— Я могу лишь гадать и строить предположения… Не удивлюсь, если единственный человек, знающий ответ на этот вопрос, сам император. Он отнюдь не всегда делится своими замыслами. А зря. Но если есть шанс избежать войны, его нужно использовать.
— Вот почему нельзя терять ни минуты. Я должен как можно быстрее отправиться в обратный путь.
— Мы все приготовили, — заверил меня граф Воронцов. — Задержки не будет. Завтра же после обеда вы сможете отправиться в обратный путь. Но давайте же выпьем чаю. Как-никак вы с дороги. А потом продолжим.
Он позвонил в колокольчик, появился слуга.
— Мистер Блотт, велите подать чай и позовите Екатерину Семеновну, — распорядился граф.
Дочь Семена Романовича отличалась красотой необыкновенной и в свои семнадцать лет могла запросто вскружить голову кому угодно. На груди ее я заметил фрейлинский шифр императрицы Марии Федоровны, чему удивился, ибо государь император отказывал в пожаловании шифров находящимся за границей.
Поздоровавшись с нею, я бросил мельком взгляд на Новосильцева: уж не ради ли молодой графини он находится в доме Семена Романовича. Однако тот не выказывал каких-либо особенных чувств.
— Моя дочь частенько помогает мне. — Граф Воронцов обнял ее за плечи. — Пожалуй, правильно сказать, что секретарские обязанности целиком на ней. Так что Катя знает все тонкости британо-российских отношений.
— Полно вам, папенька, — покраснела девушка. — Давайте пить чай. Вы уморите Андрея Васильевича.
Нужно отдать должное английскому чаю — он оказался превосходным. Или показался таким из-за подступившего чувства голода. Рискуя испортить аппетит перед ужином, я налегал на бисквиты.
— Как вы добрались? — спросила Екатерина Семеновна. — Разве навигация уже открыта?
— Мы с лейтенантом Феклистовым Артемием Савельевичем доехали сухопутным путем до Кенингсберга, там нас встретил граф Коррильо, мальтийский рыцарь, и препроводил на прусское торговое судно «Brunhild». Я называю его просто «Брунхильда».
— Довольно расспросов, — вмешался граф Воронцов. — Катенька, теперь ты не даешь нашему гостю отдохнуть и подкрепиться с дороги.
— Я ничуть не устал, — возразил я.
Но граф Воронцов перехватил у дочери инициативу и более не умолкал. Он говорил о стране и англичанах, словно задался целью устными рассказами компенсировать мне недостаток времени для знакомства с Англией. Он хотя и скептически, но в целом с одобрением относился к местным законам и традициям. Из вежливости я соглашался с доводами графа и лишь однажды заметил:
— Вот только дышишь здесь не воздухом, а угольной пылью.
— А как там наш император? — вдруг спросил Новосильцев. — Его роман с Наполеоном продолжается? Доходят слухи, что всерьез затевается поход в Индию.
— Вы говорите таким тоном, каким говорят о несусветных глупостях, — заметил я.
— А вы иного мнения? — живо поинтересовался он.
— Индия куда ближе к Москве, нежели к Лондону, — ответил я. — И полагаю, вас не смущают английские колонии?
Новосильцев ничего не ответил, а только вскинул брови так, словно решил для себя, что не стоит снисходить до споров со мною.
— Что-то ваш друг запропастился! — с нарочитым беспокойством воскликнул граф Воронцов — явно чтобы сменить тему.
— Должно быть, встретил какого-то знакомца по морской службе, — предположил Новосильцев.
— Если так, эта встреча не на пять минут, — промолвил Семен Романович.
— Как вам чай? — спросила меня Екатерина Семеновна.
— Чай превосходный, — ответил я. — Я бы с удовольствием попробовал английский кофий.
— О, это мигом, — отозвался граф Воронцов.
Кофий оказался с горьким привкусом, и я проглотил его, взяв на заметку поручить мосье Каню преподать урок местному повару.
Лакей, подавший мне кофий, задержался в гостиной. Он имел столь невозмутимый вид, что мне в голову не пришло заподозрить неладное. Но граф Воронцов по каким-то признакам, известным человеку, прожившему много лет в Лондоне, почувствовал неприятности.
— Что-то случилось, мистер Блотт? — спросил Семен Романович.
— Пришел инспектор полиции мистер Салливан, — промолвил лакей.
— Вот как! — Граф Воронцов оживился. — Неужели появились новости о Камышове?
— А кто такой Камышов? — поинтересовался я.
Семен Романович ждал от полиции известий об этом человеке, что и пробудило мое любопытство.
— Инспектор Салливан хочет побеседовать с человеком, только что прибывшим к вам, сэр, — сообщил мистер Блотт.
— Со мной? — удивился я и повернулся так неловко, что опрокинул кофейную чашечку.
Николай Николаевич подхватил ее, поставил на стол и с укоризной произнес:
— Это «Веджвуд».
— Простите, — смутился я и, чтобы сгладить неловкость, произнес: — Так значит, полиция здесь не сидит сложа руки.
Граф Воронцов и Новосильцев, удивленные тем, что интерес блюстителя порядка к моей персоне не стал для меня неожиданностью, вперили в меня испытующие взоры. Они ждали объяснения.
— На подъезде к Лондону нас пытались ограбить, — сообщил я.
— Да? — воскликнул Новосильцев. — Слава богу, все обошлось!
— Здесь это обычное дело, — посетовал граф Воронцов. — Отправляясь в дорогу, нужно брать с собою несколько гиней…
— А мы взяли пистолеты, — улыбнулся я.
— И что? — нетерпеливо поинтересовался Николай Николаевич.
— Говорят, нарушили английские традиции… — промолвил я с усмешкой.
— В каком смысле? — с нажимом в голосе спросил граф Воронцов.
— Дали отпор и обезоружили разбойников!
Втайне я порадовался тому, что Феклистов задержался и нет нужды объяснять, что это была его инициатива.
Граф Воронцов вздохнул с облегчением и сказал:
— На обратном пути вас будет сопровождать охрана. А теперь, мистер Блотт, ведите сюда инспектора. Только пусть он оставит в холле свой плащ.
Поклонившись, мистер Блотт удалился, а через минуту вернулся и привел полицейского с землистым лицом и густыми бакенбардами непонятного цвета — местами рыжими, а местами — цвета прошлогодней золы.
Он обвел присутствующих озабоченным взглядом, его глаза остановились на мне и недобро сверкнули.
— Хорошо, джентльмены, добрый вечер, — поздоровался он.
— Я надеялся, что есть новости о Камышове, — сказал граф Воронцов.
— Хорошо, сэр. Только что в соседнем пабе произошло убийство, — поведал он. — Убитый одет в форму русского офицера. Может, это и Камышов. Но свидетели говорят, он приехал на фиакре, который спустя пару минут остановился возле вашего дома.
