Глава 59
Мужчина, дежуривший в приемной, в вестибюле на первом этаже штаб-квартиры
«Опус Деи» в Нью-Йорке, на Лексингтон-авеню, немало удивился, услышав в трубке
голос епископа Арингаросы.
– Добрый вечер, сэр.
– Мне никаких сообщений не оставляли? – Голос епископа
звучал непривычно встревоженно и возбужденно.
– Да, сэр. Очень хорошо, что вы позвонили. Сам я никак не
мог связаться с вами. Тут примерно с полчаса назад поступило одно срочное
сообщение.
– Да? – Теперь в голосе слышалось явное
облегчение. – А звонивший назвался?
– Нет, сэр, только номер оставил. – И дежурный
продиктовал ему номер. – Код тридцать три? Это, кажется, Франция?
– Да, сэр. Париж. Звонивший сказал, дело очень срочное,
просил, чтобы вы немедленно нашли его.
– Благодарю. Я ждал этого звонка. – И Арингароса быстро
отключился.
Дежурный, вешая трубку, удивился, что Арингаросу было так
плохо слышно, мешали шумы и потрескивания. Согласно расписанию на этой неделе
епископ должен был бы быть в Нью-Йорке, но казалось, что звонит он откуда-то
издалека. Впрочем, не важно, ему-то что за дело. Дежурный уже к этому привык.
Последние несколько месяцев епископ Арингароса вел себя
очень странно.
Должно быть, на мой мобильный звонки не поступают, подумал
Арингароса. «Фиат» подъезжал к римскому аэропорту Чампино, где осуществлялись
чартерные рейсы. Учитель пытался разыскать меня. Арингароса волновался, что не
может принять звонок Учителя, но теперь на душе полегчало: видно, Учитель
чувствовал себя достаточно уверенно, раз позвонил прямо в штаб-квартиру «Опус
Деи».
Должно быть, в Париже все прошло нормально. Скоро я и сам
буду в Париже, думал Арингароса, набирая продиктованный ему номер. Приземлимся
мы еще до рассвета. Арингароса летел маленьким самолетом, выполнявшим чартерные
рейсы во Францию. О коммерческих в этот час не могло быть и речи, особенно с
учетом содержимого его портфеля. В трубке послышались гудки. Ответила женщина:
– Direction Centrale Police Judiciaire
[61].
Арингароса растерялся. Этого он не ожидал.
– Э-э… добрый вечер. Меня попросили позвонить по этому
телефону.
– Qui êtes-vous? – спросила женщина. – Ваше
имя?
Арингароса не знал, стоит ли ему называться. Ведь он попал в
Центральное управление судебной полиции Франции.
– Ваше имя, месье? – продолжала настаивать дама.
– Епископ Мануэль Арингароса.
– Un moment. – В трубке послышался щелчок. Затем, после
паузы, раздался грубоватый мужской голос: – Рад, епископ, что смог наконец
услышать вас. Нам с вами надо многое обсудить.
Глава 60
Сангрил… Sang Real… San Greal… Королевская кровь… Чаша
Грааля.
Все взаимосвязано.
Священным Граалем является Мария Магдалина… мать царского
рода Иисуса Христа. Софи стояла посреди просторного кабинета и растерянно
смотрела на Лэнгдона широко раскрытыми глазами. Чем больше она узнавала от
Тибинга и Лэнгдона, тем более непредсказуемой становилась эта игра в вопросы и
ответы.
– Как видите, дорогая моя, – сказал сэр Тибинг и
захромал к книжным полкам, – Леонардо был не единственным, кто пытался
рассказать миру правду о Граале. Знатное происхождение Христа исследовалось
самым тщательным образом десятками историков. – Он провел пальцем по
корешкам нескольких книг.
Склонив голову набок, Софи прочла их названия:
ОТКРЫТИЕ ТАМПЛИЕРОВ:
Тайные хранители истинного происхождения Христа
ЖЕНЩИНА С АЛЕБАСТРОВЫМ КУВШИНОМ: Мария Магдалина и чаша
Грааля
ОБРАЗ БОГИНИ В ЕВАНГЕЛИЯХ:
Восстановление священного женского начала
– Наверное, это самый известный труд, – сказал Тибинг,
достал с полки книгу в потрепанной обложке и протянул ей.
Софи прочла название:
СВЯТАЯ КРОВЬ, СВЯЩЕННЫЙ ГРААЛЬ
Всемирно признанный бестселлер
Софи с недоумением подняла глаза:
– Всемирно признанный бестселлер? Странно, но я никогда о
нем не слышала.
– Вы были слишком молоды, дитя мое. В восьмидесятые годы эта
книга произвела настоящий фурор. На мой взгляд, авторам не хватило смелости
довести до логического конца свой анализ. Но мыслили они в верном направлении.
И еще, следует отдать им должное, сумели внедрить идею о царском происхождении
Христа в умы широких масс.
– Ну а какова же была реакция Церкви на эту книгу?
– Она, разумеется, привела священников в полное бешенство.
Чего и следовало ожидать. Ведь в конечном счете здесь говорится о тайне,
которую Ватикан пытался похоронить еще в четвертом веке. Речь, в частности,
идет о крестовых походах. О том, как с их помощью собиралась и уничтожалась
информация. Ведь угроза, которую Мария Магдалина представляла церковникам
раннего христианского периода, была нешуточной. Она не только была женщиной,
которой Христос доверил создание Своей Церкви, уже само ее существование
доказывало: Церковь умалчивала о том, что у Христа, как и у всякого смертного,
могло быть потомство. Более того – Церковь в стремлении защититься от власти
Марии Магдалины объявила ее шлюхой и похоронила все свидетельства о женитьбе
Христа на Марии, удушив в зародыше саму мысль о потомстве Христа и об
исторических свидетельствах Его земного, а не божественного происхождения.
Софи взглянула на Лэнгдона, тот кивнул:
– Можете мне поверить, Софи, там приведено достаточно
исторических доказательств.
– Признаю, – сказал Тибинг, – реакция была
чрезмерно жестока, но и Церковь можно понять. У нее были весьма серьезные
основания хранить эти сведения в тайне. Церковь бы серьезно пострадала, если бы
вдруг они оказались преданы широкой огласке. Ребенок Иисуса подорвал бы саму
идею Его божественного происхождения, подорвал бы сами основы и устои
Христианской церкви, провозгласившей себя единственным связующим звеном между
Богом и людьми, единственными вратами, через которые человек может попасть в
Царствие Небесное.
– Роза с пятью лепестками… – задумчиво произнесла Софи,
разглядывая корешок одной из книг. Точно такой же узор выгравирован на шкатулке
палисандрового дерева.
Тибинг взглянул на Лэнгдона и усмехнулся:
