— Нет! — взревел Вульфила. — Опять он! Нет!..
Варвар бросился к коридору, размахивая мечом и крича во все горло, как сумасшедший:
— Живым! Он мне нужен живым! Приведите его ко мне живым!
Аврелий увидел, что еще мгновение-другое — и вся толпа очутится рядом с ним. Он повел своих спутников к лестнице, а варвары спешили зажечь побольше факелов, чтобы осветить место схватки. Беглецы добежали до верхнего коридора, но обнаружили, что он уже блокирован несколькими вооруженными стражами. Ливия напала на них слева, Ватрен и Деметр — справа, пытаясь очистить лестницу, чтобы Аврелий мог проскочить к следующим ступеням.
Амброзин прижался к стене, крепко обнимая Ромула, но мальчик пытался вырваться, ему хотелось ввязаться в драку. Старый наставник был страшно расстроен, поскольку их побег не удался… они не успели пройти и половины пути к свободе! В этот момент Аврелий нанес мощный удар по своему противнику, сверху вниз, — но тот успел увернуться — и меч римлянина разлетелся на куски, врезавшись в мраморную балясину перил. Ромул не колебался ни мгновения. Как только Аврелий качнулся назад, защищаясь от врага с помощью оставшегося у него кинжала, мальчик закричал:
— Возьми вот этот! — И бросил Аврелию свой меч.
Прославленный клинок сверкнул в воздухе, летя к римлянину, — сверкнул, словно молния в ночи, — и Аврелий вскинул руку и поймал меч. Рукоятка легла в его ладонь, как будто приросла к ней в одно мгновение, и Аврелий всем телом и душой ощутил невиданную силу клинка.
Ничто не могло противиться этой стали. Каскады искр сыпались во все стороны, когда меч Аврелия сталкивался со щитами и топорами. Когда же он снова, промахнувшись, угодил по балясине — в воздух с оглушительным грохотом взлетели мириады мраморных осколков. Перепуганные варвары один за другим отступали вниз, и Ливия потащила Ромула и Амброзия по лестнице на верхний уровень виллы, поскольку путь теперь был свободен. Аврелий держался за их спинами, прикрывая отступление; и когда он замер на секунду среди множества безжизненных тел, сжимая в руке свой безупречный, покрытый кровью врагов меч, — он увидел Вульфилу. Это был лишь мимолетный взгляд, которым обменялись два воина, — и Аврелий тут же исчез вслед за своими товарищами.
Прежде чем варвары успели спохватиться, беглецы захлопнули и заперли на засов тяжелую дверь, отделявшую нижний уровень виллы от верхнего. Вульфила, опомнившийся на мгновение позже, чем было нужно, бросился на эту массивную дверь, укрепленную железными пластинами, и начал в бессильной ярости молотить по ней кулаками. Он кричал во все горло:
— Быстро, к западной аппарели! Оттуда им не уйти!
Он помчался вниз по лестнице, столкнувшись на полпути с другим отрядом, во главе которого бежал его лейтенант.
— Быстро, бегите к наружной лестнице, к складам! — приказал Вульфила. — Мы их выкурим оттуда, они окажутся между двух огней!
Варвары развернулись и исчезли в конце коридора.
Выскочив в верхнюю галерею, Аврелий и его товарищи побежали к стене, где их ждал встревоженный Оросий, внимательно следивший за маршрутом передвижения беглецов.
— Сначала мальчик! — приказал Аврелий.
Оросий наклонился вниз, крича во всю силу своих легких, чтобы перекрыть завывания шторма. Батиат услышал его и приготовился принять беглецов. Деметр, Ватрен и остальные встали вокруг Ромула полукругом, когда тот готовился к спуску. Сердце мальчика замерло от страха, когда он глянул вниз: почти вертикальная плоскость утеса блестела, как стальная, а море внизу кипело и пенилось среди острых, как бритва, камней. Лодка, привязанная там, подпрыгивала на волнах, и выглядела с такого расстояния не более надежной, чем ореховая скорлупка. Ромул глубоко вздохнул, когда Оросий начал обвязывать его талию дополнительной веревкой ради безопасности… и в этот момент Ливия, стоявшая на парапете, увидела вдали варваров Вульфилы, приближавшихся к ним справа и слева, и подняла тревогу.
— Кувшины! — крикнула она, спрыгивая на стену. — Мы можем сбросить на них кувшины! В первом и третьем — масло!
Все бросились к гигантским сосудам, и даже Оросий оставил мальчика и поспешил на помощь остальным. Кувшины, перевернутые набок, сначала покатились куда попало, первым делом раздробив парапет, потом, ударившись о внутреннюю стену, — но вот их удалось развернуть в нужном направлении и они, набирая скорость, покатились навстречу варварам — и разбились вдребезги в начале аппарелей, врезавшись в ограждения. Сверкающие волны масла окатили оба отряда варваров, бежавших вверх со всех ног. Те, что бежали впереди, сразу же поскользнулись и упали, и факелы, которые они держали в руках, воспламенили чистое масло; в обе стороны по аппарелям помчались вихри пламени. Часть варваров просто превратилась в живые факелы, и они, отчаянно вопя, прыгнули в море, тут же исчезнув в волнах. Другие бросились удирать от огня, но их ноги разъезжались в лужах масла, и варвары шатались и падали, как куклы-марионетки с оборванными нитями…
Но на место отступивших варваров уже спешили новые, и Аврелий понимал, что им все равно придется сражаться до последнего. Стиснув зубы, легионер крепко сжал рукоятку меча, дарованного ему императором. Аврелий готов был в последний момент боя прыгнуть в море, лишь бы не даться в руки врага живым. Но в тот момент, когда пятеро защитников мальчика встали плечом к плечу, готовые драться, Ромул вдруг крикнул:
— За мной! Я знаю выход отсюда!
И тут же побежал к маленькой кованой калитке, запертой на засов.
Аврелий без труда понял намерения мальчика и тут же наклонился через парапет и начал кричать и махать рукой Батиату, показывая, что тот должен отдать швартовы и уйти в море. Он сбросил вниз веревку, поскольку надежды уйти именно этим путем уже не оставалось. И побежал к калитке, следом за товарищами. Шторм вроде бы начал стихать, но рычание вулкана, ярившегося в темноте, становилось все громче и громче. Беглецы обошли двор по периметру, держась в тени северной стены, пока Ромул не добрался, наконец, до узкой аллеи, по обе стороны которой стояла густая поросль кустарника, скрывшая отряд от посторонних глаз. По аллее беглецы добрались до дождевого стока, через который можно было попасть в подземную галерею. Ромул поднял керамическую решетку и все следом за мальчиком прыгнули вниз.
—Хорошо, что Батиата с нами нет, — сказал Ватрен. — Он бы ни за что не протиснулся в эту нору.
Однако в то время, когда они один за другим ныряли под землю, их заметил один из слуг, разбуженных шумом схватки. Он тут же заверещал во все горло, призывая стражей. Его поддержали собаки, подняв отчаянным гам. Несколько стражей прибежали на его зов, с фонарями и факелами в руках, и принялись обшаривать все вокруг.
— Ну, и где же они? — спросил, наконец, один из стражей. Слуга, естественно, понятия не имел, где они, и только твердил:
— Клянусь, я их видел прямо вот тут! Я уверен, я их видел!
Беглецы замерли под дождевой решеткой, затаив дыхание; преследователи стояли прямо над их головами, товарищи видели лица варваров, освещенные лучами фонарей…
