Впрочем, против такого дракона и жезл казался детской
игрушкой. Одного дуновения этой проклятой твари хватит, чтобы сжечь и жезл, и
самого Кэна. Никто и ничто не в силах противостоять ей! Ни Рыцари Тьмы, ни даже
Боги… и уж, конечно, не одинокому дракониду драться с ней…
Кэн неимоверным усилием воли повернулся и попытался уйти.
Крылья его сморщились от чудовищного жара, и он прикусил язык, чтобы не взвыть
от дикой боли. Единственное спасение было в немедленном бегстве.
«Дисциплина, – сказал суровый голос где-то внутри
него. – Это единственное, что может одолеть Хаос».
Кэн узнал этот голос. Это был его собственный голос, и он
взывал к своим солдатам. Жезл замигал и погас. Жара была такая, что, казалось,
кровь вот-вот закипит в жилах. Красные отблески играли на чешуйках его панциря.
– Дисциплина, – прошипел Кэн.
Он требовал повиновения от своих солдат. Что бы они сказали,
увидев сейчас его колебания? Что из того, если ему сейчас повезет и он, удрав
отсюда, останется жив? Он больше не сможет отдать ни одного приказания. Как
смогут его солдаты доверять ему после этого, рисковать жизнью по его приказу?
Такая жизнь не лучше смерти.
А сейчас он, по крайней мере, может погибнуть, сражаясь!
Кэн повернулся к дракону, жезл вспыхнул, и волна магической
силы пробежала по телу драконида.
Ужасная морда нависала сверху, и, хотя все помыслы Кэна были
направлены на битву с драконом – самоубийственное единоборство без надежды на
победу, – он мимоходом отметил, как с другой стороны очага появился отряд
гномов. Лица их были искажены страхом, «Наверное, у меня вид не лучше», –
мысленно усмехнулся он и тут же забыл о гномах.
Всему свое время. Сейчас у него был противник.
Кэн положил лапу на рукоять меча. Нет, он не сумеет подойти
достаточно близко, чтобы нанести удар. Скорее изжарится. Что ж, у него есть дар
Богини – жезл. И хотя Кэн пока не представлял себе, как он действует, но за
неимением лучшего предполагал, что жезл мог бы усилить те немногие заклинания,
которыми владел он сам.
Голова дракона опустилась ниже и приблизилась к Кэну. Глаза
его были пусты, там не было ничего: ни страха, ни ненависти, ни голода. Значит,
дракон убьет его, не испытывая никаких чувств. Кэн предпочел бы пасть скорее от
руки эльфийского владыки – тот, по крайней мере, хотя бы радовался и
торжествовал, видя смерть своего врага. Дракон же просто убивал, ибо такова
была его задача. Он раскрыл пасть, на фоне вырывавшихся из глотки языков
пламени его огромные зубы казались черными. От тлетворных паров невозможно было
дышать, и Кэну пришлось попятиться. У входа в пещеру он глотнул свежего воздуха
и твердо шагнул вперед.
Было невыносимо жарко. Дракониды не могли регулировать
температуру тела, подобно ящерицам, они зависели от наружной температуры.
Единственное заклинание, которое Кэн сумел отыскать в своих плавившихся мозгах
было…
– Воды… – прохрипел он пересохшими губами и начертал
рукой соответствующий символ.
Ничего! Он в панике огляделся. Для того чтобы читать
заклинания дальше, ему нужно было хоть немного воды – смочить рот и охладить
горящее тело. Дракон безучастно наблюдал за ним.
«Зачем ему тратить силы на битву со мной? – горько
подумал Кэн. – Еще немного, и я просто высохну».
Дракон между тем продолжал выбираться из озера. Каждая часть
его тела распространяла такой жар, что Кэн чувствовал себя так, как будто его
поджаривали живьем на сковородке.
– Воды!… Такхизис!… Прошу…
Жезл полыхнул синим, волна магической силы едва не сбила
Кэна с ног.
Вода, восхитительная ледяная вода хлынула с потолка,
охлаждая раскаленные чешуйки его панциря и приводя в порядок мозги.
Вода стекала под уклон к огненному озеру, которое окуталось
паром.
Сбросив с себя оцепенение, едва не ставшее смертельным, Кэн
раздумывал над заклинанием, которое должно было покончить с драконом. Вода
между тем продолжала литься с потолка, и озеро лавы совсем скрылось в облаках
пара.
Кэн больше не видел порождение Хаоса, но слышал, как тварь
ревет от боли. Подойдя поближе, он понял, что его заклинание произвело еще один
эффект, на который он, в общем-то, и не рассчитывал. Потоки воды залили край
очага и вылезавшего из него дракона. Его чешуйки трещали и ломались, он весь
как-то потускнел. Рев его перешел в вой, а вода продолжала заливать дракона. Он
наполовину вылез из расплавленного камня, но теперь эта половина
катастрофически быстро остывала. Даже свечение очага, казалось, ослабло.
Дракон попытался броситься на Кэна, но движения его были
медленными, и драконид легко отступил за пределы досягаемости чудовища. Верхняя
часть туловища дракона остыла и затвердела, задняя часть не могла более поддерживать
переднюю. Дракон подался назад и начал погружаться обратно в огненное озеро.
Кэн смог перевести дух, но он знал, что это ненадолго. Путь
к сокровищам был только один, и он пролегал через эту пещеру. Если он возводит
дракону уйти живым, то, возможно, придется биться с ним на обратном пути. Он
должен уничтожить его.
Потоки воды, продолжавшие падать с потолка, теперь мешали
ему, вода местами доходила до колен, и Кэн понял, что не успеет приблизиться к
дракону.
Вот если бы замедлить его погружение.
Грязь, осенило Кэна, вот что может помочь!
– Грязь! – произнес он, направив магический жезл
на потолок над драконом. Ничего не произошло.
– Я взываю к тебе, Такхизис…
Синий луч ударил в потолок, и тот на глазах стал
размягчаться и проседать. Потоки грязи полились вниз, мгновенно облепив
дракона. Некоторое время он еще ворочался, каменная чешуя ею трещала и
лопалась. Потом все стихло. Дракон был мертв.
Кэн перевел дух. Он бросил последний взгляд на дракона и
собрался уже двигаться вперед, чтобы догнать Слита и весь свой отряд, когда
стены пещеры задрожали.
Кэн понял, в чем дело. Размягченный заклинанием потолок
больше не мог удерживать залегавшие выше породы, и часть пещеры начала рушиться
прямо ему на голову. Кэн бросился назад, спасаясь от потоков грязи и камней.
«Как бы мне не разделить судьбу дракона», – подумал он мимоходом. Выход
был уже завален, и дракониду пришлось повернуться и двинуться к центру пещеры.
За клубами окутавшего все вокруг пара Кэн не видел выхода из
пещеры, но приблизительно помнил, где находится. Чтобы попасть туда, надо было
обогнуть пруд с кипящей лавой. Другого пути не было.
Идти было трудно, вода и грязь доходили уже до колен, но, по
счастью, уровень пола становился все выше, и скоро Кэн вышел на сухой камень и
тут же обжег об него ноги. Стараясь обойти пруд с лавой по возможно большей
дуге, он уловил спереди и с боков какое-то движение.
