Мы направились вдоль реки, медленно несущей свои воды обратно на восток. Ниже по течению, за стайкой старых тополей этот поток сужался из-за обвалившейся почвы, а обрывистый берег, сложенный из спрессованных слоев глины и гальки, изобиловал небольшими провалами. На отвесном склоне темнело множество дыр и гротов, некоторые размером с ласточкино гнездо, а иные достаточно большие, чтобы устроить в них привальную стоянку. Наш покойный информатор не сказал, каким именно укрытием он воспользовался, но за исключением полудюжины пещер все остальные были либо слишком малы, чтобы в них мог заползти человек, либо слишком велики и открыты, чтобы служить местом для тайника.
Я с настороженностью глянул на темный провал одного из наиболее вероятных гротов.
— А змеи у вас тут водятся? — спросил я Намиду.
— Да.
— Я не люблю змей.
Не люблю я также пыток огнем, перестрелок, кулачных драк, сражений на рапирах, мстительных женщин и вдобавок чрезмерно амбициозных особ, но не имело смысла сейчас оглашать весь список. Смысл моего высказывания был вполне ясен.
— Клады эльфов охранялись драконами, — любезно сообщил Магнус.
— Меня радует глубина ваших знаний, господин Бладхаммер. Учитывая, что в здешних краях не водятся драконы, я не понимаю, почему наш покойный знахарь выбрал для тайника столь очевидное место, как эти пещеры.
— Он умирал. Вряд ли у него было из чего выбирать.
— Что такое дракон? — спросила Намида.
— Большая змея.
— Мы возьмем палку и проверим.
Срезав и обстругав длинную ветку, мы начали проверять каждый вероятный вход и действительно обнаружили одно гнездо гремучей змеи, которая, к счастью, ничего не охраняла.
Однако длины нашего пробного прута не хватило, чтобы проверить всю глубину последнего темного провала. Вход в пещеру имел бочкообразную форму, а ведущие в нее следы свидетельствовали о том, что в нее что-то затаскивали.
— Наверное, это именно то, что нам нужно, — догадался я.
Пещера выглядела достаточно глубокой и совершенно темной. Я в нерешительности помедлил.
— Давайте я сама проверю ее, — предложила Намида. — В детстве мы часто играли в этих пещерах.
— Но ведь твой старик говорил что-то о страже?
— Это моя плита, — заявил Магнус. — Отойдите-ка в сторонку. Если там действительно спрятана стела с письменами, то у меня хватит сил, чтобы вытащить ее.
— Может, захватишь на всякий случай мою винтовку?
— Нет, спасибо. Алебарду мне не придется перезаряжать.
Покачиваясь из стороны в сторону, он двинулся в темноту, словно слепой, выставив перед собой вместо палки гигантский топор.
— Дальше она расширяется! — глухо произнес он, его мокасины мелькнули пару раз и исчезли под пещерным сводом, поглотившим и все звуки.
Намида, вдруг присев на корточки, принялась старательно разглядывать что-то перед входом в эту глинистую пещеру.
— Какая отвратительная вонь, — донесся до нас приглушенный голос Магнуса, — но вроде тут что-то есть.
— Оно шипит?
— Нет, это плита, тяжеленная, — прохрипел он. — Похоже, мне нужна помощь!
Подавив страх, я направился ко входу.
— Медвежий помет, — сказала Намида мне вслед.
И в тот же миг раздался рев.
Мне доводилось слышать пугающие звуки, но глухая гортанная яростная мощь этого рыка прозвучала во всей своей первозданной животной дикости. Я не представлял, какая тварь обладает таким ужасным голосом. Из пещеры раздался оглушительный рев животного и человеческий вопль, а потом, после глухого удара, послышалось какое-то утробное ворчание.
— Магнус! — Я взвел курок винтовки.
Пещерный свод начал обваливаться.
Первым оттуда кубарем выкатился Магнус, словно им выстрелили из катапульты. Утрамбованная земля и галька вокруг входа разлеталась, как шрапнель, пока он катился по каменистой осыпи к реке, обхватив руками что-то массивное и крайне тяжелое. Его топор просвистел по воздуху с легкостью клубка шерсти.
Следом появился вставший на дыбы медведь невиданных еще мной громадных размеров, я даже не представлял, что в природе существуют такие гиганты. Это великолепное, с отливающей золотом шкурой животное было потрясающе огромным, его спина вздыбилась горою мышц, скребущие по каменистой земле лапы с когтями, подобными арабским кинжалам, выбивали искры. Как ни странно, его шею охватывал крепкий кожаный арапник. Так вот кого выбрали в охранники! Женщины завизжали, я заорал и выстрелил, едва успев нацелить винтовку.
Покрытые мехом мускулы дернулись там, куда попала моя пуля, и зверь устремился ко мне, разинув слюнявую пасть.
Что ж, теперь понятно, почему эта пещера стала тайником. Старый знахарь устроил его в логове гризли. Ему удалось как-то заманить медведя внутрь, и тот спокойно сидел на привязи, пока его не потревожил Магнус Бладхаммер. Сейчас плетеная кожаная веревка толщиной с мой большой палец была разорвана, как тонкая нитка.
Монстр набросился на меня, обдав отвратительным дыханием, и я в отчаянии сунул дуло винтовки в звериную пасть. Боль отвлекла его, и поднятая лапища хлестнула по воздуху, никому не причинив вреда. Он подавился моим оружием, озадаченно помотал башкой, а потом выбил его из моих рук и отбросил в сторону. Я схватился за томагавк и всадил его в медвежий бок, однако мой удар оказался не сильнее пчелиного укуса. Упав духом, я приготовился к смерти. Мой мир сузился до пылевой завесы, вобравшей в себя меховую шкуру, мускусный запах и жуткий рев, грозивший разрушить мои барабанные перепонки. Этот громадный медведь, конечно, во много раз превосходил меня силой.
Но вдруг зверь взревел еще громче и поднялся на задние лапы.
Схватив топор Магнуса, Намида с размаху всадила его лезвие в мохнатую медвежью спину.
Ворча и вертясь, гризли пытался дотянуться до торчащего из спины топорища, но его лапы лишь беспомощно молотили воздух. Кровь брызнула фонтаном.
Рыдающая Лягушечка в ярости бросалась камнями, не причинявшими никому особого вреда.
Медведь опустился на четыре конечности, начисто забыв о моем скорчившемся на земле теле. Я умудрился собрать остатки храбрости и пополз к винтовке, прикидывая, как бы успеть зарядить ее.
Тут пришедший в себя Магнус, издав боевой клич древних викингов, бросился к зверюге, держа над головой какую-то массивную глыбу. Он крякнул, поднатужился и со всего размаху швырнул каменную плиту на медвежью голову. Раздался громкий треск ломающегося черепа, и гризли буквально рухнул, хотя продолжал рычать и сопеть, ошеломленный ударом, который мог бы попросту размозжить череп любого другого большого зверя. Схватив винтовку, я вскочил на ноги и снял шомпол, чтобы зарядить ее.
В этот момент Намида с беличьей ловкостью выдернула топор из медвежьей спины и кинула его Магнусу. Лицо богатыря пламенело от яростного жара; с ликующим криком поймав топор, он взмахнул им, прицелился и метнул в намеченную цель. Мне еще не приходилось видеть более великолепного в своей точности и мощи удара, лезвие топора полностью погрузилось в медвежью спину, разрубив могучий хребет. Массивные задние лапы медведя дернулись и замерли, и сам он, похоже мгновенно издохнув, рухнул на брюхо, глянув на меня недоумевающим печальным взглядом.
