С завтраком управились уже после десяти. Развиднелось. День
обещал быть жарким. Уложив котомки, хоббиты спустились с холма, перепрыгнули
через ручей и тут же полезли в гору. Так и пошло: вверх-вниз, и скоро каждый
подумал, не многовато ли они набрали в дорогу. Дневной переход, судя по началу,
предстоял нелегкий. Правда, скоро дорога устала подпрыгивать, она с трудом
влезла на последний холм и с облегчением кинулась вниз. Впереди лежала долина с
перелесками, сливавшимися на горизонте в зеленое марево. Перед ними открылось
Залесье, а уж за ним недалеко и до Брендидуина. Дорога окончательно угомонилась
и улеглась протянутой веревочкой.
– Дороге-то что, - сказал Пиппин, - она бежит себе да бежит,
а я не могу без отдыха. Самое время перекусить. - Он уселся у обочины на
косогоре и посмотрел на восток. Где-то там в туманной дымке, лежала река, а
дальше проходила граница Шира. Сэм стоял рядом и просто пожирал глазами
неведомые ему просторы.
– А эльфы живут в тех лесах? - спросил он.
– Никогда не слыхал, чтобы они там жили, - откликнулся
Пиппин. Фродо молчал. Он тоже смотрел на восток так, словно видел дорогу
впервые. Вдруг он медленно не то пропел, не то продекламировал:
Бежит дорога все вперед.
Куда она зовет?
Какой готовит поворот?
Какой узор совьет?
Сольются тысячи дорог
В один великий путь.
Начало знаю; а итог -
Узнаю как-нибудь.
– Похоже на раннего Бильбо, - тоном знатока определил
Пиппин. - Или это - твое подражание? Не очень-то обнадеживает, верно?
– Как будто это я придумал, - неуверенно сказал Фродо, - а
может, слышал когда-нибудь. Действительно, похоже на Бильбо перед уходом. Он
часто повторял, что Дорога всего одна. Она как большая река, ее истоки - у
каждого порога, и любая тропинка для нее - приток. «Опасное это дело, Фродо,
перешагнуть порог, - говаривал он. - Только ступи на Дорогу, она подхватит и
поведет тебя - куда? как знать… Допустим, перед тобой вполне безобидная на вид
тропинка, глядь, она уже завела тебя через Сумеречье к Одинокой Горе, а то и
куда-нибудь похуже». Так он говорил и поглядывал на дорожку от дверей усадьбы.
– Ну и пожалуйста, пусть ведет, - разрешил Пиппин,
решительно снимая котомку, - только в ближайшие час-два никуда ей меня не
увести. С места не тронусь.
Остальные последовали его примеру: котомки пристроили под
спины, а ноги вытянули на дорогу. Передохнули. Потом, не торопясь, перекусили и
снова передохнули.
Солнце начинало клониться к закату. За весь путь им не
встретилось ни единой живой души. Дорогой редко пользовались: для повозок
неудобна, пешком ходить в такую даль - была охота, а в Залесье можно попасть и
другим путем. Хоббиты после привала уже с час как снова утаптывали ее ногами, и
тут вдруг Сэм замер. К этому времени они шли лугами, и только редкие деревья
предупреждали о лесах впереди.
– Похоже, там конь или пони, сзади, на дороге, -
обеспокоенно проговорил Сэм. Все оглянулись, но поворот, пройденный минут пять
назад, скрывал источник звуков.
– Должно быть, Гэндальф нас догоняет, - неуверенно
предположил Фродо, и тут же почувствовал сильнейшее желание спрятаться от
неизвестного попутчика.
– Может, это и не так важно, - заговорил он, нервно
оглядываясь, - но я бы не хотел никому попадаться на глаза. Устал я от
разговоров. Всякий сует нос в мои дела… Ну, а если это Гэндальф, устроим ему
сюрприз. Пусть не опаздывает. Давайте-ка спрячемся!
Пиппин и Сэм метнулись влево от дороги и залегли в маленькой
лощинке, а Фродо замешкался на мгновение. Какое-то нездоровое любопытство едва
не пересилило в нем благоразумие. А звук копыт стремительно приближался. Еще
миг - и было бы поздно! Фродо бросился ничком в густую траву за стволом
придорожного дерева, быстро перекатился набок и осторожно выглянул из-под
корней.
Из-за поворота вылетел отнюдь не хоббитский пони. Громадный
черный конь, с человеком и седле, закутанным в черный плащ с глухим капюшоном, под
которым не разглядеть было лица, скакал по дороге. Однако, поравнявшись с
деревом, конь встал, громко всхрапнув. Всадник остался странно недвижим, и
только склоненная голова медленно поворачивалась из стороны в сторону, да можно
было различить тихое посапывание, как бывает, когда принюхиваешься, пытаясь
схватить ускользающий запах.
Волна ужаса накрыла Фродо. Он едва осмеливался дышать, и
только одно желание пересиливало все: немедленно надеть Кольцо! Уже рука его
поползла к карману, уже предостережения Гэндальфа казались нелепыми и попросту
вредными… «Бильбо же пользовался Кольцом! Я же все-таки в Шире», - лихорадочно
думал он, нащупывая цепочку. Но тут всадник тронул поводья, конь шагнул раз,
остановился, шагнул другой и быстро перешел на крупную рысь. Извиваясь ужом,
Фродо скользнул к дороге и следил за седоком, пока он не скрылся в отдалении.
Однако, в последний миг Фродо показалось, что конь не просто исчез из виду, а
свернул с дороги вправо.
«Странно, - размышлял Фродо, направляясь к укрытию друзей, -
и даже, я бы сказал, страшно».
Пиппин с Сэмом как завалились в траву, так и пролежали там,
ничего не увидев. Пришлось рассказать им о странном обличье и поведении чужака.
– Мне думалось, - мялся Фродо, - что это он меня
высматривает… или скорее вынюхивает. А мне очень не хотелось ему показываться.
Про такое в Шире отродясь не слыхивали!
– Да какое ему дело до нас, этому Верзиле? - воскликнул
Пиппин. - Чего его сюда занесло?
– Вообще-то люди в Шире живут, - задумчиво произнес Фродо. -
В Южной Чети, я слыхал, хватает с ними хлопот. Но про таких никто не
рассказывал. Откуда бы ему взяться?
– Извиняюсь, сударь, - внезапно вмешался Сэм, - я знаю,
откуда он взялся. Из Хоббитона пожаловал. И куда он направляется, я тоже знаю.
– Что ты мелешь? - резко спросил Фродо. - Почему раньше
молчал?
