В отеле она сразу же прошла в номер, оставив его регистрироваться у портье. Поездка оказалась длительнее, чем они рассчитывали, и так как предыдущую ночь они почти не спали, то чувствовали крайнее утомление. Она хотела сразу же связаться с Лондоном, но телефон в номере еще не был подключен, а когда его подключили, лондонский номер был занят. Быстро сбросив с себя одежду, она поспешила под душ.
В окне ванной виднелся кусок колокольни на фоне фаянсовой небесной синевы. Я хотела бы проспать неделю, подумала она. Наверное, я так устала, что даже секса не хочу. Когда она вернулась в комнату, то застала его лежащим на кровати прямо в одежде и с закрытыми глазами. Завернувшись в полотенце, она поискала свою дорожную сумку. Сумки не было. Возле шкафа стояли вещи — его портфель, его сумка с самым необходимым — и то и другое одинаково изящные и безличные, а рядом — большой, старомодного, даже викторианского вида саквояж тончайшей итальянской кожи, мягкий, элегантный, жутко дорогой — такого рода вещь хорошо смотрится на верхней палубе «Титаника». В саквояже что-то было. Сев перед ним на корточки, она покрутила замок. Тот открылся. Внутри лежала ее старая сумка.
— Ну? Как тебе? — послышалось с кровати; глаз он по-прежнему не открывал.
Она подняла на него взгляд.
— Откуда он взялся?
— Из Флоренции. Из магазина, хорошо мне известного. Это ручная работа. Я собирался переложить в него твои вещи, но, знаешь, подумал, что тебе это может не понравиться.
— Что ты хочешь сказать? Что купил это для меня? — Она порывисто бросилась к нему, но он опять сделал вид, что спит. — Эй, Сэмюел! Хватит притворяться, объяснись со мной.
Он вздохнул и с ворчанием приподнялся, опираясь на локоть.
— Очень подходит к этому полотенцу. Всегда так и носи их вместе.
— Что это такое?
— Это подарок. Знаешь, вещь, которую один человек преподносит другому, чтобы выразить свои чувства.
Она покачала головой.
— Я не могу этого принять!
— Почему же? — Казалось, он искренне удивился.
— Потому что он слишком дорогой.
— Откуда ты знаешь, что он дорогой? Не ты же платила!
— Вот именно! Послушай, я...
— Нет, Анна, на этот раз уж послушай ты, — сказал он, вдруг посерьезнев. — Я продаю картины, ты учишь детей. Я зарабатываю хорошо, ты — не очень. Когда между нами это все завязалось, ты потребовала от меня соблюдения некоторых условий, и я согласился. Мы едим в ресторанах, которые выбираешь ты, потому что те, что посещаю я, ты позволить себе не можешь, а чтобы платил я, ты не согласна. Прилетев во Флоренцию, ты остановилась в третьеразрядном отеле, потому что на отель, который предлагал я, у тебя не было денег. Вот я и решил вместо этого сделать тебе подарок.
— Я уже сказал, что не надо ничего говорить. С меня достаточно и того, что он тебе понравился. Я очень рад.
Она хотела подойти к нему, но, видно, не рассчитала расстояния между ней и открытой дверцей шкафа. Удар по лбу был настолько сильным, что оба они даже услышали стук.
— Господи! Ты ничего? — воскликнул он, так и вскинувшись на кровати и бросаясь к ней.
— О, боже мой! — Она сморгнула слезы, набежавшие на глаза скорее от неожиданности, чем от боли. — Ничего, все в порядке. Уже почти прошло.
Он ласково, двумя руками приподнял ее голову и осторожно провел пальцем по покрасневшей коже над бровью.
— Здорово же ты саданулась! Теперь синяк будет. Нам лучше лишний раз не попадаться на глаза гостиничному персоналу. Они будут думать, что я тебя бил.
Она улыбнулась:
— А в действительности?
— Что «в действительности»?
— Ты бьешь женщин?
Он растянул губы в хищной улыбке.
— Только по их собственной просьбе! Хочешь, я схожу и принесу лед?
Она покачала головой.
— Не стоит. Я на самом деле в полном порядке.
— Ну тогда пойди и приляг.
Он отвел ее на кровать, и пока она шла, полотенце спало с нее. Он не стал его поднимать.
Дома — Суббота, днем
Обратившись вновь к первому из еженедельников, я тщательно переписала себе номера. На первой странице раздела была помещена инструкция, как воспользоваться услугами службы. Я набрала номер и тут же соединилась: женский голос, отрывочно, словно обладательница его страдала нервным расстройством, приветствовал меня и, назвавшись центральной справочной, сообщил, какие кнопки следует нажимать, если хочешь обратиться в тот или иной раздел. Я выбрала раздел мужских объявлений. Голос проговорил:
— Спасибо. Теперь наберите личный номер абонента, сообщение которого вы хотите услышать.
Я ткнула в кнопки честного и взыскательного, желающего встряхнуться и познакомиться с женщиной, которая еще не перебесилась.
— Сообщение абонента 457911, — сказала женщина еще отрывистее, так как информацию ей пришлось извлекать из банка компьютерных данных.
В трубке послышался мягкий и как бы извиняющийся мужской голос. Честен — несомненно, но взыскателен? Я представила себе Анну, сидящую на моем месте и слушающую:
— Здравствуйте! Ей-богу, не знаю, как начать. Что ж, меня зовут Фрэнк. Мне сорок два года. Разведен, имею ребенка, с которым вижусь по субботам-воскресеньям и к которому очень привязан. Я здоров и в хорошей форме, занимаюсь спортом — гимнастика, плаванье, все такое прочее. Вкусы обычные — музыка, футбол, кино. Осваиваю подводное плаванье. Осенью собираюсь поехать на Красное море. Я постоянно занят и люблю свою работу, но хотел бы выкроить время и для чего-то другого. Надеюсь отыскать привлекательную, безразлично — блондинку или брюнетку, но желательно стройную, с чувством юмора и с интеллектом. Было бы хорошо, если б она в какой-то мере разделяла мои увлечения. Политические симпатии мои я бы назвал левоцентристскими, но политиков я сторонюсь. Не знаю, что бы еще такое сказать. Я человек заботливый, любящий и ищу женщину, обладающую этими же качествами. Связать себя обязательствами не боюсь, по крайней мере не думаю, что боюсь. В общем, ту, кто считает себя подходящей мне парой, я просил бы оставить сообщение, и я ей перезвоню. Если оставить мне сообщение вы не хотите, желаю удачи в дальнейших поисках. Благодарю за звонок.
Опять вклинившаяся автоматическая леди осведомилась, желаю ли я прослушать сообщение вторично, ответить на него или перейти к другим номерам. Я выбрала последнее — интеллигента, мечтающего о женщине ОЧЮ. ОЧЮ? Что это?
Голос был резче, грубее, но, видно, и такого приперло:
— Привет. Я Грэм. Мне тридцать девять лет. работаю в Сити. Женат никогда не был. У меня собственный дом и широкий круг друзей. Рост пять футов девять дюймов. Вес сто шестьдесят фунтов. Посещаю спортзал. Люблю футбол, музыку — всякую, в особенности кантри и американскую; а еще люблю путешествовать. Только что вернулся после сафари в Танзании. Хотел бы познакомиться с женщиной от тридцати до сорока, миниатюрной блондинкой, с пышными формами, жизнерадостной, оптимистически настроенной, с хорошим чувством юмора. Похоже на вас? Если да, оставьте сообщение, и я позвоню.
