— Конечно! Я Филиппа Беннинг и не привыкла отступать. Я справлюсь с любым испытанием. Положись на меня.
Наклонившись, он поцеловал ее в лоб бесстрастно и успокаивающе. И это придало ей силы.
— Говори, с чего нужно начать, — произнесла она. Однако ее вопрос остался без ответа — в этот момент раздался стук в дверь. Филиппа, подбежав к двери, глянула в замочную скважину.
— Это леди Джейн, — сказала она.
— Я ограбила бельевую и буфет, — объявила леди Джейн, появляясь с полными руками. — И набрала воды в кувшин. Только мазь мне не удалось найти, потому что я не знаю, какая именно нужна. А спросить камеристку я постеснялась — вдруг она стала бы расспрашивать меня, я бы не знала, что ей ответить.
— О, Джейн! Неужели так трудно соврать что-нибудь? Ты могла бы сказать, что натерла ногу или даже порезала… когда избавлялась от старой мозоли! — не удержалась от шутки Филиппа.
— Не могла, потому что у меня нет никаких мозолей, да еще старых… — Она высоко вскинула голову. — А врать нехорошо, этому учат еще в школе. Это ты привыкла врать на каждом шагу, а я всегда стараюсь быть честной…
— Извините, леди, если я задела вашу тонкую чувствительность, — произнесла Филиппа. — У меня сорвалось с языка: я хотела сказать «от свежей мозоли». Но и это не важно. Просто после того как вы вывели нас с мистером Уортом из-под обстрела, я по глупости решила, что могу положиться на вашу сообразительность. Прошу прощения за ошибку.
— А я отнюдь не собираюсь просить у вас прощения за свою, — огрызнулась леди Джейн, сверкая глазами. — Ты всегда была такой. Ты думаешь, что весь мир должен крутиться вокруг тебя!
— Леди! — вынужден был вмешаться Маркус. — Может быть, вы отложите вашу дуэль на потом?
Филиппа почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо, и она ослабила свою позицию, отступив на шаг от леди Джейн: их словесные перепалки могут длиться до бесконечности, знала она. Строго поджав губы, Филиппа принялась раскладывать льняные салфетки на столике перед постелью.
— А где же ваш брат? — спросила леди Джейн, застыв с бутылью бренди в руках.
— Он… у него срочное дело, — ответил Маркус. Наступила неловкая пауза. Никто не знал, что надо делать. Леди Джейн, казалось, была загипнотизирована видом обнаженной мускулистой груди Маркуса. Затем она перевела оценивающий взгляд на Филиппу.
— Вам нужно новое платье, — произнесла она. Филиппа печально оглядела когда-то кремово-серебряный шедевр от мадам Ле Труа. Подол был в грязи, атлас измят, а один рукав и бок в крови, появившейся, когда она поддерживала Маркуса на лестнице.
— Мне это известно, — холодно произнесла она. — Но по счастью, я любимая клиентка мадам Ле Труа.
— Я просто хотела сказать: если вы в таком виде выйдете в холл, то вызовете всеобщий ажиотаж.
Разумеется, Джейн была права. Но ее намного больше беспокоило положение Маркуса.
— Я найду для вас новое платье, — пообещала Джейн, берясь за ручку двери.
— Постой, — проговорила Филиппа, — ты хочешь осчастливить меня одним из своих нарядов?
— Не бойся, — сказала Джейн, — мне так и не пришлось обновить его на этом празднике. — С этими словами она скрылась за дверью.
— Отлично, — произнес Маркус, нарушая повисшее молчание. — Теперь-то мы уже можем продолжить?
— М-мы? Ты решительно не хочешь дождаться Бирна? Маркус покачал головой:
— Он вернется не раньше рассвета. А у нас есть все, что нужно для этой ничтожной операции. Я буду говорить тебе, что надо делать.
Льняные салфетки были скручены в жгуты, свежая вода перелита в чашку. Ножницы из наборчика для шитья, принадлежавшего миссис Тоттендейл, лежали на столе. К ним присоединилась пара пинцетов из запасов Маркуса. Бутыль бренди стояла рядом.
Для начала она аккуратно обработала поверхность вокруг раны влажной льняной салфеткой. Затем, поднеся свечу поближе, осмотрела рану.
— Ну и что ты там видишь, в этой моей дыре? — спросил он. — Можешь разглядеть пулю?
Раздвинув края ранки, Филиппа заметила слабый свинцовый блеск.
— Частично, — отозвалась она.
— Отлично. А можешь подцепить ее? Пинцетом, разумеется.
Она взяла со столика инструмент и замерла, широко раскрыв глаза.
Чувствуя ее состояние, Маркус предложил ей сделать глубокий, расслабляющий вдох, а затем глотнуть бренди. Это отчасти помогло. Она вдруг стала видеть отверстие более отчетливо.
— Полагаю, тебе надо лечь на живот, — сказала она. — Так нам обоим будет удобнее.
Помогая ему улечься, Филиппа заметила длинный шрам у него на боку. Она нежно провела по нему пальцем. Маркус повернул к ней голову.
— Ножевой, он у меня уже давно.
Она кивнула, собираясь запустить пинцет в свежую рану.
— Пора приступать, — поощрил он ее.
Филиппа осторожно ввела пинцет, но, к сожалению, рука ее не была достаточно тверда, чтобы действовать быстро и точно.
— Можешь сделать мне одолжение? — спросил Маркус. — Поговори со мной, отвлеки меня какой-нибудь болтовней.
— Конечно, — отвечала она напряженным голосом. — О чем бы ты хотел услышать?
— Скажи мне… — Он помолчал. — С каких пор и почему вы с леди Джейн стали врагами?
Она почувствовала, что пинцет, наконец, зацепил пулю.
— Это не поддается объяснению, — ответила Филиппа, опасаясь, как бы пуля не ушла глубже.
— Отлично, тогда перейдем к твоему браку. — Не слыша ответа, он продолжил: — Пока ты терзаешь мое плечо — леди Джейн или Алистэр Беннинг, на твой выбор.
— Я бы предпочла другую тему. Согласна перемыть косточки Бротону, — предложила Филиппа.
Маркус издал короткий смешок:
— Ты когда-нибудь думала о том, что если бы вы поженились, то были бы парой — Филипп и Филиппа?
Она усмехнулась:
— Разумеется, эта мысль приходила мне в голову.
— А тебе известно, что ты слишком хороша для него?
— Я знаю некоторых, которые вовсе не считают меня такой уж хорошей, — ответила она, скользя пинцетом по краю раны, что заставило Маркуса сжаться от боли.
«Лучше бы он закричал. Тогда, возможно, ему стало бы чуть легче», — пронеслось у нее в голове. Она слышала, каким тяжелым стало его дыхание, видела пот, выступивший на его коже. Она поняла, что единственный способ отвлечь его от боли — допустить его наконец в свой мир. И она решилась на это.
— Мой брак с Алистэром, — начала она, — был очень коротким. Это был мой первый сезон, я только начала выезжать в свет и сразу же встретила его, мужчину моей мечты: родовитая семья, красивый, обаятельный… Он вскружил мне голову.
— Ты была молода и хотела любить, — заметил Маркус.
