Пикеринг хотел напомнить, что она не ответила на вопрос, но
сдержался.
— Не вижу никаких рациональных причин для лжи с их стороны.
Могу предположить только два варианта: или они говорят правду, или же искренне
заблуждаются.
— Заблуждаются? Утверждая, что на них напали? Что в деле с
метеоритом существуют странности, которых не заметило НАСА? Ради Бога! Это же
откровенный политический фарс!
— Если так, то мотивы подобного поведения мне не ясны.
Тенч тяжело вздохнула и понизила голос:
— Директор, здесь действуют силы, о существовании которых
даже вам неизвестно. Обсудить это мы можем позже, а сейчас мне необходимо
знать, где находятся Секстон и остальные. Прежде чем они нанесут какой-нибудь
серьезный вред, я должна во всем как следует разобраться. Где они?
— К сожалению, я не вправе разглашать эту информацию. Как
только они прибудут, я с вами тотчас свяжусь.
— Ну уж нет! Я должна быть на месте к моменту их прибытия и
лично их встретить.
Пикеринг подумал, что встретит она их не одна, а с отрядом
агентов службы безопасности.
— Когда они объявятся в наших краях, у нас у всех будет
возможность дружески поболтать. Или вы собираетесь пригнать армию, чтобы
арестовать их?
— Эти люди представляют непосредственную опасность для
президента. Белый дом имеет полное право задержать и допросить их.
Пикеринг понимал, что Тенч права. В соответствии с законами
Соединенных Штатов агенты секретной службы имеют право использовать оружие и
совершать «несанкционированные» аресты просто по подозрению в замысле
преступных действий против президента. В этом случае у них развязаны руки.
Обычно они задерживали тех, кто бесцельно слонялся вокруг Белого дома, и
детишек, посылавших электронные письма с глупыми угрозами.
Пикеринг ни секунды не сомневался, что секретные агенты
найдут повод затащить Рейчел и ее товарищей по несчастью в подвал Белого дома и
держать там практически бесконечно. Игра может принять опасный оборот, но Тенч
прекрасно понимала, что ставки высоки. Вопрос заключался в том, что случится,
если Пикеринг позволит Тенч завладеть ситуацией. Однако лучше этого не знать.
— Я предприму все необходимое, — твердо заявила Марджори, —
чтобы оградить президента от ложных обвинений. Одно лишь предположение о
нечестной игре бросит густую тень и на Белый дом, и на НАСА. Рейчел Секстон не
оправдала доверия, оказанного ей президентом, и я вовсе не намерена наблюдать,
как он будет расплачиваться за это доверие.
— А если я сделаю запрос, чтобы мисс Секстон позволили
высказаться перед официальной комиссией?
— В таком случае окажется, что вы нарушаете прямой приказ
президента и готовите этой особе удобную платформу для организации невиданного
политического скандала! Еще раз спрашиваю вас, директор: куда вы везете этих
людей?
Пикеринг глубоко вздохнул. Скажет ли он этой кошмарной
женщине, что самолет прилетит на авиабазу Боллингз, или нет, она все равно
найдет средства и возможности узнать. По непреклонности, которая сквозила в ее
тоне, он чувствовал, что она не успокоится. Марджори Тенч гнал вперед страх.
— Марджори, — произнес Пикеринг, стараясь как можно точнее
передать свое настроение, — кто-то мне лжет. Или Рейчел Секстон и те двое
гражданских ученых — или вы. Мне кажется, что именно вы.
Тенч взорвалась:
— Как вы смеете?!
— Ваш гнев меня нисколько не задевает, поэтому поберегите
его для иного случая. Вам будет полезно узнать, что я располагаю
неопровержимыми доказательствами того, что НАСА и Белый дом сегодня сообщили
всему миру неправду.
Тенч внезапно замолчала.
Пикеринг позволил ей немножко пострадать.
— Я вовсе не стремлюсь ни к каким политическим интригам и
победам. Во всяком случае, никак не больше вас. Но здесь замешана ложь. Ложь,
которой быть не должно. И которая не выдержит проверки. Если вы хотите, чтобы я
вам помог, то ведите себя честно. Во всяком случае, со мной.
Казалось, в душе Тенч борются искушение и осторожность.
— Если вы так уверены, что здесь замешана ложь, то почему же
вы не выступили?
— Не имею склонности вмешиваться в политические события.
В ответ Тенч пробормотала что-то похожее на весьма
непристойное ругательство.
— Вы пытаетесь мне сказать, Марджори, что сегодняшнее
сообщение было абсолютно правдивым?
На другом конце провода воцарилось долгое молчание. Пикеринг
чувствовал, что победил.
— Послушайте, мы оба знаем, что это бомба с часовым
механизмом. Но еще не поздно ее обезвредить. Существуют компромиссы, и мы
вполне можем их достичь.
Несколько секунд Тенч не отвечала. Наконец она вздохнула:
— Нам нужно встретиться.
Пикеринг мысленно прибавил еще одно очко в свою пользу.
— У меня есть что вам показать, — продолжила советница. —
По-моему, это прольет свет на ситуацию.
— Я приду к вам.
— Нет, — поспешно возразила Тенч. — Уже поздно. Ваше
присутствие здесь даст повод к лишним разговорам. А я бы предпочла сохранить
дело между нами.
Пикеринг хорошо умел читать между строк. Сказанное означало,
что президент ничего не знает.
— Добро пожаловать ко мне, — произнес он. Тенч и этот
вариант показался неподходящим.
— Давайте встретимся где-нибудь на нейтральной территории и
как можно более незаметно. — На это Пикеринг и рассчитывал. — Мемориал
Рузвельта как раз подойдет, — продолжала Тенч. — В это время он безлюден.
Пикеринг обдумал предложение. Мемориал Рузвельта находится
на полпути между мемориалами Линкольна и Джефферсона, в безопасной части
города. После некоторых колебаний он согласился.
— Ровно через час, — заключила Тенч. — И приходите один.
Повесив трубку, Марджори Тенч набрала номер администратора
Экстрома. Сухо, напряженно изложила плохую новость.
— Пикеринг может создать дополнительные проблемы.
Глава 81
В студии Эй-би-си Гэбриэл Эш набирала номер телефонной
справочной.
Если подтвердится подозрение, которое только что высказал
Секстон, то может произойти невероятное. НАСА лжет о спутнике-сканере? Гэбриэл
видела ту пресс-конференцию. Ей тоже многое показалось странным, но она быстро
забыла об этом. Ведь несколько недель назад этот спутник не имел никакого
значения. Лишь сегодня вечером он внезапно привлек к себе всеобщее внимание.
