Она дома.
Только тут она спохватилась, что забыла забрать копье Хула.
Уже сгущались сумерки. Высокая фигура Марка, словно статуя, застыла на ступеньках дома, который когда-то она считала своим. Он не сделал ни единого движения, чтобы приветствовать ее, не бросился ей навстречу — просто молча стоял и ждал, когда жена сама подойдет к нему. О чем он думал? На подкашивающихся ногах Валерия выбралась из колесницы и направилась к нему, чувствуя, как ее разглядывают десятки глаз. Никто из дозорных не осмелился поприветствовать ее — все будто разом онемели. Остановившись в двух шагах от мужа, она робко подняла на него глаза — Марк и так-то был намного выше ее, а теперь, стоя на лестнице, он навис над ней, точно скала, всем своим видом утверждая свое мужское превосходство, свою власть над ней, и эта поза, это его молчание повергли Валерию в смятение. Даже Арден, чьей пленницей она была столько долгих месяцев, никогда так явно не старался дать ей понять, что она целиком и полностью в его власти. О боги… какая перемена!
— Я вернулась, Марк! — Вся дрожа, она ждала только знака, чтобы кинуться в объятия мужа.
— Ты одета, как мужчина. — Это прозвучало не как вопрос, а как обычная констатация факта.
— Мне пришлось ехать верхом.
— Тебя можно принять за варвара.
— Марк, я скакала день и ночь, чтобы добраться сюда! — в отчаянии крикнула она.
— Мне так и передали. Что ж… — Марк отвел глаза в сторону, словно ему было неприятно даже смотреть на нее. Валерия не знала, что и думать. Неужели он так растерялся, узнав о ее возвращении? Или же он в бешенстве от того, что ей не удалось сбежать раньше? — Я ведь даже не знал, жива ли ты… — с какой-то странной отчужденностью проговорил он.
Валерия набрала полную грудь воздуха и выпалила то, ради чего она мчалась сюда столько дней.
— Я бежала, чтобы предупредить тебя об опасности, Марк. Вот-вот разразится война. Если действовать быстро, все еще можно остановить. Даже сейчас, когда мы говорим, варвары стягивают сюда все свои силы. Их племена объединились…
— Бежала? Но откуда? — перебил ее Марк.
— Из горной крепости, она принадлежит Ардену Каратаку, тому самому, что рассказал тебе о священной роще друидов. Итак, муж мой, похоже, все здесь ведут двойную игру. Над петрианцами нависла страшная опасность.
— Все? — Губы его сжались, превратившись в тонкую полоску. — Раньше я как-то этого не замечал — до тех пор, пока не оказался здесь.
Только после этого, точно впервые за все время увидев ее отчаяние, Марк протянул ей руку, за которую Валерия и уцепилась. Словно гора разом свалилась с ее плеч, и сейчас она не чувствовала ничего, кроме благодарности и невероятного облегчения. Возможно, ей только показалось, что он колеблется, подумала она. Ведь Марк всегда был немного стеснительным. Он говорил тихо, избегал всякого проявления эмоций… Какой контраст с шумными, горластыми кельтами! Как он не похож на тех людей, среди которых она жила… на Ардена!
— Входи же, женщина. Прими ванну, поешь и расскажи мне все, что тебе известно.
Тепло, в которое она окунулась, войдя в дом, окутало Валерию, словно знакомое одеяло. Все в ней разом перевернулось. Она вдруг почувствовала сосущую тоску по ванне, душистому мылу — всему тому, чего так долго была лишена… всему, что сейчас в ее глазах олицетворяло собой Рим. Безопасность… порядок… закон… о боги, как же она стосковалась по всему этому! Сам этот дом, даже мебель, которой он был обставлен, — все напоминало ей, откуда она родом, и о мире, которому она по-настоящему принадлежит. Оказывается, ей так сильно этого не хватало… а она и не подозревала об этом! Ошеломленная, растерянная Валерия не знала, что и думать.
Кому же из этих двоих мужчин она по-настоящему хочет принадлежать?
По какую сторону Адрианова вала осталось ее сердце?
Марк с неудовольствием окинул взглядом ее донельзя грязную одежду и брезгливо сморщился.
— Иди сними с себя эти отвратительные тряпки и вымойся. Я велел Марте приготовить ужин. Тогда и поговорим об этом твоем… приключении.
— О боги, Марк, ты что — не слышал меня? Нельзя медлить ни минуты! Немедленно отправь гонца к герцогу! И поднимай гарнизон по тревоге!
— Мои люди и так уже начеку. Так что иди прими ванну, это поможет тебе успокоиться. У тебя достаточно времени, чтобы привести себя в приличный вид, пока рабы накроют на стол.
— Марк, ты не понимаешь…
— Напротив, я все понимаю, жена! Я понимаю, что хочу увидеть, как ты избавишься от всей этой грязи и вновь станешь похожей на римлянку! Так что делай, что я сказал… немедленно! — прогремел он. Это был приказ.
Не сказав ни слова, Валерия молча направилась в ванную, находившуюся в задней части дома. Ей и в голову не пришло позвать рабыню. Она бы только рассмеялась, если бы кто-то напомнил ей об этом. Стащив с себя насквозь мокрую, пропитанную потом, грязную одежду, она зашвырнула ее в угол, сморщив нос из-за мерзкого запаха. Что-то зацепилось за ее волосы, Валерия потянула за шнурок и, заметив отполированные кабаньи клыки, растерянно моргнула, не сразу сообразив, что это такое. «Интересно, что подумал Марк?» — гадала она. Наверняка принял ее за самую настоящую варварку. И воняет от нее точно так же. Наверняка ее муж решил, что варвары никогда не моются и что его жена за все эти полгода и пальцем не прикасалась к воде. Неудивительно, что он держался так отчужденно! Валерия с наслаждением вымылась, однако постаралась управиться с мытьем как можно скорее, даже не позволила себе полежать в ванне, хотя всегда обожала нежиться в горячей воде. Поскольку она не позвала рабыню, некому было привести в порядок ее лицо и помочь ей накраситься — впрочем, для этого сейчас нет времени, решила она. Наскоро расчесав спутанные волосы, она сколола их на затылке простенькой золотой заколкой, потом отыскала розовую шерстяную столу, тоже очень простую, без малейшего намека на какой-либо соблазн. Да и до этого ли ей было? Сейчас Валерию меньше всего заботила мысль о том, что очень скоро она окажется в супружеской постели. Спустя какие-нибудь полчаса после того, как она вновь увидела Марка, она уже сидела за столом и жадно ела — после всех выпавших на ее долю испытаний Валерия накинулась на еду, как умирающий с голоду.
«Прекрати немедленно, иначе скоро у тебя будет такое же брюхо, как у Савии!» — напомнила она себе. Однако в последнее время она привыкла есть помногу, оставаясь такой же стройной, только мускулы ее наливались силой, а жиру не было и в помине. Интересно, заметил ли Марк, какая она теперь мускулистая? Почему-то она была уверена, что это ему не понравится. Это было так… неженственно.
Марк молча смотрел, как она жадно ест, с отрешенным видом неторопливо пережевывая один крохотный кусочек за другим. Валерии показалось, что он старается что-то решить для себя и это «что-то» напрямую касается ее. Его надменное лицо напоминало маску, от него веяло холодом, и ей внезапно стало неуютно. Почему он так странно держится — словно чужой человек?
