркнул:
– Ваш дед и его ближайшие приспешники предали священный
Грааль!
Волна гнева захлестнула Софи. Он лжет, лжет!
– Ваш дед с потрохами продался Церкви, – спокойно
парировал Тибинг. – Очевидно, священники оказывали на него определенное
давление, чтобы держал язык за зубами.
Софи покачала головой:
– Церковь никак не могла повлиять на моего деда!
Тибинг холодно усмехнулся:
– Но, дорогая моя, нельзя не учитывать, что у Церкви имеется
огромный опыт по этой части. На протяжении двух тысячелетий она угнетала и
уничтожала тех, кто угрожал ей разоблачением. Со времен императора Константина
Церкви весьма успешно удавалось скрывать правду об истинных отношениях Марии
Магдалины и Иисуса. А потому вовсе не удивительно, что и сейчас священники
нашли способ и дальше держать мир в неведении. Да, Церковь больше не устраивает
крестовых походов ради избиения неверных, но от этого влияние ее ничуть не
ослабло. Не стало менее агрессивным. – Он выдержал многозначительную
паузу. – Мисс Невё, кажется, ваш дедушка хотел рассказать вам всю правду о
вашей семье.
Софи была потрясена.
– Откуда вы знаете?
– Это не столь существенно. Важно другое. Важно, чтобы вы
поняли наконец следующее. – Тут он снова многозначительно умолк, вздохнул,
а потом добавил: – Гибель вашей матери, отца, брата и бабушки была далеко не
случайной.
Слова эти потрясли Софи. Она потеряла дар речи. Хотела
что-то сказать, но мешал ком в горле. Лэнгдон покачал головой:
– О чем это вы?
– Но ведь это же все объясняет, Роберт! Все сходится.
История имеет свойство повторяться. У Церкви уже имелся прецедент. Она не остановилась
перед убийством, когда надо было скрыть историю с Граалем. Настала смена
тысячелетий, и убийство Великого мастера, Жака Соньера, должно послужить в
назидание другим. Держите язык за зубами, иначе следующими будете вы, Роберт и
Софи.
– Но они погибли в автокатастрофе, – пробормотала Софи.
Сердце ее заныло от тоски и боли. – Произошел несчастный случай!
– Сказочка на ночь, чтобы дитя оставалось в счастливом
неведении, – сказал Тибинг. – Да вы вдумайтесь хорошенько. Уцелели
лишь два члена семьи, Великий мастер Приората и его внучка. Для того чтобы
обеспечить контроль Церкви над братством, лучшей парочки просто не сыскать.
Могу лишь догадываться, какому террору подвергла Церковь вашего деда в эти
последние годы. Они наверняка угрожали убить вас, его единственную внучку, если
он посмеет опубликовать документы Сангрил. Вот и пришлось Жаку Соньеру,
обладавшему немалым влиянием, отговорить Приорат.
– Но послушайте, Лью, – перебил его Лэнгдон, лишь
сейчас он немного пришел в себя. – Сознайтесь, ведь у вас нет никаких
доказательств, что Церковь имеет какое-либо отношение к этим смертям. Как и к
тому, что священники как-то повлияли на решение Приората молчать и впредь.
– Доказательства? – парировал Тибинг. – Какие еще
вам нужны доказательства, что на Приорат повлияли? Новое тысячелетие настало, а
весь мир по-прежнему пребывает в неведении! Разве это не доказательство?
Слова Тибинга эхом разносились под высокими сводами, а в
ушах Софи звучал совсем другой голос. Голос деда. Софи, я хочу рассказать тебе
правду о твоей семье. Только сейчас она почувствовала, что ее сотрясает мелкая
дрожь. Неужели дедушка хотел рассказать ей именно это? О том, что всю ее семью
убили? А что действительно известно ей об этой катастрофе, унесшей жизни
четырех самых близких людей? Да ничего, лишь общие детали. Даже в газетах
описание этого несчастного случая выглядело довольно туманным. Был ли то
несчастный случай? Или утешительная сказочка на ночь? И вдруг Софи вспомнила,
как истово оберегал ее дед буквально от всего на свете. Не оставлял одну ни на
секунду, когда она была девочкой. Даже когда Софи стала взрослой и поступила в
университет, она незримо ощущала присутствие деда. Казалось, он следит за
каждым ее шагом. Может, за ней действительно тайком наблюдали специально приставленные
члены Приората?
– Так вы подозреваете, что Соньером манипулировали, –
сказал Лэнгдон, окидывая Тибинга недоверчивым взглядом. – Значит, это вы
убили его?
