Казалось, директор ЦРУ сейчас закипит.
Пикеринг понял его настроение и вступил в дискуссию.
— Ларри, — начал он, пытаясь говорить как можно спокойнее и
ровнее, — каждый год НАСА встает на колени перед конгрессом, умоляя выделить
деньги. Вы умудряетесь проводить свои операции с очень малым финансированием и
за это платите провалом уже разработанных проектов. Если мы включим космическое
агентство в структуру разведки, то вам уже не придется попрошайничать перед
конгрессом. Вы будете финансироваться из «черного» бюджета на значительно более
высоком уровне. Это преимущество. НАСА получит деньги, необходимые для ваших
проектов, а разведка перестанет беспокоиться насчет защищенности космических
технологий.
Экстром покачал головой:
— С подобным положением я не могу согласиться в принципе.
НАСА занимается космической наукой. К национальной безопасности мы не имеем ни
малейшего отношения.
Директор ЦРУ поднялся. Его не остановили, хотя такого никто
никогда не позволял себе, если президент еще сидел.
— Вы пытаетесь мне доказать, что НАСА не имеет никакого
отношения к национальной безопасности? Ради Бога, Ларри! Это же синонимы!
Единственное, что поддерживает безопасность нашей страны, — это ее научная и
технологическая мощь. Нравится нам это или нет, НАСА играет все более серьезную
роль в развитии военных технологий. К сожалению, ваше агентство протекает,
словно решето, чем снова и снова доказывает, что обеспечение секретности вашей
информации — первейшая необходимость.
В комнате повисло напряженное молчание.
Потом, глядя в глаза оппоненту, поднялся администратор
Экстром:
— Значит, вы предлагаете запереть двадцать тысяч ученых НАСА
в безвоздушном пространстве военных лабораторий и заставить их работать на вас?
Разве не ясно, что наши новейшие космические телескопы обязаны своим существованием
исключительно стремлению ученых заглянуть как можно дальше и глубже во
Вселенную? НАСА осуществляет поразительные прорывы лишь по одной причине — наши
сотрудники хотят лучше узнать космос. Они — компания мечтателей, с детства
привыкших смотреть на звездное небо, спрашивая себя, что же там происходит. Все
открытия НАСА вдохновлены страстью к познанию и любопытством, а вовсе не
стремлением к военному превосходству.
Пикеринг откашлялся и заговорил как можно мягче, желая
приглушить разгоревшиеся за столом страсти:
— Ларри, я уверен, что директор вовсе не имеет в виду
мобилизацию ученых НАСА для строительства космических спутников. На
первооткрывательский дух вашего агентства никто не покушается. НАСА будет
функционировать в обычном режиме, но при этом получит более значительное
финансирование и более надежную систему сохранности данных. — Пикеринг
повернулся к президенту: — Безопасность — штука совсем не дешевая. И
присутствующие, конечно, понимают, что утечка информации из НАСА происходит
из-за недостаточного финансирования. Агентство вынуждено выполнять свои задачи,
экономя на безопасности и вступая в сотрудничество с другими странами, чтобы
разделить стоимость проектов. Я предлагаю, чтобы НАСА оставалось тем же самым
мощным научным, невоенным агентством, каким является и в настоящее время, но
имело более обширный бюджет и надежную систему защиты.
Некоторые члены Совета безопасности кивнули, соглашаясь.
Президент Харни медленно встал, не отводя взгляда от лица
Уильяма Пикеринга. Ему явно не понравилась решительность, с какой директор НРУ
взял инициативу в свои руки.
— Билл, в следующем десятилетии НАСА собирается лететь на
Марс. Как отнесется разведывательное сообщество к тому факту, что значительная
часть «черного» бюджета уйдет на проект, неспособный принести немедленной
выгоды делу национальной безопасности?
— НАСА сохранит свободу действий и неподотчетность разведке.
— Чушь!
Все, словно по команде, повернулись к нему. Президент Харни
очень редко выражался столь резко.
— Если и существует нечто, что я по-настоящему узнал на
посту президента, — продолжал Харни, — так это немудреное правило: кто платит,
тот и заказывает музыку. Или, выражаясь прямо, кто контролирует доллары, тот и
определяет направление деятельности. Поэтому я решительно отказываюсь отдать
кошелек НАСА в руки тех, кто не разделяет стремления к целям, для которых
создавалось космическое агентство. Я могу себе представить, какой ущерб понесет
чистая наука, если военные будут решать, какие именно проекты достойны внимания.
Харни обвел взглядом присутствующих. Затем подчеркнуто
медленно вновь обратил взгляд к Пикерингу.
— Билл, — вздохнул он, — твое недовольство относительно
международных проектов НАСА болезненно близоруко. Хорошо, что в нашей стране
есть хоть кто-то, способный конструктивно сотрудничать и с русскими, и с
китайцами. Мира на планете не достичь только военными средствами. Он
подкрепляется совместными усилиями тех, кто сотрудничает вопреки разногласиям
правительств. Я глубоко убежден, что совместные проекты НАСА дают куда больше
для развития национальной безопасности, чем любые спутники-шпионы стоимостью в
миллиард долларов. Да и надежд на будущее они внушают куда больше.
Пикеринг почувствовал, как в душе закипает гнев. Какое право
имеет политик так с ним разговаривать? Идеализм Харни очень красиво выглядел
здесь, в комнате заседаний, но в реальном мире он приводил к смерти людей.
— Билл, — вступила в разговор Марджори Тенч, словно
почувствовав, что директор НРУ готов взорваться, — мы все прекрасно знаем, что
вы потеряли дочь. И понимаем, что для вас этот вопрос имеет личное значение.
Пикеринг не услышал в ее тоне ничего, кроме снисхождения.
— Но имейте в виду, — продолжала советница, — что Белый дом
в настоящее время с трудом сдерживает натиск инвесторов, стремящихся открыть
космическое пространство частному сектору. Вспомните: НАСА всегда оставалось
другом разведчиков, даже несмотря на все ошибки.
Предохранительная полоса по краю дороги вернула мысли
Пикеринга к настоящему. Скоро его выход на сцену.
Уже на подъезде к округу Колумбия он внезапно увидел на краю
дороги сбитого машиной мертвого оленя. Странное сомнение, похожее на дурное
предчувствие, охватило директора. И все-таки он продолжил путь.
У него же назначена встреча.
Глава 96
Мемориал Франклина Делано Рузвельта представляет собой один
из крупнейших мемориалов в стране. С парком, водопадами, скульптурами,
беседками и бассейном, четырьмя галереями под открытым небом. Каждая из галерей
символизирует один из четырех президентских сроков выдающегося политика.
