Пять миль, подумал Дельта-1. Нужно было подобраться к цели
поближе, на радиус действия системы вооружения «Кайовы». Он не сомневался, что
кто-нибудь на борту «Гойи» нервно смотрит в небо. А поскольку в задачу
спецгруппы входило уничтожить цель, не дав ей возможности послать сигнал о
помощи, Дельта-1 должен был подобраться к судну настолько аккуратно, чтобы
никого не встревожить.
На расстоянии пятнадцати миль от цели, вне зоны охвата
судового или другого радара, Дельта-1 резко повернул «Кайову» на запад,
отклонившись на тридцать градусов в сторону от курса. Он поднялся на высоту
трех тысяч футов, характерную для небольшого самолета, и увеличил скорость до
ста десяти узлов.
На борту «Гойи» пискнул радар вертолета береговой охраны.
Это означало, что в десятимильную зону охвата попал новый объект. Пилот приник
к экрану, разглядывая его. Объект выглядел как небольшой грузовой самолет,
держащий курс на запад, к побережью.
Возможно, в Ньюарк.
Курс самолета проходил в четырех милях от «Гойи», но это,
конечно, просто совпадение. Не теряя бдительности, пилот наблюдал, как объект
на не слишком большой скорости в сто десять узлов движется по правому краю
экрана. Подойдя к «Гойе» на четыре мили, как и предполагал пилот, он начал
удаляться в сторону.
4,1 мили. 4,2 мили.
Наблюдатель на борту «Гойи» вздохнул и расслабился.
— «Зонт» приступил к действию, — доложил Дельта-2 со своего
места по левому борту вертолета. — Барраж, шумопоглощение и прикрытие — все
функционирует в заданном режиме.
Дельта-1 резко развернул машину влево, направив ее к «Гойе».
Этот маневр никак не отразится на экране судового радара.
— Закидаем их фольгой! — возбужденно произнес Дельта-1.
Дельта-2 кивнул. Способ подавления радарных установок был изобретен в период
Второй мировой войны, когда остроумный британский летчик начал сбрасывать со
своего самолета пучки завернутого в фольгу сена. Немецкие радары
зарегистрировали так много целей одновременно, что на земле не знали, куда
стрелять. Конечно, с тех пор метод был значительно усовершенствован.
Система «зонтичного» подавления радаров, установленная на
«Кайове», представляла собой один из самых беспощадных видов электронного
вооружения.
Она создавала в атмосфере, над координатами местоположения
жертвы, «зонт» из фоновых шумов. Тем самым вертолет лишал цель зрения, слуха и
голоса. Сейчас экраны всех радаров на борту судна «Гойя» должны выйти из строя.
К тому времени, когда команда поймет, что надо обращаться за срочной помощью,
она уже ничего не сможет передать. Все бортовые системы отправляют в эфир или
радиосигналы, или микроволновые импульсы. Надежных телефонных линий в океане не
существует. Вертолет был уже достаточно близко — все коммуникационные системы
судна оказались накрыты невидимым облаком шумов, исходящих от вертолета.
— Полная изоляция, — констатировал Дельта-1. — Теперь у них
нет возможности защищаться.
Жертвам удалось каким-то невероятным способом выжить на
леднике, потом в океане и выбраться на Большую землю. Но это не повторится.
Покинув берег, эти трое сделали плохой выбор. Это будет последнее из всех
опрометчиво принятых ими в жизни решений.
Президент Зак Харни сидел в своей постели, озадаченно
прижимая к уху телефонную трубку.
— Сейчас? Экстром хочет говорить со мной прямо сейчас? Он
покосился на стоящие на тумбочке часы. Семнадцать минут четвертого.
— Именно так, господин президент, — подтвердила
телефонистка. — Он утверждает, что разговор не терпит отлагательства.
Глава 108
Ксавия и Корки склонились над электронным микроскопом,
проверяя содержание циркония в хондрах метеорита. А Толланд тем временем повел
Рейчел через лабораторию в соседнюю комнату и включил компьютер. Было ясно, что
ему надо решить какую-то проблему.
Как только компьютер загрузился, Толланд повернулся к
гостье, собираясь ей что-то сказать. Но почему-то молчал, не начиная разговор.
— Что такое? — спросила Рейчел, подивившись, с какой силой
притягивает к себе этот необычный человек даже среди всех ужасов и опасностей.
Если бы можно было все забыть и остаться вдвоем хоть
ненадолго!
— Хочу извиниться перед тобой, — наконец с виноватым видом
проговорил Толланд.
— За что?
— Да там, на палубе. С акулами. Я немного переборщил,
конечно. Иногда просто забываю, насколько страшным может казаться океан для
непосвященных.
Сейчас, наедине с Майклом, Рейчел неожиданно почувствовала
себя девочкой-подростком, разговаривающей возле дома с новым приятелем.
— Спасибо. Ничего страшного. Все в порядке, правда. Интуиция
подсказывала ей, что Толланд думает сейчас о том же, о чем и она сама.
После минутной паузы океанограф смущенно отвернулся.
— Понимаю, как ты хочешь вернуться на берег. Но нужно
работать.
— Недолго, — мягко добавила Рейчел.
— Да, недолго, — повторил Толланд, усаживаясь за компьютер.
Рейчел вздохнула, устраиваясь рядом. Принялась внимательно
наблюдать за тем, как Толланд открывает файл за файлом.
— Что мы делаем?
— Проверяем базу данных крупных океанских вошек. Хочу
проверить, сможем ли мы обнаружить какие-нибудь доисторические морские
окаменелости, напоминающие те, что мы видели в камне НАСА.
Он открыл справочную страницу.
Просматривая меню, пояснил:
— Здесь содержится постоянно обновляемый указатель океанских
биологических видов. Как только биолог, изучающий морскую фауну, заметит
что-то, достойное внимания, он может сразу обнародовать эти сведения, поместив
и информацию, и фотографии в центральный банк. Каждую неделю делается множество
открытий, а так мы имеем оптимальный способ поддерживать исследовательскую
работу на современном уровне.
Рейчел смотрела, как Толланд изучает меню.
— Так что, мы сейчас войдем в Интернет?
— Нет. На море дело с Интернетом обстоит плохо. Мы храним
все данные здесь, на борту, в соседней комнате, на огромном количестве
оптических дисков. А каждый раз, как заходим в порт, подключаемся к сети и
пополняем базу данных новейшими сведениями. Таким образом мы можем получать информацию
непосредственно в море, без доступа в Интернет. Причем эти данные никогда не
бывают старше месяца или двух. — Толланд усмехнулся и начал набирать пароль. —
Ты, конечно, слышала о музыкальном портале, который называется «Нэпстер»?
Рейчел кивнула.
— Так вот, эта программа считается морским биологическим
аналогом «Нэпстера». Мы называем ее «Лобстер» — омар.
