Падая, он успел заметить, что над ним навис какой-то бледный
призрак и что в руке у этого призрака пистолет. В следующую секунду в глазах
потемнело, и он потерял сознание.
Глава 65
Софи Невё хоть и работала в силовых структурах, но до
сегодняшнего дня ей не доводилось оказываться под прицелом пистолета. Пистолет,
в дуло которого она сейчас смотрела, сжимала бледная рука огромного альбиноса с
длинными белыми волосами. Он пожирал ее маленькими красными глазками, и взгляд
этот был просто ужасен: преисполнен злобы и ненависти. Одетый в шерстяную
сутану, подпоясанную грубой веревкой, альбинос напоминал средневекового монаха.
Софи понятия не имела, кто он такой и откуда взялся, но чувствовала: подозрения
Тибинга относительно участия в этой истории Церкви оказались не столь уж беспочвенными.
– Вы знаете, за чем я пришел, – произнес монах странным
глухим голосом.
Софи с Тибингом сидели на диване, подняв руки, как велел им
нападавший. Лэнгдон лежал на полу и тихо стонал. Монах перевел взгляд на
криптекс, который Тибинг держал на коленях.
– Вам все равно его не открыть, – с вызовом произнес
Тибинг.
– Мой Учитель очень мудр, – ответил монах и подошел
ближе, продолжая держать Тибинга и Софи на мушке.
Интересно, подумала Софи, куда запропастился слуга Тибинга?
Неужели не слышал, как Роберт рухнул на пол?
– И кто же он, ваш учитель? – спросил Тибинг. –
Возможно, мы сможем с ним договориться… за определенную сумму.
– Грааль бесценен. – Монах придвинулся ближе.
– У вас на ноге кровь, – спокойно заметил Тибинг и
кивком указал на правую лодыжку монаха, по которой стекала струйка
крови. – И вы хромаете.
– Как и вы, – ответил тот и указал на металлические
костыли, прислоненные к дивану рядом с Тибингом. – А теперь отдайте мне
краеугольный камень.
– Вам известно о краеугольном камне? – удивился Тибинг.
– Не важно, что мне известно. А теперь встаньте, только
медленно, и передайте его мне.
– Но мне не так-то просто встать.
– Вот и славно. Желательно, чтобы никто не делал резких
движений, это в ваших же интересах.
Тибинг взялся правой рукой за костыль, продолжая сжимать в
левой цилиндр. Затем с трудом поднялся, выпрямился и, не выпуская тяжелый
цилиндр из руки, неуверенно оперся о костыль.
Монах, продолжая целиться в голову Тибинга, подошел еще
ближе, теперь их разделяло всего несколько футов. Софи беспомощно наблюдала за
тем, как мертвенно-белая рука потянулась к сокровищу.
– У вас все равно ничего не получится, – сказал
Тибинг. – Только достойный может вскрыть этот тайник.
Один Господь Бог решает, кто достойный, а кто – нет, подумал
Сайлас.
– Он очень тяжелый, – сказал старик на костылях. Руки
его дрожали. – Берите быстрее, или я его уроню! – И он покачнулся.
Сайлас быстро шагнул вперед, намереваясь забрать камень, но
в этот момент старик потерял равновесие. Один из костылей выскользнул из руки,
и старик начал валиться вправо. Нет! Сайлас рванулся вперед, пытаясь подхватить
камень, и опустил ствол пистолета. Старик, словно в замедленной съемке,
продолжал падать вправо, а потом резко взмахнул левой рукой, и каменный цилиндр
выскочил у него из руки и упал на диван. В ту же секунду металлический костыль
описал в воздухе широкую дугу и врезался в ногу Сайласа.
Дикая боль пронзила все его тело. Костыль задел подвязку с
шипами, они впились в кровоточащую рану. Скорчившись от боли, Сайлас медленно
осел на колени, отчего шипы подвязки еще глубже впились в плоть. При падении
он, видно, задел спусковой крючок. Грянул оглушительный выстрел, но, по
счастью, пуля угодила в потолочное перекрытие. Не успел Сайлас вскинуть пистолет
и произвести еще один выстрел, как женщина изо всех сил ударила его ногой в
челюсть.
Стоявший у ворот имения лейтенант Колле слышал выстрел.
Приглушенный хлопок вверг его в тихую панику. Он уже смирился с тем, что Фаш по
приезде получит все лавры за поимку Лэнгдона. Но тут Колле испугался, как бы
Фаш не выставил его перед специальной министерской комиссией виновным в
пренебрежении долгом офицера и полицейского.
В частном доме воспользовались огнестрельным оружием! А ты
торчал у ворот и ждал?..
Колле понимал, что возможность мирного разрешения ситуации
миновала. Он также понимал, что, если простоит у ворот хотя бы еще секунду, не
предпринимая никаких действий, вся его карьера пойдет прахом. И вот,
примериваясь взглядом к железным воротам, Колле принял решение.
Лэнгдон тоже слышал выстрел. В затуманенном сознании он
прозвучал словно где-то вдалеке. Он также слышал чей-то крик. Свой
собственный?.. Затылок ломило от невыносимой боли, казалось, в черепе кто-то
просверливал дырку. Где-то рядом говорили люди.
– Где ты был, черт побери? – орал Тибинг. В комнату
ворвался дворецкий:
– Что случилось? О Господи, Боже ты мой! Кто это? Я вызову
полицию!
– Дьявол! Чтобы никакой полиции! Лучше займись делом. Сделай
что-нибудь, чтобы утихомирить этого монстра.
– И льда принесите! – крикнула вдогонку Софи.
Тут Лэнгдон снова отключился. Потом опять голоса. Какое-то
движение. И он понял, что сидит на диване. Софи прижимает к его голове пакет со
льдом. Голова болит просто ужасно. Наконец в глазах у него прояснилось, и он увидел
тело на полу. Это что, галлюцинация?.. Да вроде бы нет. Огромный альбинос в
монашеской сутане, руки и ноги связаны, рот заклеен куском скотча. Подбородок
разбит, сутана над правым бедром пропитана кровью. И он, похоже, приходит в
себя.
Лэнгдон осторожно повернулся к Софи:
– Кто это? Что здесь произошло?
Над ним склонился Тибинг:
– Вас спас от гибели рыцарь, гарцующий на коне по кличке
Акме Ортопедик.
Что? Лэнгдон попытался выпрямиться. Софи нежно дотронулась
до его плеча:
– Погодите, не спешите, Роберт.
– Похоже, – заметил Тибинг, – я только что
продемонстрировал вашей очаровательной приятельнице преимущества своего
плачевного состояния. Калек не следует недооценивать, друг мой.
Сидевший на диване Лэнгдон не сводил глаз с распростертого
на полу монаха, пытаясь сообразить, что же все-таки произошло.
– На нем была подвязка, – прошептал Тибинг.
– Что?
Тибинг указал на валявшуюся на полу окровавленную плетеную
полоску, утыканную шипами:
– Пояс для самобичевания. Он носил его на бедре. Я хорошо
прицелился.
