— Для кого? — спросил Оскар, не отводя глаз.
Внезапно звякнул дверной звонок, и живая картина у камина распалась.
— А вот и леди, о которой шла речь, — небрежно заметил Оскар.
Инспектор Фрейзер стремительно направился к двери, ведущей в коридор.
— Я уверен, что она красавица и у нее рыжие волосы, — продолжал Оскар.
Фрейзер замер на пороге и бросил на Оскара странный взгляд. Однако его смех был искренним.
— А это как вы узнали?
Оскар вытащил из левого кармана жилета длинный рыжий волос, зажал его между большим и указательным пальцами и продемонстрировал нам, как фокусник, предъявляющий разноцветный шелковый платок, который он собирается превратить в трость с серебряным набалдашником и букет бумажных цветов.
— Я нашел его на вешалке, когда пристраивал там цилиндр. Судя по длине, он принадлежит женщине. Вероятно, он попал на вешалку из ее шляпки, когда она приходила сюда в прошлый раз.
Звонок снова зазвенел, Фрейзер торопливо вышел в коридор и широко распахнул входную дверь. Как только его посетительница сняла шляпку и повесила ее рядом с цилиндром Оскара, Фрейзер провел ее в гостиную. Леди и в самом деле оказалась красавицей с золотисто-каштановыми волосами.
— Джентльмены, разрешите представить вам мою невесту, мисс Веронику Сазерленд.
Глава 11
Вероника Сазерленд
Должен признаться, что Вероника Сазерленд похитила мое сердце в тот самый миг, как я ее увидел. Она произвела на меня такое впечатление, что я задохнулся от восхищения. Ее немного удлиненное, худое лицо сияло живой энергией. Красоту огромных зеленых глаз подчеркивали изящные брови и орлиный нос. Это было одно из тех лиц, которые невозможно забыть. У меня возникло ощущение, будто я уже давно знаю ее, о чем я и сказал в первые же мгновения нашей встречи.
Когда Эйдан представил мне Веронику и я впервые пожал ее руку, я с удивлением обнаружил, что произношу следующее:
— Я знаю, мы никогда прежде не встречались, мисс Сазерленд, однако мне кажется, я вас уже видел — вы напоминаете мне одну из моих любимых картин…
— О! — насмешливо вскричал Оскар. — Роберт снова влюбился!
Вероника Сазерленд сжала мою ладонь и рассмеялась.
— Какие волнующие слова! И какую картину я вам напоминаю? Говорите же скорее!
— Ну… — запнулся я, — сразу несколько.
— Роберт! Вы заходите слишком далеко! — предупредил Оскар.
— Все они принадлежат кисти одного художника, — неуверенно продолжал я. — Джона Миллеса.
[43]
Вы знаете его работы? Вы очень похожи на его любимую модель — невестку, Софи Грей.
— Боже мой, — сказал Оскар, делая шаг к мисс Сазерленд. — Вы правы, Роберт. Поразительное сходство!
— Неужели? — удивилась мисс Сазерленд. — Я должна познакомиться с Софи Грей. Она красива?
— Она завораживает, — ответил я, не вполне понимая, что говорю. — Поразительная, необычайная красота.
— Вы ее увидите, — обещал Оскар. — Я могу организовать вашу встречу. Студия сэра Джона находится неподалеку отсюда. Роберт вас отведет, не так ли, Роберт?
— Конечно.
— Естественно, с разрешения Эйдана.
Мисс Сазерленд повернулась к жениху.
— Кто эти удивительные люди, Эйдан? Где вы их нашли? Почему не познакомили меня с ними прежде? Ваши остальные друзья такие скучные, за исключением мистера Дойла, конечно. Я всегда рада его видеть.
Мисс Сазерленд отвернулась от меня и обратила все свое внимание на Конана Дойла, взяла его под руку, склонила голову набок, и ее огромные глаза внимательно посмотрели в его улыбающееся лицо.
Я окинул взглядом гостиную и увидел, что благодаря мисс Сазерленд все вдруг заулыбались, в том числе и Фрейзер. Билли Вуд, О’Доннел, Беллотти, Каули-стрит — все было забыто. Вероника Сазерленд ворвалась в дом Фрейзера, точно порыв свежего ветра. Наполнявшая эту девушку энергия делала ее неотразимой, она одарила каждого из нас новыми силами и словно околдовала. Несмотря на свой возраст и пол, Вероника Сазерленд обладала врожденной способностью воздействовать на других людей. Будучи моложе всех нас (ей исполнилось двадцать четыре года), Вероника Сазерленд тем не менее могла бы с легкостью нами повелевать.
Продолжая держать Конана Дойла под руку, она оглядела гостиную.
— Эйдан, жених мой и мой будущий муж, у вас нет цветов? Вы не предложили гостям освежающих напитков? Даже чая? И о чем вы только думаете?
Она театрально вздохнула, отошла от Конана Дойла, бросила на стол книгу, которую принесла с собой, и тряхнула головой, так что рыжие волосы взметнулись огненным каскадом.
— Неужели мужчины ничего не могут сделать сами? — воскликнула она.
Через несколько минут — мы все еще стояли с сияющими лицами возле камина, полные восхищения — Вероника Сазерленд вернулась. Она принесла большой поднос с тремя бокалами для шампанского, одним для вина и одним для шерри, серебряное ведерко, наполненное льдом, и бутылку «Дом Периньон».
— У Эйдана в подвале есть винный погреб и ледник в саду, — сообщила она. — Погреб практически пуст, ледником он почти не пользуется. Вероятно, это единственный ледник в Челси, и я сомневаюсь, что Эйдан был там хотя бы раз. Он показал вам дом и сад? Здесь десять комнат, но он использует только три. Кухня представляет собой настоящее позорище, не ходите туда. Даже мыши находят ее негостеприимной. Он прожил здесь год, но так и не удосужился купить мебель. Вы видели его спальню? В одном углу стоит одинокая железная тумбочка, в другом — псише
[44]
, и больше ничего. На двери нет ни одного крючка, я уже не говорю про шкафы. Он держит свои вещи в саквояже. Что мне с ним делать?
Конан Дойл рассмеялся.
— Выйти за него замуж! — воскликнул он.
— Ну, если ничего другого не остается, — рассмеялась Вероника в ответ. — Откройте вино, Эйдан. Я желаю выпить с вашими друзьями. И за Софи Грей. — Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — А еще я хочу, чтобы мистер Уайльд прочитал нам одно из своих стихотворений. — Она повернулась к Оскару. — Или рассказал какую-нибудь мистическую историю. — И с улыбкой добавила: — Как видите, мистер Уайльд, на самом деле, я знаю, кто вы такой… Эйдан рассказал мне о таинственном убийстве и вашем намерении его расследовать. Доктор Дойл вам верит, хотя Эйдан продолжает испытывать определенные сомнения. — Искренность Вероники Сазерленд обезоруживала. Она повернулась к Конану Дойлу и подняла свой бокал. — Я так рада вас видеть, доктор Дойл. Мы снова сможем поговорить о моем герое, не так ли?
