— Мы с вами должны объединить усилия по поддержанию мира, — сказала Аврора.
— Я предпочитаю сражаться только за любовь, да и вообще худой мир лучше хорошей драки.
— Когда-нибудь между Англией и Америкой воцарится дружеское согласие.
— И примирение может начаться благодаря нам!
Нам с Авророй обоим довелось лично познакомиться с Нельсоном, только мне на военном корабле, а ей в Лондоне, и моя аристократическая собеседница поделилась со мной сплетнями о его нашумевшей страстной любви к Эмме Гамильтон, бывшей авантюристке, которая, удачно выйдя замуж, умудрялась крутить романы с исключительно высокопоставленными особами.
— Она, бесспорно, красавица, и портреты ее развешаны по всему Лондону, а он величайший герой нашего века, — со вздохом произнесла Аврора. — Скандал получился грандиозный!
В ее голосе прозвучала явная зависть.
— Я уверен, что вы затмите ее.
Сесил просветил нас в вопросах политики пушной торговли в Канаде. Компания Гудзонова залива заправляла всей его огромной северной акваторией и, имея преимущественные права на эти владения, могла доставлять товары на берега залива на грузовых судах и использовала для торговли с внутренними фортами Канады значительно более короткие речные пути. Магнус согласно кивнул, поскольку его теория заключалась в том, что древние скандинавы использовали такие же пути. Проблемы Компании Гудзонова залива крылись в коротком лете и долгой зиме. Конкурирующая Северо-Западная компания, под руководством шотландцев, нанимавших французских вояжеров, действовала в окрестностях Монреаля на грандиозных водных массивах Великих озер и связующих их рек. Сезон их торговли длился дольше, но возможности водных походов ограничивались небольшими каноэ, требующими огромных затрат рабочей силы двух тысяч человек. А на территории Соединенных Штатов до самого Нью-Йорка всей пушной торговлей руководил Астор, занимаясь организацией деятельности трапперов и используя для доставки товаров реки Мохок и Хадсон.
— Каждый из маршрутов имеет свои преимущества и недостатки, и разумно было бы сформировать альянс, — сказал Сомерсет. — Сотрудничеством обычно достигаешь большего, чем конкуренцией, вы так не думаете?
— Именно благодаря ему мы оказались в одной лодке. Вы доставите меня в Макино, а я воспользуюсь рекомендательным письмом Джефферсона, чтобы наладить связи с американским гарнизоном. У нас тут получилась небольшая лига наций, в коей вы представляете Англию, Магнус — Норвегию, а я — Соединенные Штаты и Францию. — Взглянув на Аврору, я добавил: — В партнерстве есть свои прелести.
Хотелось бы мне, конечно, чтобы наше судно было побольше и я мог уединиться с этой красоткой, но каждый вечер ее, как изнеженную принцессу, отправляли в личную капитанскую каюту, а дюжина мужчин спала на палубе между ящиками с товарами, сундуками и баулами, составлявшими багаж Сомерсетов. С нами путешествовали Фитч, кок, дворецкий, служанка франко-канадского происхождения, делившая каюту с Авророй, и мастер-оружейник, который присматривал за порядком в коллекции охотничьего огнестрельного и холодного оружия, привезенной Сомерсетом из дома. Каждое утро английский лорд занимался фехтованием, ловко балансируя на бушприте и отрабатывая разнообразные удары и выпады, а капитан настороженно следил за ним, опасаясь, как бы увлеченный аристократ не повредил в азарте жизненно важную оснастку.
Тем временем из окружающего пейзажа неуклонно исчезали признаки цивилизации.
Мы держали курс на север по безбрежной пресноводной глади озера Гурон; небесный полог, казалось, растягивался, охватывая в бесконечной дали пустынную линию горизонта. Берега, когда нам удавалось разглядеть их, представляли беспросветно плотную лесную стену. Никаких новых поселений, ферм, даже одинокая лачуга не нарушала непрерывность зеленого массива. Один раз мы прошли мимо лагеря индейцев, стайки крытых корой вигвамов на песчаном берегу, но заметили только пару фигур, струйку дыма да одинокую, вытащенную из воды пирогу. В другой раз я увидел резвящихся на берегу волков, и у меня захватило дух от их привольной первобытной дикости. В небесах парили орлы, на мелководье плескались выдры, но в общем и целом берега выглядели необитаемыми. Планета здесь пребывала в каком-то безгранично древнем, изначальном и, однако, странно пугающем состоянии. Ничто не могло поколебать дремотного покоя этих земель. Строгого европейского Бога здесь заменяли веющие в лесах ветры и духи индейцев. Огромные природные пространства таили в себе неисчерпаемые возможности, но все они оставались нереализованными. Даже в ярком солнечном свете эти могучие северные леса выглядели холодными, как далекие звезды. Ничто и никто здесь ведать не ведал о знаменитом Итане Гейдже, герое пирамид и Акры. Моя индивидуальность съежилась до ничтожности комара.
Корабельная команда с молчаливой обреченностью взирала на ожидаемые и однообразные лесные стены, лишь Магнус особой пристальностью вглядывался в бесконечные ряды деревьев.
— Здесь жили боги, ставшие первыми людьми, — заявил он мне во время данного этапа нашего плавания. — Именно так, Итан, выглядела земля в доисторической древности. Великие герои прошествовали здесь, не оставив следов.
— Это земля индейцев племени потаватоми и оттава, — ответил я. — А они могут быть кем угодно, но только не богами. Нам они уже встречались — нищие, больные и пьяные.
— Но они помнят больше нас, — упрямо повторил он. — Они ближе к чистым истокам. А мы с тобой недавно видели как раз тех, кто испорчен нашим вмешательством. Подожди, все будет иначе, когда мы войдем в мир, не тронутый цивилизацией.
Глава 21
Остров Макино выглядел зеленой глыбой, вложенной в зеркальные голубые блюда озерной и небесной глади, его американский гарнизон из девяти десятков человек охранял пролив, ведущий в озеро Мичиган. Эта крепость расположилась на краю владений Соединенных Штатов. Далее следовали только британские форты и поселения трапперов и индейцев. Наш скромный одномачтовик приблизился к причалу, издав приветственный пушечный выстрел, а из форта нам ответили артиллерийским залпом, вспугнувшим из леса огромные птичьи стаи и породившим раскатистое, затихающее в пустынной дали эхо.
Крепость с тремя бревенчатыми и покрытыми дерном блокгаузами и двумя бастионами с пушками имела форму треугольника, укрепленного с передней береговой стороны землей и камнями, а с задней стороны бревенчатым частоколом. На вершине белели военные казармы с шатровыми крышами, навесами и двойными каминными трубами. Прочие дома и постройки обрамляли учебный плац. Деревья вокруг форта повырубили, что позволило людям легче дышать и освободило место для пастбищ и пахотных угодий.
— Мы, британцы, перенесли сюда наш форт, после того как индейцы вождя Понтиака завладели старой французской крепостью в Мичилимакинаке на материковом южном побережье, — показав на дальние укрепления, сказал лорд Сомерсет. — Это был мастерский захват — притворившись, что играют в лакросс,
[25]
индейцы пробежали за мячом в крепостные ворота, а там схватили оружие, спрятанное под одеялами дожидавшихся их женщин. Крепость пала в считаные минуты. В новый форт индейцев не пускают, хотя зимой можно добраться до острова Макино по льду. После разделения границ мы передали этот форт вам, американцам, а сами построили новую крепость на реке Сент-Мэри, в районе быстрин, ведущих в озеро Верхнее.
