Она отскочила от фонтанчика и бросилась к лифту, выставив
вперед руку, чтобы задержать двери. Они снова разъехались, и Гэбриэл впрыгнула
в лифт. Лицо ее горело от возбуждения.
— Вы когда-нибудь думали о таком? — возбужденно затараторила
она, обращаясь к удивленному незнакомцу. — Боже мой! Невероятно!
Он окинул ее подозрительным взглядом.
— Доказательства-то, — словно попугай, трещала она, —
оказывается, все это время таились здесь, на Земле, во льду!
Мужчина выглядел изумленным.
— Ну... да... — Он взглянул на шею внезапной попутчицы,
озадаченный тем, что не видит удостоверения. — Извините...
— Четвертый этаж, пожалуйста. Приехала в такой спешке, что
даже забыла нацепить что положено!
Гэбриэл рассмеялась, украдкой взглянув на удостоверение
мужчины. Джеймс Тейзен. Финансовое управление.
— Вы работаете здесь? — Тейзену было явно не по себе. —
Мисс...
Гэбриэл обиженно дернула головой.
— Джеймс! Обижаете! Нет ничего хуже, чем забыть женщину!
Он на мгновение побледнел, обескураженный, и растерянно
провел рукой по голове.
— Прошу прощения. Все волнение, знаете ли. Действительно,
мы, кажется, знакомы. В какой программе вы работаете?
Гэбриэл блеснула уверенной улыбкой:
— «Система наблюдения за Землей».
Мужчина нажал кнопку с цифрой четыре.
— Это понятно. Я имею в виду — в каком конкретно проекте?
Гэбриэл почувствовала, как неудержимо заколотилось сердце.
Она знала лишь одно-единственное название.
— Спутник — сканер плотности.
— Неужели? А мне казалось, я знаю всю команду доктора
Харпера.
Она смущенно кивнула:
— Крис меня прячет. Я как раз та самая идиотка-программистка,
которая напортачила в программном обеспечении.
Лысый финансист был поражен.
— Так это вы?..
Гэбриэл нахмурилась, словно вспомнив о неприятном
происшествии.
— Я не могла спать несколько недель после этого.
— Но доктор Харпер взял всю вину на себя!
— Знаю. Крис такой парень... Во всяком случае, именно ему
пришлось все исправлять. Но какие новости сегодня! Метеорит! Просто невероятно!
Лифт остановился на четвертом этаже. Гэбриэл быстро
выскочила из него.
— Здорово, что мы встретились, Джим. Передавайте привет всем
ребятам в финансовом отделе!
— Непременно, — пробормотал Тейзен, когда двери уже
закрывались. — Приятно будет вновь вас увидеть.
Глава 84
Зак Харни, как и большинство президентов до него, спал всего
по четыре-пять часов в сутки. Однако в течение последних нескольких недель и
это казалось роскошью. Сейчас, когда возбуждение, владевшее им много часов
подряд, отпустило, Харни явственно ощущал, что недосыпание сказывается на его
самочувствии.
Вместе с несколькими высокопоставленными сотрудниками он
сидел в комнате Рузвельта с бокалом шампанского в руке, следя за бесконечными
телевизионными комментариями прошедшей пресс-конференции, толкованиями
документального фильма Толланда и экспертизы независимых ученых. Сейчас на
экране пышущая энергией журналистка стояла напротив Белого дома, сжимая в руке
микрофон.
— Помимо ошеломляющих перспектив для человечества в целом, —
вещала она, — открытие НАСА подразумевает определенные серьезные последствия
здесь, в Вашингтоне. Находка окаменелостей в метеорите оказалась весьма кстати
для проигрывающего предвыборную гонку президента. — Голос ее вдруг зазвучал
драматически. — И одновременно весьма некстати для его основного соперника,
сенатора Секстона.
Здесь прямое включение прервалось, и зрители увидели повтор
сегодняшних дневных дебатов.
— После тридцати пяти лет безуспешных попыток, — с важным
видом провозглашал сенатор, — нам вряд ли уже удастся обнаружить жизнь
где-нибудь за пределами Земли.
— Ну а если вы все-таки ошибаетесь? — спросила Марджори Тенч.
Секстон театрально закатил глаза:
— О, ради Бога, мисс Тенч, если я вдруг окажусь не прав, то
готов съесть собственную шляпу!
Все в комнате рассмеялись. Теперь, когда ход событий стал
известен, способ, каким Тенч загнала сенатора в угол, мог показаться жестоким и
откровенно нечистоплотным, однако зрители этого просто не замечали.
Высокомерный, самоуверенный тон сенатора был сейчас настолько забавным, что все
просто сочли, что он получил по заслугам.
Президент оглянулся, разыскивая старшего советника. Он не
видел Тенч уже давно, с тех самых пор, как она куда-то исчезла в начале
пресс-конференции. Странно, сейчас ее тоже не было. Президенту это показалось
подозрительным: ведь торжество касалось ее в той же степени, как и его самого.
Телевизионный выпуск новостей продолжался, оповещая
слушателей о гигантском политическом рывке Белого дома и катастрофическом
падении сенатора Секстона.
Президент невольно поймал себя на мысли, как много способен
изменить один-единственный день. Тем более в политике, где все может
перевернуться в одно мгновение.
К рассвету ему предстояло в полной мере осознать, насколько
верна эта мысль.
Глава 85
Тенч сказала, что Пикеринг может создать дополнительные
проблемы.
Размышления на эту тему слишком увлекли администратора
Экстрома. Он даже не заметил, что буря за стенами хабисферы разыгрывалась все
сильнее. Звенящие, словно струны, тросы, казалось, звучали на пару тонов выше.
Сотрудники НАСА нервно ходили по куполу и переговаривались, словно страшась
укладываться спать. Но все мысли Экстрома сосредоточились на другой буре — той,
которая разыгрывалась в далеком Вашингтоне и грозила непредсказуемыми
последствиями. Последние несколько часов принесли массу проблем, и все Экстром
пытался каким-то образом разрешить. И вот теперь повисла новая туча — куда
мрачнее всех тех, что были прежде.
Пикеринг может создать дополнительные проблемы.
Не было на свете другого человека, с которым Экстрому в
такой степени не хотелось бы бороться и мериться умом и силами, как с
Пикерингом. Уже много лет директор НРУ терроризировал НАСА, пытаясь оказывать
давление на политику секретности, отстаивая приоритет отдельных миссий и резко
критикуя растущее количество неудач и откровенных провалов.
