Хотя работа, несомненно, была очень сложной и отнимала много
времени, Рейчел воспринимала ее как знак особого доверия и чести. А кроме того,
служба позволяла ей ни в малейшей степени не зависеть от отца. Много раз
сенатор предлагал ей поддержку, если она все-таки решится покинуть пост. Однако
Рейчел не имела желания хоть в чем-то зависеть от мистера Секстона, а уж меньше
всего — в финансовом отношении. Наглядным свидетельством того, что может
случиться, если этот человек соберет в своих руках слишком много козырных карт,
служила судьба матери.
Звук пейджера показался особенно громким и гулким, эхом
разносясь по мраморному коридору.
Снова? На сей раз она даже не взглянула на сообщение.
Размышляя о том, чем вызваны все эти звонки, Рейчел вошла в
лифт и нажала кнопку самого верхнего этажа.
Глава 4
Назвать руководителя НРУ непривлекательным человеком было бы
не вполне верно. Директор Управления Уильям Пикеринг представлял собой
миниатюрное создание с бледным, невыразительным, совершенно не запоминающимся
лицом, лысым черепом и светло-карими глазами. Странно, но, несмотря на то что
эти глаза неотрывно следили за тайной жизнью страны, они все равно казались
мелкими лужицами. Однако, имея столь невзрачную внешность, директор умел
поставить себя выше всех, кто с ним работал. Его неяркая, словно стертая
личность и скромная, не приукрашенная даже долей экстравагантности, жизненная
философия стали легендой в стенах Управления. Тихое, без показухи, усердие в
сочетании с привычкой носить строгие черные костюмы заслужило ему прозвище
Квакер. Блестящий стратег и живое воплощение профессионализма и глубоких
знаний, Квакер управлял всем с завидной, непревзойденной уверенностью и
безмятежностью. Его кредо: «Найди правду. Говори правду. Твори правду».
В тот момент, когда Рейчел стремительно вошла в кабинет
директора, он разговаривал по телефону. И снова, в который уже раз, она
поразилась тому, как выглядит этот человек: Уильям Пикеринг вовсе не походил на
всемогущего босса, которому позволено абсолютно все, даже разбудить президента
среди ночи.
Пикеринг положил трубку и жестом пригласил Рейчел подойти
поближе к столу.
— Присядьте, пожалуйста, агент Секстон. — Голос его звучал
бесстрастно.
— Спасибо, сэр.
Несмотря на то что многие сотрудники ощущали дискомфорт,
общаясь с директором, Рейчел всегда испытывала к нему симпатию. Может, просто
потому, что он являл собой резкий контраст с ее отцом. Внешне некрасивый, ни в
коей мере не обладающий тем качеством, которое принято называть
харизматичностью, Пикеринг выполнял свой долг с беззаветным патриотизмом, вовсе
не желая оказаться в лучах славы, тогда как сенатор стремился именно к этому.
Пикеринг снял очки и внимательно взглянул на Рейчел:
— Агент Секстон, с полчаса назад мне звонил президент. Речь
шла именно о вас.
Рейчел невольно склонила голову. Пикеринг, как обычно, сразу
приступил к сути дела. Лиха беда начало, подумала она.
— Надеюсь, дело не касается моих отчетов. Неужели с ними
какие-то проблемы? — произнесла она.
— Нет-нет, что вы! Напротив, президент сказал, что Белый дом
высоко ценит вашу работу.
Рейчел вздохнула с облегчением.
— Так в чем же дело? Чего он хочет?
— Личной встречи с вами. Немедленно.
Неприятное предчувствие охватило Рейчел.
— Личной встречи? По какому поводу?
— Прекрасный вопрос! Но он мне этого не открыл.
На какой-то момент Рейчел растерялась. Пытаться сохранить
что-то в тайне от директора НРУ было равносильно желанию утаить от папы
римского секреты Ватикана. Среди сотрудников разведки гуляла поговорка, что
если Уильям Пикеринг не знает о чем-то, то этого просто не существует.
Шеф встал из-за стола и начал не спеша прохаживаться вдоль
огромного окна.
— Он просил меня немедленно найти вас и отправить к нему.
— Что, прямо сейчас?
— Транспорт прибыл, ожидает на улице.
Рейчел нахмурилась. Приглашение к президенту ее взволновало.
Но еще больше тревожило озабоченное выражение, появившееся на лице директора.
— Вы чего-то недоговариваете, сэр.
— Черт возьми! Действительно недоговариваю! — неожиданно
взорвался Пикеринг. — Цель президента предельно ясна. Вы — дочь человека,
который в настоящее время буквально наступает ему на пятки. И вот теперь
президент требует личной встречи. Вряд ли это простое совпадение. Уверен, ваш
отец согласился бы со мной.
Рейчел сознавала правоту Пикеринга.
— А в чем вы сами видите смысл этой встречи с президентом?
— В свое время я давал клятву обеспечивать нынешнюю
администрацию Белого дома секретной информацией, а не размышлять о намерениях
президента.
Типичный для Пикеринга ответ, подумала Рейчел. Директор
считал политиков людьми временными. Подобно шахматным фигурам, они стремительно
проносились по белым и черным клеткам поля. А настоящими игроками оставались
люди, подобные ему самому — опытные, бывалые ветераны, которые сидят за
шахматной доской достаточно долго для того, чтобы понимать перспективу любой из
возможных партий. Пикеринг любил повторять, что даже двух сроков пребывания в
Белом доме недостаточно, чтобы постичь всю сложность мирового политического
ландшафта.
— Возможно, это приглашение и не таит в себе ничего
особенного, — предположила Рейчел, надеясь, что президент все–таки найдет в
себе силы стать выше каких-либо предвыборных трюков. — Может, ему просто срочно
требуется анализ важного и срочного сообщения.
— Ни в коем случае не желая вас обидеть, агент Секстон,
позволю себе заметить, что Белый дом обладает немалым количеством
квалифицированных «джистеров». Так что президент вполне может прибегнуть к их
услугам. По этой причине он вряд ли будет искать встречи с вами. Во всяком
случае, не стал бы этого делать, не объяснив мне, зачем вызывает вас, мою подчиненную.
Пикеринг называл всех своих сотрудников «подчиненными».
Многим такое обращение очень не нравилось, поскольку казалось холодным,
безразличным и унизительным.
— Ваш отец набирает политический вес, — продолжал Пикеринг.
— И вес немалый. Белый дом наверняка начинает нервничать. — Директор вздохнул.
— Политика — жестокий бизнес. Так что если господин президент требует встречи с
дочерью своего соперника, то, мне кажется, в этом заключено нечто гораздо
большее, чем анализ информации.
Рейчел ощутила неприятный холодок. Жизнь уже не раз
показывала, что подозрения Пикеринга всегда оправдываются.
— Так, значит, вы опасаетесь, что Белый дом запаниковал и
намерен втравить и меня в политическую мясорубку?
