– Вот дремлет Зеркальное, наш легендарный Келед Зарам, -
печально произнес Гимли. - Я помню, он сказал: «Да возрадуешься ты, увидев его!
Но нам нельзя там задерживаться». Сколько дорог я пройду, прежде чем возрадуюсь
снова? Оказывается, это я буду спешить, а он останется…
Дорога, ведущая от Морийских Ворот, была сильно разрушена,
местами пропадала в зарослях вереска и камнеломки, но в ней еще угадывался
некогда широкий мощеный тракт, подобающий столице гномьего мира. Временами на
обочинах попадались руины не то изваяний, не то строений, зеленые курганы с
вершинами, поросшими березняком, или одинокие мощные ели. Повернув на восток,
дорога вывела их к самому берегу Зеркального. Неподалеку из травы поднимался
обломок колонны.
– Камень Дарина! - воскликнул Гимли. - Я не могу пройти мимо
и не заглянуть в воды чудесного озера.
– Я прошу тебя, постарайся побыстрее, - Арагорн с
беспокойством оглянулся на Морийские Ворота. - Солнце скоро сядет. До заката
орки, надеюсь, не выйдут, но, прежде чем настанет ночь, лучше бы нам оказаться
подальше. Луна на исходе. Ночь будет темной.
– Идем со мной, Фродо! - позвал Гимли, сбегая по зеленому
склону. - Ты обязательно должен заглянуть в воды Келед Зарама!
Фродо пошел следом. Тихая синяя вода притягивала, несмотря
на усталость. Сэм тоже увязался за ними.
Возле обломка колонны Гимли остановился. Камень изъели
трещины. Руны, когда-то покрывавшие столб, стерлись, их уже нельзя было
прочитать.
– Здесь Государь Дарин впервые заглянул в воды Зеркального,
- пояснил гном. - Давай и мы поглядим на дорожку.
Они наклонились над темной водой. Сначала не видно было
вообще ничего. Потом из густой синевы медленно проступили очертания гор и
простор неба над вершинами. Затем, словно самоцветы, погруженные в глубину,
показались звезды. Фродо удивленно взглянул вверх - там сияло солнце - и опять
перевел взгляд на воду. Звезды! Зато отражений хоббита и гнома в воде не было.
– О прекрасный и дивный Келед Зарам! - благоговейно произнес
Гимли. - В его водах корона Дарина ожидает пробуждения Государя.
Гном с трудом оторвался от воды, низко поклонился,
промолвил: «прощай» - и зашагал к дороге.
– Ну что ты там видел? - накинулся Пиппин на Сэма, но тот,
глубоко задумавшись, даже не услышал вопроса.
Вскоре дорога, повернув на юг, привела их к большому роднику
с чистой, словно хрустальной водой. Переливаясь через каменную кромку, вниз
бежал веселый ручеек.
– Отсюда берет начало Серебрень, - сказал Гимли. - Но пить
нельзя - вода холодна как лед.
– Скоро этот ручеек станет быстрой рекой, - улыбнулся
Арагорн. - Теперь много миль нам с ним по пути. Дорогу выбирал Гэндальф, и
лежит она через леса, вдоль русла Серебрени до её впадения в Великую Реку.
Леголас поглядел вслед ручью, терявшемуся в золотистой
закатной дымке долины.
– Там - Лотлориен! - звенящим голосом произнес он. -
Прекраснейшие владения эльфов в этом мире. Нигде нет таких деревьев, как там.
Их листья не опадают осенью, они становятся золотыми, а когда весной
нарождается молодая листва, в зелени распускаются золотые цветы и серебряные
ровные, гладкие стволы несут сияющие кроны, словно драгоценные колонны, а земля
под ногами покрывается золотом старых листьев. Так говорится в песнях, поющихся
у нас в Сумеречье. Ах, как возрадовалось бы мое сердце, приди мы туда весной!
– Мое возрадуется и зимой, - заметил Арагорн, - да только мы
еще не там. И впереди немало миль. Не будем медлить.
Некоторое время Фродо с Сэмом пытались не отставать, но
Арагорн шагал таким размашистым шагом, что скоро хоббиты тащились далеко
позади. С самого утра во рту у них не было ни маковой росинки, ссадина у Сэма
на щеке горела огнем, а голова кружилась. После теплого подземного мрака свежий
ветер казался холодным. У Фродо болели грудь и бок. Ему не хватало воздуха.
Леголас обернулся и сказал что-то Арагорну. Арагорн
остановил отряд, позвал Боромира и подбежал к хоббитам.
– Извини меня, Фродо! - с искренним участием воскликнул он.
- Столько всего случилось сегодня! Я совсем забыл про ваши раны. Но потерпи еще
немного. Недалеко есть одно место, там можно передохнуть, там я помогу вам.
Боромир, давай-ка понесем их.
Вскоре путь пересек еще один ручей, впадавший в Серебрень.
Русло раздалось вширь, а после порога из зеленого камня по беретам появились
неказистые низкорослые пихты и заросли черники. Дойдя до галечного плеса,
устроили привал.
Пока Гимли, призвав на помощь Мерри и Пиппина, занимался
костром и обедом, Арагорн врачевал раненых. Царапина на щеке Сэма была
неглубокой, но выглядела скверно. Арагорна она поначалу встревожила, но после
тщательного осмотра он хлопнул Сэма по плечу и улыбнулся.
– Повезло тебе, братец, - проговорил он. - Многим первый
убитый орк обходился куда дороже. Яда на ятагане не было, а, между прочим,
часто бывает. Сейчас я ее обработаю, заживет, и не заметишь. Вот Гимли воду
согреет…
Он достал из сумки на поясе уже знакомые хоббитам немного
увядшие листья.
– У меня еще остались листья ацелас. Брось один в воду,
потом промоешь и завяжем. А пока посмотрим Фродо.
– Со мной все в порядке, - поспешно заявил Фродо. Ему не
хотелось раздеваться. - Поесть бы только немного да отдохнуть чуток…
– Нет уж, - сказал Арагорн. - Надо же взглянуть, на что
похож хоббит после молота и наковальни. Я все еще диву даюсь, что ты живой.
С этими слонами Арагорн бережно стащил с Фродо куртку, потом
рубашку, потом присвистнул в удивлении, а потом расхохотался.
У него перед глазами свет мерцал и переливался на мириадах
колечек. Следопыт осторожно снял кольчугу, расправил, и она зазвенела у него в
руках, а жемчужины засияли, как крупные звезды.
– Посмотрите-ка, друзья! - позвал Арагорн. - Вот прелестная
хоббичья шкурка. В пору эльфийских князей обряжать. Не ровен час, прознают
охотники, какие шкурки у хоббитов в Шире, мигом со всего Среднеземья набегут.
– Только толку от их стрел не будет, - в изумлении уставясь
на кольчугу, вымолвил Гимли. - Да ведь это же мифрил. Мне не то что видеть - и
слышать про такое не приходилось. Подожди-ка, уж не про эту ли кольчужку
Гэндальф вспоминал? Тогда я скажу, недооценил он ее. Вот уж поистине
королевский дар!
– То-то я удивлялся, о чем вы там с Бильбо все шушукаетесь!
- воскликнул Мерри. - Милый наш Бильбо! Я его теперь еще больше люблю и надеюсь
найти случай сообщить ему об этом!
