Вскоре мы разглядели наших друзей. Каждый из них тащил по бобровой тушке.
— Мы покончили с плотиной, осушили ту болотистую заводь и вынудили бобровое семейство выйти из хатки, — поведал нам Пьер. — Хорошо, что богатырь оказался таким тяжеловесным, я очень соскучился по бобровым хвостам! Если мы найдем высохшее, самое бездымное топливо, то, по-моему, можно рискнуть развести костер, ведь мы отошли достаточно далеко от реки.
Отправившись вместе с Намидой и Лягушечкой в окрестный лес, я заметил, что в этих диких дебрях они чувствуют себя как в овощной лавке. Там, где я мог бы помереть с голода, они накопали множество целебных корней, насобирали листьев для чая, крупных ягод клюквы и черных слив для приправы к нашей бобрятине. Лягушечка проворно соорудила из березовой коры и хвойных корней подобие котелка для тушения мяса. Жирные хвосты стали настоящей находкой для наших усохших тел, а темно-красное нежное мясо бобров напоминало по вкусу отварную гусятину. После того как все мы насытились, Пьер посетовал, что из-за предстоящих нам сложностей путешествия ему не удастся захватить с собой шкуры для продажи.
— Но с другой стороны, зачем мне деньги? — продолжил он, рассуждая сам с собой. — У индейцев их сроду не бывало, а они живут себе припеваючи. Красота, здесь у нас есть все, что нужно для жизни, — жилье, пища, женщины — просто рай небесный. И все-таки мы тащимся черт-те куда за неведомыми сокровищами… впрочем, они тоже не помешают.
Я согласился с его рассуждениями. А кто бы возражал?
Спрятавшись в этом укромном местечке, мы лишились широты обзора и практически не представляли себе, что поделывает Красный Мундир. Поэтому почувствовали себя более уверенно, услышав отдаленные, как шум ветра, звуки выстрелов. Может, мы и не обратили бы на них внимания, если бы дело ограничилось парой выстрелов, но стрельба продолжалась. Очевидно, происходило какое-то сражение. Пьер с обезьяньей гибкостью взобрался на дерево и уселся на ветку, с которой открывался хороший обзор. Проторчав там несколько минут, он быстро спустился.
— Дым, — сообщил он.
— И что это означает?
— Не знаю. Надеюсь, нам повезет… Надо последить за рекой. Пусть наш американец сходит на разведку… от него все равно пока мало толку.
Запруда вновь начала заполняться водой — уцелевшие бобры, должно быть, трудились над восстановлением плотины — и я медленно продвигался по илистому мелководью вдоль подтопленных деревьев, следуя вниз по течению к руслу главной реки и настороженно замирая при любом дуновении ветра и шелесте листьев. Никто не подстерегал меня, кроме кусачих насекомых.
Наконец впереди посветлело, и в месте слияния притока с более широкой рекой его берега разошлись. Я скрытно подобрался к самой воде и, прячась в прибрежных зарослях, окинул взглядом открывшийся мне участок реки. Никого. Выше по течению прозвучало еще несколько выстрелов, но перестрелка явно подошла к концу.
Прошел час, потом другой. Наконец я увидел лодки и получше закопался в землю. Если меня обнаружат, то моя винтовка сделает последний выстрел. В каноэ сидели воины Красного Мундира, но количество их заметно поубавилось. Некоторые индейцы не гребли и как-то странно скособочились, видимо получив ранения. Другие разжились окровавленными скальпами и гребли, оглядываясь через плечо, словно опасались погони. Наши преследователи сами превратились в преследуемых.
Несомненно, хорошая новость.
После прохождения этой маленькой флотилии река опустела. Спешно вернувшись назад, я обнаружил, что мои спутники лениво поедают лесные яблоки, чернику и очередного бобра.
— По-моему, там произошла какая-то стычка. Красный Мундир убрался обратно вниз по течению.
— Будем надеяться, что на этом они и успокоятся, — сказал Пьер. — Теперь мы пойдем впереди них.
Уровень воды постепенно повышался, мы стащили каноэ в мутноватый поток и погребли к новому сооружению бобров. Громко плеснув хвостами, уцелевшие водоплавающие нырнули на глубину, а мы аккуратно перенесли нашу лодку через восстановленную плотину. На сей раз Магнус не оступился. Далее, достигнув конца притока, мы дождались темноты и, пристально выглядывая вражеские следы, продолжили путь вверх по течению основного русла.
Мне мерещилось, что за каждой излучиной нас подстерегает засада, но Пьер считал, что состояние беспомощной неизвестности не менее опасно и нам надо быстрее двигаться вперед.
— Нужно выяснить, что там произошло, — сказал он. — Если враждебное племя затеяло перестрелку с отрядом Красного Мундира, то, может, у него отпало желание преследовать нас. Лучше бы, конечно, больше вовсе с ним не встречаться.
— А что, если часть его индейцев еще рыскают выше по течению?
— Там чужая территория. Красного Мундира боятся, но он не пользуется доверием у других племен. У него много, очень много врагов. Его людям опасно здесь задерживаться, зато его враги станут нашими друзьями. Поэтому мы пойдем по реке на северо-запад, пока она опять не повернет на восток, а там уж решим, что делать дальше. Насколько я понимаю, именно в той стороне произошла перестрелка.
По индейской традиции время мы определяли по звездам.
— По крайней мере, ночью гораздо меньше комаров, — сказал я, налегая на весло.
— Потому-то индейцы предпочитают путешествовать по ночам, — заметила Намида. — Если не бояться ночной тьмы, то можно обрести волчье зрение. Смотри. — Она показала в небо вытащенным из воды веслом. — Гиуе дананг. Полярная звезда. Через месяц ее небесный свет принесет первые заморозки, и тогда комары исчезнут.
Тонкой, но сильной рукой она откинула назад длинные волосы, блестевшие как шелковый занавес.
— А ты тоже считаешь эти места райскими, как сказал Пьер?
— В нашем мире нет таких мест, рай ждет нас в ином мире. Там никто не голодает. А здесь мы страдаем от зимних морозов, от болезней и плохих индейцев, таких как Красный Мундир.
— Тебе не доводилось слышать о том, что на Западе есть какое-нибудь странное место?
Не спеша с ответом, она сделала еще пару гребков.
— Слышала рассказы о великом древе.
Я заметил, как напрягся сидевший впереди Магнус.
— Что значит «великом»?
— Оно такое высокое, что крона его упирается в небо, по крайней мере, так говорят. Однако никто из отправившихся на его поиски воинов не вернулся назад. Его нелегко найти. Оно то появляется, то исчезает.
— Дерево посреди Эдема, — пробурчал Магнус себе под нос, — и индейцы с голубыми глазами.
— Мои соплеменники живут там, где заходит солнце, — сказала Намида. — Их совсем не интересует это дерево.
— А что там у вас за каменная плита?
— На ней высечены какие-то знаки, как в магических книгах торговцев. Она очень древняя, никто не знает, откуда она взялась. Наше племя захватило ее у дакотов, а они могли захватить ее у других. У нас плиту охраняют знахари, дожидаясь прихода людей, которые высекли знаки. В легенде рассказывается о том, что рыжеволосые люди нашли в земле металл и обещали вернуться.
