Тихим голосом, почти сливающимся с шелестом листьев и
плеском воды, он начал:
То песнь о Деве, что жила
В далекие года,
Чиста, как полдень, и светла,
Как ранняя звезда.
Она несла эльфийский свет -
Так, солнцем залитой,
Волшебный Лориен одет
Зарею золотой;
Так бьется чистым серебром
Прозрачный звонкий ключ;
Так ветер в странствии своём
Свободен и летуч.
И озарял лучистый взгляд
Чертоги древних гор,
И песен светлый звездопад
Звенел о гладь озер…
Где нынче дивный этот свет,
Где лучезарный взор?
Утерян Нимродели след
Среди полночных гор.
Там, где клокочет пенный вал,
Без счета долгих дней
Ее корабль эльфийский ждал
И не гасил огней.
Но на серебряный причал
Из северных земель
Ворвался вихрь, и он умчал
Корабль от Нимродель.
Туда, где глух и мрачен путь,
Где ветер волны рвет,
Где взор слепят и режут грудь
Осколки черных вод.
И Амрот в сумрачном краю,
Где ночи торжество,
Послал проклятье кораблю,
Предавшему его.
Он был навеки разлучен
С любимою своей…
Где с той поры скитался он?
Среди каких теней?
Где нынче он? В каких мирах
Смешались сон и явь?
Вот он взлетает на волнах;
Вот он стремится вплавь;
Он в ветре чайкою парит,
Он пеною одет;
Он гордым лебедем царит
Над бездной вод… Но нет -
То лишь виденье. День за днем,
И, верно, навсегда,
Хранит молчание о нем
Пустынная вода.
Неожиданно Леголас замолчал.
– Я забыл дальше, - смущенно признался он. - Это долгая
песня, печальная, ибо рассказывает о скорби, пришедшей в Цветущий Лориен, когда
гномы пробудили горное Зло.
– Не они же его создали, - не удержался Гимли.
– Я и не говорю так, но Зло пришло, - печально сказал
Леголас. - И многие эльфы из народа Нимродели ушли на Запад, и только она,
заплутав в Белых Горах, не нашла дороги к кораблю, где ждал ее возлюбленный
Амрот. По весне, в шуме молодой листвы, здесь, у реки с ее именем, все еще
слышится голос Нимродели, и тогда с юга ветер приносит голос Амрота. Нимродель
впадает в Серебрень, эльфы говорят - Келебрант, а Келебрант сливается с
Андуином Великим, впадающим в залив Белфалас, откуда отплывали лориенские
эльфы. Корабль так и не дождался ни Амрота, ни Нимродели.
Говорят, она жила здесь, возле порогов, в ветвях огромного
дерева - это в обычае у лориенских эльфов. Их даже называют Галадримы,
Древесный Народ. Дальше в лесу мы, наверное, встретим огромные деревья-дома.
Древесный Народ не зарывался в землю, как Гномы, и не строил каменных
укреплений, пока не пришла Тень.
– Я их понимаю, - неожиданно произнес Гимли. - Сейчас-то
точно спокойней жить на дереве, чем сидеть на земле. - Он выразительно взглянул
за реку, на дорогу, ведущую к Росному Долу, а потом поглядел на сплетение
ветвей над головой.
– Ты подал дельный совет, друг Гимли, - поддержал его
Арагорн. - Дом мы строить не будем, но сегодняшнюю ночь проведем, если
получится, как Галадримы. Пойдемте, не стоит здесь засиживаться.
Отряд свернул с тропы и углубился в сумрак леса. Неподалеку
от порогов уже начали встречаться деревья в несколько обхватов, кроны их
терялись где-то высоко в ночной тьме.
– Я поднимусь наверх, - предложил Леголас. - В лесу я дома,
хотя таких деревьев у нас нет. Я знаю их по песням. Это меллорны, цветущие
золотыми цветами. Наконец-то я посмотрю на них вблизи.
– Деревья, наверное, хорошие, - с сомнением проговорил
Пиппин, - может, птицам удобно на них спать, но я-то не зяблик, я не могу спать
на жердочке!
– Тогда вырой норку, - предложил Леголас. - Но если ты
хочешь укрыться от орков, мой тебе совет: копай поглубже.
Эльф без разбега подпрыгнул, ухватился за высокую ветку и
сильно качнулся, собираясь перебраться на следующую.
– Даро! - прозвучал сверху неожиданный приказ.
Растерявшийся Леголас выпустил ветку из рук и, с трудом
удержавшись на ногах, приземлился рядом с товарищами.
– Стойте тихо! - шепнул он остальным. - Не говорите, не
двигайтесь.
Вверху кто-то мелодично рассмеялся, и уже другой голос
заговорил по-эльфийски. Фродо, к своему удивлению, мало понял из сказанного и
пришел к выводу, что язык лориенских эльфов не похож на другие эльфийские
[9].
Однако, Леголас без труда ответил на том же языке.
– Кто это и что они говорят? - прошептал Мерри.
– Да эльфы это, неужто не слышно? - удивился Сэм.
– Да, это эльфы, - Леголас с улыбкой посмотрел на Сэма, - и
они говорят: ты так пыхтишь, что в тебя с закрытыми глазами попасть можно.
Сэм в испуге прикрыл рот рукой.
– А еще они говорят, - продолжал Леголас, - что ты можешь не
бояться. Они давно за нами наблюдают и слышали, как я пел о Нимродели. По
голосу они поняли, кто я, и просят подняться наверх, кстати, и тебя, Фродо,
тоже. Мне кажется, они предупреждены о нашем приходе. Остальных просят пока
подождать, немного.
Из сумрака ветвей над головами путников выпала веревочная
лестница, слабо мерцавшая в темноте. Леголас легко взбежал по перекладинам, а
Фродо медленно и осторожно начал карабкаться. Позади пыхтел потихоньку
неотвязный Сэм.
Ветви меллорна сначала росли под прямым углом к стволу, а
потом загибались вверх. Довольно высоко над землей ствол расходился на
несколько мощных ветвей; там крепилась легкая деревянная платформа. Эльфы
называют такие талан, но Фродо знал другое слово - флет, и не удивился. На флет
попадали через круглый люк в центре.
