Рейчел рассмеялась. Даже в отчаянной ситуации Майкл Толланд
умудрялся шутить, стараясь избавить ее от страха и волнения. В последнее время
поводов для смеха было совсем мало.
— Наша база данных просто огромна, — сообщил Майкл, закончив
вводить описание вида. — Более десяти терабайт описаний и фотографий. Здесь
имеется информация, о которой многие даже понятия не имеют. Да и не будут
иметь. Океанские виды слишком разнообразны. — Он перевел курсор на кнопку
«поиск». — Ну вот, теперь давай посмотрим, не встречал ли кто-нибудь в океане
ископаемое, похожее на нашего космического жучка.
Через несколько секунд дисплей вывел названия четырех статей
с описаниями ископаемых животных. Толланд начал открывать их по очереди,
внимательно вглядываясь в изображения. Но ничего похожего на их окаменелости
здесь не оказалось. Ни одно из ископаемых морских животных даже отдаленно не
напоминало то, что они искали.
Толланд нахмурился:
— Давай попробуем еще что-нибудь.
Он убрал из «окна» слово «ископаемый» и снова нажал на
кнопку «поиск».
— Теперь проверим среди ныне живущих организмов. Может быть,
обнаружится живой экземпляр, обладающий теми же характеристиками, что и наши
ископаемые.
Дисплей поменял картинку.
И снова Толланд нахмурился. Компьютер вывел список сотен
статей. Океанолог на секунду задумался, поглаживая давно не бритый подбородок.
— Так. Это многовато. Давай-ка ограничим условия. Рейчел
увидела, что он вошел в меню «Среда обитания».
Выбор был огромен: земли, затопляемые во время разливов,
болота, лагуны, рифы, подводные горные хребты, морские кратеры. Пройдясь по
списку, Толланд выбрал строчку «Тектонические границы. Океанские впадины».
«Ловко», — подумала Рейчел.
Толланд ограничил поиск только теми видами, которые жили в
условиях, способствующих образованию хондр.
Открылась страничка. Толланд удовлетворено улыбнулся:
— Отлично. Только три статьи.
Рейчел взглянула на первое из латинских названий. Прочитать его
до конца у нее не хватило терпения.
Толланд перевел курсор. Появилась фотография. Существо
больше всего напоминало бесхвостого краба, формой повторяя огромную лошадиную
подкову.
— Фу! — сердито фыркнул Толланд, возвращаясь на первую
страницу.
Рейчел взглянула на вторую строчку списка. Здесь название
было написано по-английски, но с латинскими окончаниями. Оно означало
«Безобразная креветка из преисподней». Рейчел поежилась.
— Это что, всерьез? — поинтересовалась она.
Толланд усмехнулся:
— Нет, конечно. Просто новый вид, еще не получивший
настоящего названия. Надо признать, тот, кто его открыл, не лишен чувства
юмора. Он предлагает свое название в качестве официального таксономического
определения. — Толланд открыл изображение исключительно жуткого создания с
бакенбардами и светящимися розовыми усами. — Соответствует названию, — оценил
океанограф. — Но это не наш космический жучок. — Он вернулся к списку. —
Последнее предложение... — Открылась новая страница. — Bathynomous giganteus, —
прочитал Толланд, когда появился текст. Через мгновение загрузилась и
фотография. Цветная, крупным планом.
Рейчел подпрыгнула на стуле:
— Боже!
Создание, взирающее на нее с экрана, внушало истинный ужас.
Майкл тоже негромко охнул:
— Ну и ну! Этот парень кажется мне очень знакомым.
Рейчел лишь молча кивнула. Слова в эту минуту как-то не
находились. Bathynomous giganteus. Существо напоминало гигантскую плавучую
вошь. И было очень похожим на отпечатки в метеорите.
— Есть кое-какие небольшие отличия, — заметил Майкл,
переходя к анатомическим описаниям. — Но невероятно близко. Особенно если
учесть, что создание это имело двести миллионов лет на развитие.
«"Близко" — верное слово, — подумала Рейчел. —
Даже слишком близко».
Толланд начал вслух читать описание:
— «Считается одним из древнейших океанских видов. Редкие и
недавно классифицированные образцы Bathynomous giganteus представляют собой
глубоководного, питающегося падалью жука. В длину достигает двух футов. Имеет
хитиновый внешний скелет, разделяемый на голову, грудную клетку, брюшную часть.
Обладает парными щупальцами, усиками и сложносоставными глазами, как у наземных
насекомых. Этот глубоководный житель не имеет врагов и обитает в пустынных
океанских ареалах, ранее считавшихся необитаемыми». — Толланд обернулся к
Рейчел: — А это полностью объясняет отсутствие в камне отпечатков других видов.
Рейчел внимательно смотрела на изображение жуткого существа.
Искренне взволнованная, она все-таки сомневалась, что полностью осознает
значение их открытия.
— Только представь, — возбужденно заговорил Толланд, — сто
девяносто миллионов лет назад популяция этих созданий оказалась погребенной под
мощным океанским оползнем. А когда грязь со временем превратилась в твердую
породу, жуки оказались запечатанными в камне. Океанское дно, которое постоянно,
словно медленный конвейер, движется по направлению к впадинам, увлекло камень в
зону высокого давления, где и образовались хондры. — Толланд говорил торопливо,
словно боясь не успеть рассказать все до конца. — А когда часть этой содержащей
хондры породы откололась и оказалась на верху: сформировавшегося наноса, что
случается вовсе не редко, ее и выловили.
— Но если НАСА... — Рейчел в нерешительности замолчала. — Я
хочу сказать, если все это ложь, то в космическом агентстве должны понимать,
что рано или поздно кто-нибудь обнаружит, что окаменелости очень похожи на
морских обитателей, так ведь? Мы-то это обнаружили!
Толланд начал распечатывать снимки Bathynomous giganteus на
лазерном принтере.
— Не знаю. Даже если кто-нибудь и укажет на сходство между
отпечатками и живущими в настоящее время видами, всегда можно парировать тем,
что их физиологические характеристики не идентичны. Это только укрепит позицию
НАСА!
Рейчел внезапно поняла: подобное свидетельство лишь
подтвердит теорию панспермии, в соответствии с которой жизнь на Земле появилась
из космоса.
— Сходство между земными и предполагаемыми космическими
организмами может иметь глубокий научный смысл. А значит, окажется аргументом в
пользу НАСА.
— Но конечно, если не ставится под сомнение подлинность
метеорита.
Толланд кивнул:
— Как только встает вопрос о происхождении камня, все сразу
меняется. И наша океанская блоха из друга НАСА превращается в его заклятого
врага.
